Воздух пах влажной опавшей листвой, но стоило ветру подуть, как смрад гниющих всего в нескольких милях болот начинал раздражать обоняние. Лес Крагриэль встретил отряд неласково и подозрительно, для начала хорошенько промочив дождем. Погода наладилась к полудню. Утреннее солнце проливалось на земли Альянса червонным золотом, косыми лучами пробивалось сквозь кроны вековых деревьев. Вымощенная дорога была засыпана мелкими желтыми листьями. Тишину прерывали шорохи, и воинам становилось не по себе. Всем казалось, что в глубине чащи прятались невидимые враги, зорко следившие за нежданными гостями.
– Я слышал, этот тракт обычно людный. – Стаффорд, хмурясь, разглядывал чащу, стараясь ничего не упустить, в особенности подло нацеленную в спину стрелу, наложенную на тугую тетиву эльфийского лука.
– Душа в пятки уходит, – пробормотал Бигдиш, настороженно оглянувшись, когда за кустом рядом с трактом что-то подозрительно хрустнуло. – Чувствую себя лазутчиком на вражеской территории.
– Так и есть, брат, – сухо отозвался Лукай, непроизвольно державший руку на рукояти меча. Не для того, чтобы сию минуту броситься в драку с незримым противником, а для спокойствия.
Кавалькада давно минула суровый зимний край Горных Кланов, оставив позади ледяные скалистые ущелья и разлапистые заснеженные ели, а в месте с ними и доброго друга, погибшего в смертоносном пламени дракона. За седмицу пути Фив, горевавший о стрелке Соло, не вымолвил и трех слов. Внутренне надломленный, он ехал на лошади ссутулившись, будто вместе с погибшим другом оставил в горах и гордую осанку.
Лес стал темнее и гуще, и солнечный свет практически не пробивался через сплетенные между собой кроны, отчего в середине дня наступили мрачные сумерки. Тут же стало холоднее, и резче запахло застоявшимися болотами.
– Очень странно, что за несколько миль ни одной подводы. Здесь тракт один, вокруг же топи непролазные, – нахмурился Ламберт, мерно покачивавшийся в седле.
Его рана, потревоженная во время боя с драконом, практически зажила, и капитан выглядел не в пример лучше, чем в первые дни, когда Бигдиш впервые увидел его после разлуки.
– Эльфы уж точно не промахнутся, – буркнул Вогнар, испуганно озираясь вокруг, и повел плечами.
Бигдиш недовольно зыкнул на одноглазого ассасина, злой, как тысяча слуг Бетрезена.
– Трусишь? – откровенно заявил Лукай, чуть покосившись на рыжего бородача.
– Самому как будто весело, – только и отозвался ассасин, недовольно поджимая губы.
С Вогнаром вышла странная штука – пока весь отряд боролся с магической крылатой тварью, тот куда-то запропастился. Потом наплел, мол, отстал из-за «птичьей проблемы», то есть охоты, и не смог найти пещеру. Никто ему не поверил, про себя каждый воин решил, что ассасин сдрейфил перед огнедышащим чудовищем, и даже ощипанная куропатка, предложенная на ужин, не смягчила сердец. Кстати, мясо оказалось жестким и невкусным, а Бигдиш и вовсе подавился до предсмертных хрипов, узрев тушку на вертеле над костром. Еле вином отпоили.
– А спину Бигдиша вообще мальчишка прикрывает, – не удержавшись, язвительно добавил Вогнар и сплюнул сквозь зубы коричневую от жевательного табака слюну.
Оставшийся в отряде Лариэлл напросился пересечь с воинами эльфийский лес, уж очень чащи испугался, и по-прежнему делил с Бигдишем лошадку, окончательно смирившуюся с тяжестью двух седоков. Лариэлл что-то возмущенно нечленораздельно промычал и качнулся, едва не свалившись на вымощенную дорогу.
– Ради Всевышнего, осторожнее, парень! – Резко нагибаясь, лучник подхватил мальчика за руку, похожую на тоненькую веточку. – А то шею свернешь!
– Мне бы в кусты отойти, – прошелестел он, и только сейчас лучник заметил, что Лариэлла трясло. Губы посинели, а лицо стало белым, как у мертвеца. Мальчишка жалобно щурил глаза.
– Укачало, что ли? – изумился Бигдиш, и тот только судорожно замотал головой, буквально скатившись с гладкого лошадиного крупа. Пошатываясь, он добрался до густых кустов и неловко споткнулся о валежину, спрятанную в переплетенной ковром желтой траве.
– Только пошевеливайся! – тут же велел ему лучник, когда мальчик растворился в густой листве. Отряд отдалялся, цокали по камням лошадиные копыта. Переговаривались воины, и их голоса были слышны так отчетливо, будто они находились всего в нескольких шагах. – Ну, ты где там? – нетерпеливо окликнул мальчика Бигдиш.
Тут буквально рядом с его носом, вспарывая воздух, пронеслась стрела. Лучник уклонился в последнюю секунду. Стрела с тупым звуком вонзилась в тонкий ствол клена, и дерево зашаталось, ответив густым желто-красным листопадом. Сердце воина забилось, и в висках застучала кровь.
– Стражи Троп! – заорал Бигдиш, пригибая голову и срывая привязанный к седлу арбалет.
Он видел, как вдалеке отряд слаженно обнажил оружие, готовый отразить атаку. Из кустов вылетел Лариэлл и проворно кинулся к Бигдишу. Алый плащ мальчишки даже на фоне буйных осенних красок выделялся таким ярким пятном, что любой стрелок заметил бы цель даже на далеком расстоянии.
– Сними плащ, быстро! – приказал Бигдиш, спрыгивая на землю, и принялся лихорадочно распутывать завязанный на узел шнурок под горлом мальчишки, беспрестанно оглядываясь вокруг.
Деревья, листва, толстые переплетенные ветви – в таком камуфляже разглядеть эльфа было бы подарком Всевышнего!
Повисла напряженная тишина. Отряд в двухстах футах от Бигдиша, напряженно задрав головы, высматривал противников. Лучник в нетерпении дергал концы шнурка, лишь затягивая узел.
– Хватит! – заорал Лариэлл, отталкивая руки помощника. – Хватит, я сам!
Он быстро стянул с себя яркий плащ и, свернув узлом, прижал к груди. Потом лихорадочно трясущейся рукой вытащил из ножен кинжал.
Стрела вонзилась между булыжниками дороги, едва не пронзив сапог Лариэлла. Мальчишка отскочил, бесполезно занеся смехотворное оружие, каким только палец страшно порезать. Потом мелькнула и следующая стрела, и еще одна, но уже рядом с ногой Бигдиша.
Стрелы летели и летели, и невидимый лучник, будто бы потешаясь, заставлял свои жертвы танцевать. К ним на выручку кинулись Лукай и Фив, но стоило воинам, бросившим коней на дороге, приблизиться, как целый град стрелок выстроился в траве ровным рядком, чертой отрезая путь и заставив отпрянуть.
– Где ты, подлец?! Дерись, как настоящий воин! – выкрикнул в бешенстве лучник, не в состоянии поднять даже головы.
Меж лопаток странно засвербело, спина ждала острой боли от вонзавшегося острого наконечника. Даже странно становилось, что она все не наступала. Стрела резко ударилась в арбалет, выбивая его из рук, и оружие утонуло в траве.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});