Как странно и ужасно это понимать.
Если бы Рат не учуял Капринов и не пошел за ними, не догнал и не присоединился к ним, этой полной тишины не было бы вообще. И вместо крика овнов, этот самый воздух пронзили бы блеющие крики, плакала бы Лель, милый маленький сверток, как и все остальные.
— Овны! — сказал Азаил, смеясь (смеясь от облегчения, как показалось Акиве), и он увидел, что в овраге были только овны: лохматый, винторогий скот и ни одного Каприна, ни одной химеры.
— Ты и ты, — Кала указала на двух солдат. — Убейте их. Остальные... — она повернулась на 180 градусов, разглядывая свой отряд. Кала зависла в воздухе, крылья были достаточно широкими, чтобы задевать наклонившиеся деревья, стоящие на краю оврага, и роняла снопы искр:
- Найдите их владельцев.
Свева слышала крики скота и еще сильнее прижалась лицом к плечу Рата. Рат убедил овечий народец отогнать стадо, повернуть назад вдоль ручья, выбраться из того оврага, а в другом (в этом) — укрыться. Их было так много, всех вместе, а их овцы были слишком громкими, слишком непослушными, чтобы доверять им свою жизнь. Рат сказал, что их бы увидели, и он был прав.
Теперь овны умирали.
Свева схватила сестру за руку; она была безвольной. Крики овнов были ужасными, даже на расстоянии. Но они не длились долго, а когда наконец-то затихли, она представила, что может чувствовать ангелов, которые кружат в небе над головой. Ангелы охотящиеся. Охотящиеся на них. Она вцепилась в рукоять, своего украденного клинка и это заставило ее почувствовать свою незначительность тем больше, чем больше был сжимавшийся большой и жестокий кулак ангелов.
Может, ее пронзит один из них. На что это будет похоже? О, ее ненависть была яростной; она почти надеялась, что у нее будет шанс. Конечно, она всегда ненавидела ангелов, но как-то отдаленно и смутно. Они были чудовищами из сказок на ночь. Она никогда не видела ни одного до того, как ее поймали. Веками эти земли были безопасны — такими их делали войска Военачальника. Вот ведь незадача, жить во времена, когда здесь стало небезопасно. Теперь внезапно серафимы стали реальностью: злобные мучители. Прекрасные отвратительной красотой.
А потом, там появился Рат, ужасный в прямом смысле слова... ну, если и не красивый, то, в конце концов, царственный. Гордый. Как странно, обрести утешение в обществе хищника, но так оно и было. И снова Свева почувствовала себя выскребающей собственное местечко на мелководье; с тех пор, как ее забрали в рабство, ее мир перевернулся. Она увидела серафимов и воскрешенных; она увидела смерть и ощутила ее. А сегодня, лишь сегодня, она узнала о разных народах столько, сколько не постигла за все четырнадцать лет. Во-первых, Рат, потом Каприны: овечий народец, который она приняла за стадо животных, но который ушел бы, чтобы постоять за себя. Нур сделала припарку для Саразал и дала ей приправы с водой в надежде сбить жар. Они поделились едой, а Лель, которая пахла травой, добралась до Свевы и некоторое время каталась верхом у нее на спине. Ее маленькие ручки обвились вокруг талии Свевы в том месте, где несколько дней назад была черная скоба.
Глаза Свевы были закрыты. Ее лицо было напротив плеча Рата, бедра прижимались к Нур. Тишина держала их вместе. Это была худшая разновидность тишины, но лучший вид близости. Это бы не ее народ, но... они были здесь. Может быть, это означало, что кто-то всегда принадлежит кому-то. Приятно было думать об этом, когда рушился мир. Свева подумала, что, если она вернется когда-нибудь домой к матери и отцу, она расскажет им об этом.
Она попыталась молиться, но всегда молилась только на ночь. Ей казалось, что луны стали бы плохой защитой от ангелов, которые вышли на охоту днем.
В конце концов, той, кто указала им дорогу, была не Лель, а Саразал.
Дернувшись, она проснулась. Ее вялая рука внезапно сжалась и вырвалась из руки Свевы. Лихорадка прошла — пряности и припарки Нур сработали. Когда большие темные глаза Саразал распахнулись, они были куда более ясными, чем когда Свева видела их в последний раз. Вот только... они распахнулись, чтобы увидеть в нескольких дюймах от своего лица страшное лицо Рата.
Саразал открыла рот и закричала.
29
УТРОМ ДЬЯВОЛЫ НИКУДА НЕ ДЕНУТСЯ
— Послушай вот это, — сказала Сусанна. — Дьяволица, скорее всего в южной Италии...
— Синие волосы? — спросил Мик. Это прозвучало приглушенно. Уткнувшись лицом в подушку, он пытался заснуть.
— Вообще-то, розовые. Я предполагаю, что легионы Сатаны исследуют свои цветовые варианты, — она сидела на кровати, читая со своего ноутбука.
— Итак, она взобралась по стене собора и зашипела, после чего свидетель смог установить, на расстоянии нескольких сотен футов, что ее язык был раздвоенным.
— Хорошее зрение.
— Да, — она надула щеки и вернулась к экрану поисковика Google. — Что за кучка дебилов.
Мик выглянул из-под подушки.
— Там снаружи светло, — сказал он. — Войди в мое логово.
— Логово. Это несколько фантастическое логово, которое вы подразумеваете, господин.
— Это очень подходящий размер для моей головы.
— Угу, — неопределенно сказала Сусанна. — Вот еще одна новость вчерашнего дня, гм, Бейкерсфилд, Калифорния. Синие волосы, клевое пальто, плавает. Ура! Мы нашли Кару! Что она делает в Бейкерсфилде, Калифорния, преследуя школьников, так и не понятно, — она издала ироническое фырканье и вернулась к экрану Google.
Мир, как могло показаться, был захвачен дьяволами с синими волосами. То же самое творилось и на форумах. Они сообщали о том, что ангелы среди нас, они также отслеживали ситуацию и с дьяволами, и причудливо совпадали — гм — с тех пор, как по телевидению показали сражение на Карловом мосту. Дьяволы, как правило, были с синими волосами, в черных длинных непромокаемых пальто и с татуировками в виде глаз на ладонях рук.
Кару была лицом Апокалипсиса, который, как думала Сусанна, был отличным пинком под зад в отношении того клейма позора, которое было навешано на Кару. Она даже появилась на обложке Таймс с заголовком: «Вот так выглядит Дьявол?» Там же была фотография, которую кто-то сделал в тот день, когда она столкнулась с ангелами. Ее волосы необузданно развевались, вперед выброшена рука с хамзасом, во взгляде суровая сосредоточенность с намеком на... дикий восторг. Сусанна помнила этот дикий восторг. Это было немного странно. Таймс пытались взять интервью и у нее, но, как ни странно, не напечатали ее ответ, полный ругательств. Каз, конечно же, их не разочаровал.