– Но как? Я работаю допоздна и почти не бываю дома. Как мне уделять время Джексону?
– Она застраховала свою жизнь, – сказала я, обводя символы напротив ее кольца. – Похоже, оформила страховку очень давно, когда работала в банке. – Это больше напоминало вопрос, чем утверждение, поскольку символ на одной из костей был слишком блеклым. – Она продолжала вносить платежи и после того, как ушла с работы перед рождением Джексона. Она не думала, что ей когда-нибудь придется рассказать вам об этом. Просто оплачивала каждый месяц счет, особо об этом не размышляя.
– Что? – переспросил Пол. Всхлипы его постепенно утихли.
– Ее жизнь была застрахована, – повторила я. – Держу пари, если вы позвоните в банк, вам скажут, какая страховая компания обслуживала их, когда она там работала. А может, где-нибудь у вас дома найдутся документы с подробным разъяснением.
– Фиби все оформляла в электронном виде, а я не смог подобрать пароли к ее аккаунтам. Она постоянно меняла их, потому что боялась хакеров и утечки данных, которые так часто случаются у крупных компаний. В этом она доходила до фанатизма, – сказал он с растерянной печальной улыбкой.
– Позвоните в банк, в котором она работала, и они вам помогут, – подбодрила его я.
– Откуда вы знаете? – спросил он, снова вытирая щеки.
Опустошение в его взгляде сменилось удивлением.
– Кости, – просто сказала я, указав на них.
Его глаза снова заблестели, и он молча кивнул.
– По утрам, когда я уходил на работу, она каждый раз кричала мне вслед, что посылает со мной своих ангелов-хранителей. Прибавляла, что ей самой они не нужны и ей гораздо важнее, чтобы у меня была дополнительная защита. – Голубые глаза Пола встретились с моими, взгляд его стал напряженным. – И мне кажется, что она по-прежнему присматривает за мной. – Тут его голос дрогнул, а по щекам снова ручьями потекли слезы.
– Она с вами навсегда, Пол. Понимаю, это совсем другое, но она всегда будет присматривать за вами и Джексоном. Даже не думайте в этом сомневаться.
– Спасибо, – сдавленно произнес Пол и отодвинулся в угол кабинки.
Я достала из кучки костей монетку, его обручальное кольцо и кольцо Фиби и все ему вернула. Он снова надел кольцо на палец, продел цепочку сквозь кольца жены и надел на шею, а монетку положил обратно в карман.
Пол протянул мне руку, и я ее пожала, а он долго меня не отпускал, охваченный накатившими на него новыми эмоциями.
– Я ваш должник, – сказал он, пожимая мне руку.
– Вы ничего мне не должны. Возвращайтесь домой к Джексону, разбудите его и обнимите. Начните жизнь заново в память о Фиби, – велела ему я.
Пол кивнул, вытирая мокрые от слез щеки, а затем встал и вышел из бара.
Я не стала говорить ему о предсказании тех костей, на которые упала монетка. О предстоящей встрече с женщиной, которая поможет ему снова поверить в любовь. О том, как она будет заботиться о них с сыном, и о дочери, которую ему родит. Я не стала рассказывать, как его новая жена предложит назвать дочку Фиби и как они вместе проживут прекрасную жизнь с почтением ко всем благим делам, которые успела совершить его покойная жена. Я обо всем этом умолчала, понимая, что Пол к такому еще не готов.
От всей души благодаря кости, я складывала их по одной обратно в кисет. Раньше я видела в костях только плохое – например, что бабушка Руби постоянно куда-то уходит. Да и от этого своего зова я не ожидала ничего хорошего. Но, собирая кости под рев заводящегося пикапа, я осознала, что отныне буду смотреть на все другими глазами. Это… это было чудесно, и впервые мне не терпелось узнать, что же произойдет дальше.
Глава 12
– То, что ты сделала, – просто невероятно, – сказал мне Роган.
Комплимент нарушил наконец тишину, в которой мы ехали последние полчаса.
Я взглянула на него: мелькающие тени ласкали его лицо, затемняя черты.
– Не знаю, какими будут дальнейшие предсказания. Но что касается первого – оно стало поворотным моментом для меня, – призналась я и не удержалась от вопроса: – А гемоманты умеют гадать? Понимаю, твоя магия действует по-другому, но я не знаю, как именно.
