Читать интересную книгу "Пусть она уйдет - Никола Сандерс"

домом столько, сколько ей нужно. У нее были тяжелые времена, и впереди много работы, но я намерена излечить эту молодую женщину. Я сделаю так, чтобы она стала счастливым и приспособленным к жизни человеком, даже если это меня погубит.

* * *

На следующий день Роксана приходит убираться. Я уже надела на Эви маленькое пальтишко и шапочку, взяла на руки и собралась спускаться вниз, когда услышала разговор Хлои и Роксаны в коридоре. Она, должно быть, выходила из гостиной, и они встретились.

– Пойдем посидим наверху. Уберешься потом, – предлагает Хлоя.

– А как же миссис Эй? – спрашивает Роксана.

– Ей все равно. Она даже не узнает.

– Не узнаю о чем? – кричу сверху я, хотя прекрасно их слышала, и спускаюсь вниз. – Хлоя, я еду на фермерский рынок. Не хочешь со мной? Там очень мило. Продается куча местных безделушек ручной работы, которые тебе могут понравиться. Ну, знаешь, свечи, шарфы, все такое.

Она несколько секунд смотрит на меня без всякого выражения. Но в ее глазах я читаю полное недоумение. Безделушки? Свечи? Что?

– Можешь ехать, – говорит она. – Я останусь дома с Эви.

Она хочет ее забрать, и Эви тоже подается вперед, протягивая к сестре свои маленькие ручки.

Но я непреклонна. Встряхиваю Эви на руках.

– Я беру ее с собой. Поехали со мной, пожалуйста. Я куплю тебе кофе.

– Зачем?

– Ну, знаешь, просто поболтать по-девичьи.

– Эм, нет, спасибо, – она снова поворачивается к Роксане.

– А еще мне нужна твоя помощь с Эви. Пока мы в магазине.

Она слегка закатывает глаза, чтобы Роксана увидела. Та достает из рюкзака наушники и пихает в уши.

Через двадцать минут – потому что именно столько нужно, чтобы выйти из этого дома, – мы втроем плюс Оскар вместе усаживаемся в машину.

– Твой отец рассказал мне про твою мать, – начинаю я. – Какой она была?

Хлоя так резко разворачивает голову, что остается лишь удивляться, как ей удалось вовремя остановиться и не сделать полный оборот в триста шестьдесят градусов.

– А тебе-то что?

– Мне хотелось бы побольше о ней узнать. Какой она была?

Она смотрит в окно и водит пальцем по стеклу.

– Нормальной. Она была моей мамой. Счастливой, а потом стала грустной. А потом умерла.

– Сожалею, что так произошло, Хлоя. И особенно сожалею, что ты при этом присутствовала. Наверное, было очень тяжело.

– Ну да, паршиво.

Если бы такое случилось со мной, я с трудом представляю, что охарактеризовала бы суицид своей матери и то, что мне пришлось сидеть наедине с ее мертвым телом целую ночь, как «паршиво». С другой стороны, я не страдала так, как Хлоя. Полагаю, она испробовала массу способов справляться со своим трагическим прошлым.

– Наверное, ты сильно по ней скучаешь.

– Не особо. Знаешь что? Я не особо хочу разговаривать о маме с тобой, понятно?

– Понимаю. А то фото, которое лежит у тебя в чемодане? Детское. Это же не ты, да? Это, должно быть, Софи?

Я чувствую, как в машине нарастает напряжение. Воздух как будто наэлектризован. Случиться может все что угодно. Но я продолжаю насе-дать.

– Наверное, по ней ты тоже скучаешь.

– Как я могу по ней скучать? Ей было всего три месяца, когда она умерла. Я ее даже не помню. И вообще, какое тебе дело?

– Я просто совсем мало о тебе знаю, вот и все.

– Меня это вполне устраивает.

Я сдерживаю вздох.

– Ладно.

В динамиках играет Rocket Man Элтона Джона. Я делаю погромче, подчеркивая, что ни на чем не настаиваю. Разговор пока что окончен.

Хлоя берет мой телефон, который лежит между нами.

– Извини, но это тоска, я хочу переключить. Какой у тебя пароль?

Я поглядываю на нее, не отрываясь от дороги.

– Пароль?

– Да. – Она показывает на динамики. – Я хочу сменить плейлист.

– Нам ехать всего несколько минут.

– Вот именно.

Я качаю головой и убавляю громкость.

– Серьезно, Хлоя. Нам совсем немножко осталось.

И вообще, я не собираюсь давать ей свой пароль.

– Если дашь мне сменить музыку, можем говорить о чем хочешь, – предлагает она.

– Один пять ноль один.

