Язык, на котором говорили эти странные ниндзя, звучал совсем по-другому.
Но Роману так и не удалось разгадать эту загадку до того момента, когда машина остановилась и кто-то из людей в черном лаконично объявил:
— Аль. Хаве комет.
3
Барабина подхватили под руки и куда-то повели. Он не сопротивлялся и только внимательно следил, чтобы с сумкой ничего не случилось, готовый в любую секунду броситься в бой.
Короче — все в точности по Пушкину. Зачем он сумкой дорожит? Затем, что в ней лимон зашит.
Сумка у него висела на ремне по-почтальонски, и сорвать ее одним движением было трудно. Но ее никто и не срывал.
Пока что люди в черном ни на йоту не отклонялись от договоренности, которая гласила, что сумку он должен отдать только в обмен на Веронику.
А потом Романа протолкнули в какую-то дверь и сорвали с него шапку.
«Агорафобия у них что ли?» — подумал он первым делом, обежав взглядом полутемное помещение без окон.
Можно было подумать, что это подвал, однако Барабин точно помнил, что они никуда не спускались. Даже если бы они съехали вниз по пандусу на машине, Роман бы это почувствовал.
Но самое главное — в этом помещении не было электрического света. Горели открытым пламенем светильники на стенах, и в их неверном свете Барабин увидел в дальнем конце довольно просторного зала девушку, которую он пришел спасать.
Она была прикована за руки к стене, и не было на ней ни единого клочка одежды.
И еще пару деталей Барабин отметил сразу же.
По крайней мере трое мужчин в этом помещении были с открытыми лицами — а это нехороший симптом.
Обычно похитители не любят показывать жертвам свои лица. А если показывают — это верный признак того, что их не собираются отпускать.
Другой верный признак заключался в том, что кроме троих типов с открытыми лицами в этом подвале было еще с десяток ниндзя в масках. Но больше всего Романа поразили двое громил в железных шлемах с витыми бараньими рогами.
Тут Барабин окончательно понял, что это не просто какие-то бандиты решили поиграть в японскую мафию.
Человек, которого Роман сразу же принял за главного, видом своим походил не на мафиози, а, скорее, на сектантского пророка. И Барабин грешным делом подумал, что угодил в логово фанатиков, которые путем похищения дочери олигарха решили поправить свои финансовые дела.
Но к свите этого черного брата явно не принадлежали бараны в красных плащах — двое в шлемах и один без.
Вид у них был совершенно клоунский, и выражение мрачной серьезности на лице того, что был без шлема, только усиливало эффект.
— Может, я не вовремя? — вежливо осведомился Барабин. — У вас тут, кажется, бал-маскарад. Или черная месса?
— Шут уп! — зашипел на него один из людей в черном.
— Сам ты шут, — не угомонился Барабин, и тогда русскоязычный ниндзя расставил все точки над «(«.
— Заткнись и давай сумку! — потребовал он.
— Девочку вперед, — напомнил об условиях сделки Роман.
— Ты слепой? — удивился ниндзя и ткнул пальцем в сторону Вероники. — Вон твоя девочка.
— Неплохо бы еще ее отвязать и одеть, — сказал Барабин.
— А я думаю, неплохо бы сначала посмотреть на деньги, — возразил на это ниндзя, и тут случилось то, к чему Барабин готовился с момента посадки в машину.
Сумку у него попытались отобрать. Причем очень профессионально. Двое в черном схватили его сзади за руки, а русскоязычный рванул сумку через голову.
Но Барабин тоже был не лыком шит. Он резко бросил свое тело назад, и те, кто его держал, влепились спинами в закрытую тяжелую дверь.
Русскоязычного Роман достал в прыжке ногой, но другие люди в черном уже выхватывали мечи, а люди в красном отступили к противоположной стене. Бараны в шлемах сомкнулись, прикрывая своего босса — но Барабину было не до них.
Он еще успел сломать кому-то руку и отобрать меч, и даже достал одного ниндзя клинком, но все было безнадежно.
Роман был один против дюжины, и противник имел убойный козырь — заложницу.
Когда рухнул первый располосованный ниндзя, черный главарь решил, что это уже слишком. И сам взялся за меч. Но не бросился в бой, а с элегантного разворота тронул клинком горло Вероники. И остановил бритвенно острую сталь в доле миллиметра от гладкой кожи.
Девушка судорожно всхлипнула.
Протестующе вскрикнул бородатый тип в красном плаще без шлема, но черный человек перекричал его, обращаясь ко всем сразу:
— Аль! Стоп ит!
И тут на Барабина снизошло озарение. Он понял последнюю фразу. Тем более, что она возымела точно такой эффект, какой и следовало, если Роман перевел эти слова правильно.
«Стоп ит!»
«Stop it!»
«Хватит!»
Как только главарь произнес эти слова, ниндзя мгновенно повиновались и по-кошачьи отскочили от зажатого в угол Барабина.
— Лай доун ан сворт! — потребовал главарь, обращаясь теперь уже непосредственно к Роману. — Ор ме киль ше.
— Брось меч или он ее убьет! — перевел русскоязычный, но Барабин уже не нуждался в переводе.
Черные гоблины говорили по-английски. Только очень непривычно — как по-писаному. То есть как если бы немец или испанец, не зная английских правил чтения, стал читать англоязычные фразы по простым и ясным правилам своего родного языка.
«I love you» — «И лове йоу».
И еще не было в их речи набившей оскомину американской жвачки во рту. Все звуки произносились четко и мелодично. Гласные выпевались протяжно, а «р» звучало раскатисто — как в слове «арривидерчи» в устах коренного итальянца.
— Дзей ис гоот варриор, — усмехнувшись, произнес главарь ниндзя. — Бут ме хавенот тиме то вар.
«Какой еще товар?» — не понял сперва Барабин, но тут же сообразил, что это тоже по-английски. «To war» — воевать. «Warrior» — воин. А все вместе: «Хороший воин, но у меня нет времени воевать».
Только слово «дзей» осталось непонятным, но это было неважно.
Английский язык Барабин знал сносно. И письменный даже лучше, чем устный. Надо было только приноровиться к необычной манере речи, и присутствующие дали ему такую возможность.
Пока рядовые ниндзя пересчитывали деньги в сумке, между главарями завязался неспешный спокойный разговор. Такой неспешный и спокойный, что Роман без напряга понимал половину слов, а о другой половине догадывался.
Правда, о некоторых вещах догадаться было трудно. Попробуй пойми, что такое «поунтс о квейн» или почему собеседники называют Веронику гейшей.
После того, как слова «поунтс о квейн» были повторены несколько раз, Барабин пришел к выводу, что это какие-то деньги. Может быть, «pounds of queen» — «королевские фунты»?
А «гейша» так и осталось загадкой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});