– У гемомантов нет реликвий наподобие твоих костей, мы используем только кровь. Да, в некотором смысле мы умеем гадать по ней. Однако то, что узнаем мы, весьма отличается от того, что вам удается выяснить по костям.
– А если поподробнее?
– Ну, во-первых, сведений мы получаем не в пример меньше. По крови человека я могу сказать, что он в депрессии или страдает от физических недугов, от истощения до серьезных болезней, но причину мне не определить. Если бы я читал по крови этого мужчины, я бы почувствовал депрессию и то, что она достигла критического уровня. Но я не смог бы выяснить, из-за чего она началась, если бы он сам этого не сказал, – объяснил Роган.
– Твоего брата часто призывают? И сопровождаешь ли ты его? – спросила я.
Мне было интересно узнать, как живут другие костяные маги. Да и вообще, здорово, когда у тебя есть, так сказать, соучастник. Тот, кто понимает, с чем тебе приходится иметь дело в мире магии и ведьм. Дедушка знал, кем была бабушка Руби. Но, по моим впечатлениям, вряд ли он в полной мере осознавал, что это значит и каково это.
– Его вызывают время от времени, но не часто. И я ни разу не видел, чтобы он гадал по костям. Об этом он почти ничего не рассказывал.
– Погоди-ка! – воскликнула я, резко развернувшись к Рогану, чтобы лучше его видеть. – Ты никогда не видел, как родной брат гадает по костям? Типа, ни разу? – уточнила я.
– Нет, – буркнул он, пренебрежительно пожав плечами.
– Ты же вроде говорил, что вы вдвоем работаете с одними и теми же клиентами. Он что, не читал для них по костям?
– Иногда читал, но я при этом не присутствовал. Мы вместе готовили зелья, а с одними и теми же клиентами работали в разных качествах. Так что да, при мне он не делал предсказаний.
– А тебе он тоже ни разу не гадал? – спросила я, совершенно пораженная его словами.
В нашей семье была традиция: на шестнадцатилетие бабушка каждому делала предсказание. После этого она гадала по костям, только если мы сами просили или она чувствовала, что у нас возникли какие-то трудности. Мне показалось странным, что братья настолько разделяли свои способности.
– Когда мы были помладше, пытались гадать друг другу, но у нас ничего не выходило. Мы спросили об этом дядю, а он сказал, что с близкими это не всегда получается.
– Ага, – пробормотала я. А себе сделала пометку погадать Таду по костям, когда вернусь, чтобы проверить эту теорию. – А дядя хоть что-нибудь вам предсказывал? – спросила я, предположив, что в их семье дядя был остеомантом до его брата.
– Нет. Он всегда говорил, что не собирается попусту растрачивать свои способности. Он знал, что предстоит нам с Илоном – то же самое, что и ему с братом.
– Да уж, похоже, он был настоящей душой компании, – съязвила я.
Роган весело фыркнул:
– Сказать о нем так – ничего не сказать.
Вот оно что, подумала я, уловив, как Роган едва заметно сощурился при упоминании о родне. И без костей было ясно, что за этим скрывается нечто крупное и болезненное.
В машине снова повисла тишина, и я поймала себя на том, что изучаю лицо Рогана. Уверена, он чувствовал, что я сижу глядя на него в упор. Но не мешал мне, даже не проронил ни слова.
Его что-то мучило. Я поняла это почти сразу же после нашей первой встречи, но думала, что он переживает за брата. Однако это было еще не все.
– Хочешь, я тебе погадаю? – поинтересовалась я наобум, разглядывая черты его лица.
Моргнув, я заставила себя вернуться к здравому смыслу: слишком уж навязчиво я за ним подглядывала.
Роган нахмурился, но в темноте я не могла разобрать, в замешательстве или озабоченно.
– Хм… Конечно, я не против, но давай как-нибудь в другой раз. Мы уже приехали, – объявил он.
Я отвернулась от него и посмотрела вперед. Сквозь деревья мы выехали на поляну, где виднелся большой, ярко освещенный дом. Я наклонилась вперед, чтобы рассмотреть все как следует.