«Апоплексический удар табакеркой» — штука и вправду убойная...
Помним, как говорится. Скорбим.
— И кто же теперь за него?
— Разрешите, я объясню, — выдвинулся из группы встречающих ещё один представитель бомонда, только уже не светского, а магического.
В этом скромно одетом господине я без труда узнал того мага, который во время вчерашнего поединка Рейны с верзилой-«полуторником» благоразумно держался в толпе, а возле его ног крутились два здоровенных пса.
— Мастер животных четвёртого уровня Балий, — представился он, когда я кивнул ему: мол, валяй, объясняй. — Всё дело в том, мессир, что магистр Гидеон, который... эээ... — на этом месте он смущённо прокашлялся, но получив от меня ещё один поощрительный кивок, негромко продолжил. — В общем, господин Гидеон именем Конклава и императора постановил отрешить сеньора Бартозо от должности градоначальника и передать всю полноту власти магическому совету нашего города, главой которого я как раз и являюсь... — здесь он опять прокашлялся, только уже не смущённо, а выжидающе.
— Хотите спросить, что случилось с магистром Гидеоном и его армией?
— Нет, мессир, — коротко поклонился Балий. — Я знаю, что если вы здесь, значит, их больше нет. А спросить я хочу, оставите ли вы его приказ в силе или же отдадите другие распоряжения?
— Хм... — я сделал вид, что задумался. — Скажите, мастер, а почему в вашем славном городе нет храма Баа́т?
Глава местного магического совета посмотрел на меня с удивлением.
— Простите, мессир, но... вы разве не знаете, что храмы Баат есть лишь в пяти городах Империи: священных Арладаре, Самаане, Ашкулуке, Риштаге и Шаонаре?
— Вы в этом уверены? — поднял я бровь.
Визави растерянно оглянулся.
Все вокруг опустили глаза.
— Но ведь... по повелению императора только в этих пяти городах разрешено хранить волшебные камни Баат.
— Да. Это верно, — не стал я спорить. — Храмы как раз и строились вокруг алтарей с камнями. Однако я ведь не просто так спрашиваю про храм в вашем городе. Скажите, Балий, а лично вы бы, к примеру, хотели, чтобы такое случилось и в Пустограде?
— В смысле... эээ... чтобы к нам в Пустоград перенесли один из камней? — всё ещё не догонял мастер животных.
Я покачал головой:
— Нет. Чтобы здесь появился ещё один камень, шестой по счёту?
— Мессир! Вы... вы хотите сказать, что...
— Послушайте, герцог, — развернулся я к Туру, — а вы не могли бы перенести сюда... ну, скажем, вон ту вон чашу, — указал я на небольшой каменный постамент в пересохшем фонтане на краю площади.
— Легко, мессир, — хмыкнул охотник. — Только сперва я попросил бы всех отойти от нас на десять шагов.
— Всем отойти на десять шагов! — тут же скомандовал сопровождающий нас начальник воротной стражи.
«Хитёр, шельма! И расторопен. Быстро почуял, куда сейчас ветер дует».
Собравшиеся на площади исполнили эту команду без понуканий.
Тур поднял руки и словно бы подхватил ими что-то невидимое. Потом стиснул зубы и сделал движение, как будто бы ставил это «что-то невидимое» прямо перед собой.
Каменный постамент, пролетев по воздуху полсотни метров, опустился на землю в паре шагов от нас.
По рядам зрителей пронеслись восхищённые возгласы.
Я быстро взглянул на охотника и незаметно показал ему большой палец. Затем скинул с плеча рюкзак, порылся внутри и без какой-либо помпы вытащил оттуда крупный, размером примерно с голову, шар. Довольно тяжёлый, но всё-таки не настолько, чтобы сгибаться под тяжестью... килограммов на восемь-десять. После чего водрузил его на постамент (блюдцеобразная форма не давала шару скатиться) и отошёл в сторону.
На несколько долгих секунд на площади воцарилась мёртвая тишина.
— Это... то, что я думаю? — нарушил её хриплый голос главы пустоградского магического совета.
— Не знаю, о чём вы думаете, но если хотите, можете подойти, потрогать и убедиться, — пожал я плечами.
Балий несмело приблизился к постаменту и осторожно, готовый тут же отдёрнуться, дотронулся до лежащего там шара. Через пару секунд его физиономия вытянулась, а глаза изумлённо расширились.
— Священный камень Баа́т, — прошептал он благоговением. — Это... настоящее чудо, мессир!
Я мысленно хмыкнул.
Вся моя шайка-лейка, включая Рей, говорила практически то же самое, когда узрела возле подножия Пирамиды мой главный «улов» — подарок от сущности из-под горы. Всякий камень Баа́т, как стало понятно из разговора с «погонщиком», представлял собой спёкшийся и сформировавшийся в шар осколок второго драконьего сердца, отвечающего за магию этих рептилий и называемого «средоточием». Как он попал под гору, фиг его знает. Как появился в пяти городах Империи — тоже. Если подгорный чувак мне об этом и рассказал, то потом всё равно стёр это знание вместе с историями моих спутников. Но спутники, к слову, этим не заморачивались. Им хватило самого факта — священного камня перед глазами.
Как оказалось, этот таинственный артефакт заряжает волшебной силой всех прикасающихся к нему на пару порядков надёжнее и эффективнее любой «драконьей слезы». И, мало того, ещё и магический уровень повышает. Типа, имел третий — стал магом четвёртого, был четвёртым — получи пятый, имел пятый... Нет, с пятым, как объяснила Рейна, жмурящаяся, словно кошка, после «общения с камнем», было не всё так просто. После пятого сразу стать высшим камень не помогал. Для этого требовалось более мощное средство — что-то вроде Байа́ля, уже не осколка, а целого окаменевшего драконьего «средоточия». Но про такие, даже если они и имелись в Империи, уже давно никто не слыхал...
— Мои поздравления, мастер, с внеплановым повышением, — кивнул я малость офонаревшему Балию, когда он наконец оторвался от камня. — Думаю, сейчас надо как-то прикрыть это всё... Ну, и охрану поставить.
— Да-да, конечно... Конечно, мессир, — пробормотал маг, потом глубоко поклонился и, будто опомнившись, бросился раздавать распоряжения подчинённым.
Примерно минут через десять над постаментом появился полотняный навес, вокруг выстроились арбалетчики, а постепенно собирающуюся толпу (сарафанное радио, оно такое) отодвинули от центра площади ещё на десяток шагов. Затем кому-то из местных магов пришла в голову умная мысль, и они, взявшись за руки, организовали ещё и магическую защиту — видимую даже в обычном зрении полупрозрачную плёнку, окружившую «алтарь» с камнем.
— Суток трое продержится, — негромко оценил их работу Аршаф.
— Согласен, — поддержал товарища Тур.
Нашу пятёрку, ясное дело, оттеснить от камня Баа́т не пытались. Скорее, наоборот. Поставили под навесом несколько стульев