та корова — ее рога и копыта были из чистого золота. А когда настало ей самой время родить, вымя ее задолго до отела наполнилось молоком. Едва увидя голодного, она устремлялась к нему и поила его из своих сосцов. Увидев это, сказал себе отшельник Манмуган: «Нет, это — не простая корова. Во чреве ее, в яйце с золотой скорлупой[251], пребывает некто, преисполненный состраданья безмерного ко всему живому».
И действительно, во чреве коровы находился тот, кто в рождении прежнем звался Апуттираном. Перед смертью он все время думал о вскормившей его доброй корове, и от этой благой мысли он умер спокойно и сладостно, без обычных для прочих людей мук агонии. И вот, в месяце вайкаси[252] корова с золотыми рогами и копытами произвела на свет не теленка, а мальчика.
В то же время мудрецы и отшельники, обитавшие в Чакравалакоттаме, усмотрели в расположении звезд счастливые знаменья. С изумленьем говорили они промеж себя:
— Что за чудо! Знаменья, что сейчас мы зрим на небе, те же самые, что появлялись при рождении самого Будды. В чем причина этого?..
Собравшись вместе, они с этим вопросом обратились к изображенью Кандирпавей[253]. Божество в ответ им:
— Знаменья эти благие. В стране Саване вновь родился человек, который способен все живое объять любовью. В прежнем рождении он своей волей обрек себя на смерть. Подробно его историю знает отшельник Араванан.
Тогда они пришли ко мне, и я, повинуясь божеству, поведал им все, что прежде было с Апуттираном. А тем временем вот еще что случилось. Правил тогда в Нагапураме[254] царь Бхумичандра. Одной тяжкой заботой был томим тот царь: не было у него потомства. Как только молва о рождении чудесного младенца достигла слуха царя, он немедля бросился к отшельнику Манмугану, низко поклонился и упросил отдать ребенка ему на воспитание.
О девушка, в завершение рассказа моего об Апуттиране хочу тебе сообщить: рожденный коровой мальчик — ныне наследный принц Наганурама. Однако полно нам разговаривать, ибо давно уже окончилось благоденствие, ниспосланное Индрой. Кавэри, велйкая наша река, по причине никому не ведомой, разлилась и затопила все пашни. Народ повсюду голодает, и тебе следует немедля накормить голодных из этого сосуда».
Прослушав рассказ отшельника, Манимехалей тотчас приняла обличье нищей-бхиккуни и, схватив свою чашу, выбежала на улицу. И едва появилась она на улице, как стали вокруг нее собираться жалостливые горожане:
— Вот так чудо! — воскликнул один из них. — Да ведь эта нищенка и есть та девушка, от страсти к которой не может излечиться наш принц!
Я хочу помочь голодным и несчастным, — отвечала Манимехалей, — но прежде в чашу эту должна положить свою милостыню какая-нибудь добрая и целомудренная женщина.
Среди окруживших девушку горожан, оказалась некая Кайячандихей, жена одного видьядхары. Вот что сказала она, обращаясь к девушке.
9. Рассказ о праведнице Адирей и ее муже, брахмане Сатуване
«Послушай! Из всех женщин, что своим неприступным целомудрием могут в засуху вызвать обильный дождь, самая целомудренная Адирей. Вот ее жилище. Муж ее, Сатуван, связался здесь с одной шлюхой и за короткое время промотал все состояние. Одумавшись и желая поправить свои дела, он договорился с купцами, ведущими заморскую торговлю, чтобы те взяли его с собой. Но когда вышли они в море, начался сильный шторм и корабль их потонул. Сатуван спасся, уцепившись за обломок мачты. Несколько дней носило его море, пока не выкинуло наконец на берег горной страны. В стране той обитали наги[255], что бродят средь скал и чащоб, не зная ни жилищ, ни собственности. А между тем еще кое-кто с того корабля спасся. Вернувшись после долгих скитаний в Кавэрипумпаттинам, эти люди рассказали о крушении и о том, что все, кроме них, погибли — они не знали, что Сатувану удалось спастись. Услышав эту весть, Адирей в отчаянии решила совершить обряд самосожжения[256]. Она отправилась ж месту сожжения трупов, вырыла там углубление, сложила, как полагается, дрова, подожгла их и, взойдя на костер, такие слова произнесла:
— Я хочу достичь того места, куда ушел за проступки прежние свои супруг мой.
Однако, к ее удивлению, огонь никак не разгорался.
— Что делать мне! — в отчаянии вскричала Адирей. — Такая великая я — грешница, что даже огонь меня не берет!
Тогда раздался с неба голос богини Сарасвати:
— О Адирей! Муж твой не умер. Он спасся и живет сейчас в горах, у нагов. Но там он недолго пробудет, скоро приедет он к тебе на корабле купца Чандрадатты.
Радостная вернулась Адирей домой и стала ждать Сатувана, тщательно соблюдая все обряды, дабы более благоприятным и скорым было его возвращение.
А Сатуван, когда вынесло его на берег, был так обессилен от голода и страха, что, едва добравшись до какого-то дерева, крепко заснул в тени его. Приметив чужестранца, наги подбежали к нему и так стали говорить:
— Это тело послужит нам отменной пищей, разрежем его скорее на куски и съедим.
Они разбудили его и уже приготовили ножи, как вдруг он заговорил на их языке, Наги так удивились, что решили пока его не есть, а отвести к своему старейшине. Сатуван очень приглянулся старейшине нагов, и тот опросил его:
— Скажи, как ты оказался здесь и зачем?
А когда Сатуван рассказал старейшине о своих злоключениях, тот крикнул своим соплеменникам:
— Этот человек измучен голодом, подайте-ка ему скорее свежего мяса, пальмовой водки да подберите молодую девушку, чтоб было ему с кем — позабавиться после еды!
— Что ты, что ты! — Сатуван в ужас пришел от возможности столь страшного осквернения[257]. — И притронуться не могу я ни к чему из того, что ты мне предлагаешь.
— Как же это, о чужестранец? — изумился старейшина. — Что, кроме питья, мяса и женщины, может доставить мужчине настоящее удовольствие?
Тогда Сатуван спокойно и терпеливо рассказал нагам о том, сколь велик грех блуда, сколь ужасно осквернение от мясной пищи и как сильно затемняют сознание человека крепкие напитки. Еще поведал он им, что такое сон неведения и пробуждение сознания и что значит добродетель и порок. Сообщил и о том, что праведники после смерти уходят в рай — сваргу, а — грешники — в ад — нараку. Потом объяснил брахман нагам, что, кроме этого рождения, у человека было прошлое рождение и будет следующее и что в зависимости от поступков человека в этом рождении и в будущем он будет страдать или наслаждаться. Долго внимал брахману старейшина нагов,