Ее пальцы порхают над экраном, и музыка сменяется на какой-то хип-хоп. Лил Уэйн, судя по надписи на панели.

– Расскажи мне про Софи, – говорю я, перекрикивая шум.

Она ерзает в кресле.

– А может быть, сначала я задам свой вопрос?

– Ладно. Справедливо. Спрашивай.

Она делает потише.

– Как вы с папой познакомились?

Я рассказываю ей историю про дом, который они с Изабеллой собирались купить.

– То есть когда вы встретились, он был с другой?

– Да.

– Ха. Интересно. И какая она? Изабелла?

– Не знаю. Я видела ее всего дважды.

– Красивая?

Я чувствую, что краснею.

– Да.

– А чем она занимается?

– Она была танцовщицей. Кажется, сейчас у нее танцевальная студия.

– Вау. Значит, у нее сексуальное тело. И как она выглядит?

С трудом сдерживаю вздох. Я совсем не хочу говорить об Изабелле и не понимаю, почему мы вообще это делаем, но она ждет от меня какого-то ответа. Со своей издевательской миленькой улыбочкой.

– У нее темные кудрявые волосы до плеч, – скороговоркой выпаливаю я, встряхивая и поправляя волосы, чтобы они казались пообъемнее.

– А кожа хорошая?

– Да, кожа очень хорошая. Персикового оттенка.

Я вспоминаю свою собственную кожу, которая окончательно посерела от постоянной усталости.

– Значит, симпатичная?

– Да, я уже тебе сказала. Очень симпатичная. Я не знаю, что еще сказать, Хлоя.

– Так почему он кинул ее ради тебя?

– Он не кидал ее ради меня. Она ушла от него.

– Так ты любишь его?

– Твоего отца? Что за странный вопрос? Конечно, я его люблю.

– То есть по-настоящему? Правда-правда любишь?

– Да, Хлоя! Правда-правда люблю.

– Значит, ты никогда его не бросишь?

Теперь уже я резко поворачиваю голову.

– Минуточку. Мне казалось, ты хотела, чтобы я ушла. А теперь как будто боишься, что я это сделаю.

Она усмехается.

– Ну, не сказала бы, что боюсь.

– Ну, как бы то ни было, нет. Никогда. Понятно? Я никогда его не брошу. Так что смирись с этим.

– Ты же знаешь, что у него роман, да?

– Что, прости?

– Его никогда не бывает дома. Он все время на работе. Что он тебе говорит?

– Он очень ответственно относится к своим рабочим обязанностям. И иногда они предполагают разъезды.

– Но он каждый вечер возвращается поздно.

– Нет, это неправда. К тому же с тех пор, как ты здесь, он каждый день едет домой сразу после работы. Так что не понимаю, о чем ты говоришь.

– А до моего приезда?

Я почесываю кончик носа и несколько раз моргаю.

– У них в компании большая реструктуризация. И сейчас он очень загружен.

– Он изменяет тебе, Джоанн. Мой отец тебя не любит. Все это видят, кроме тебя.

– Какого черта ты мне такое говоришь? Откуда тебе знать, есть у твоего отца роман или нет?!

Она фыркает и смеется.

– Ну, во-первых, посмотри на себя! Ты толстая…

– Это неправда!

– Ты неинтересная, тоскливая, и тебе самой скучно не меньше, чем остальным. И ты сама прекрасно видишь, что папа любит Эви, но он совершенно точно не хотел еще одного ребенка.

Бью по тормозам. Я в такой ярости, что распахиваю дверь и вылетаю из машины. Стоит ли говорить, что Эви тут же разражается зубодробительным ором. Хлоя тоже выходит с ухмылкой на лице, которую мне очень хочется стереть хорошей затрещиной.

– Твой отец очень много работает. Хотя ты и так это знаешь. Он много работал и когда был с твоей матерью. Тогда его тоже постоянно не было дома.

Она глядит на меня, наклонив голову набок.

– Ты ни хрена не знаешь, Джоанн. У него роман. Она выглядит как супермодель. Она очень высокая, у нее длинные ноги и светлые прямые волосы, и она гораздо младше тебя!

– Ой, правда? И, наверное, у тебя есть фотографии, чтобы подтвердить это? – цежу я сквозь зубы.

– Я просто знаю, понятно?

– Я тебе не верю.

– Ну что ж, у нас свободная страна, так что как хочешь.

– Так. Знаешь что? Можешь сама добираться до дома.

Мы уже въехали в деревню, но я не могу оставить машину прямо здесь, так что отгоняю ее на стоянку всего в нескольких метрах, а потом снова выхожу.

Я вытаскиваю из багажника коляску и встряхиваю ее, как обычно. И точно как в прошлый раз она