Читать интересную книгу Без дна - Жорис-Карл Гюисманс

14 мая 1439 года находившийся на службе у Жиля де Рэ священник Эсташ Бланше привез к нему из Италии молодого церковного чтеца Франческо Прелати и рекомендовал как «весьма сведущего в запрещенном искусстве алхимии и заклинании демонов мэтра». Для Жиля это было последней надеждой. Итальянец, к которому маршал к тому же воспылал безумной любовью, заявил, что может вызвать любого демона и произвести столько алхимического золота, сколько понадобится барону де Рэ…

В середине июля 1439 года Жиль де Рэ и Франческо Прелати с помощью Эсташа Бланше, Жиля де Силле, Анриэ и Пуату подготовили для вызова демона огромную внутреннюю залу замка Тиффож. Ближе к полуночи Жиль концом шпаги начертил на полу несколько кругов, а внутри них разной формы кресты, еврейские буквы и известные одному ему знаки. Бланше и Анриэ принесли ладан, мирру, алоэ, магнитный камень и горшки с углем для возжжения ароматов, а также светильники, паникадила и факелы. Далее в указанном Прелати месте установили пюпитр и возложили на него огромный гримуар с именами демонов и заклинательными формулами. Жиль и Франческо расположили церемониальные атрибуты в необходимом порядке. Сделав несколько магических знаков, итальянец приказал открыть четыре окна. Показания Пуату гласят:

«После того как окна были открыты, означенный Жиль де Рэ приказал ему, свидетелю, а также мессиру Эсташу Бланше и Анриэ покинуть залу. <…> Что происходило потом, он (Пуату) не знает, однако впоследствии указанный мессир Эсташ и Анриэ рассказывали, что слышали громкий голос Франческо Прелати, впрочем, содержания его речи они не понимали; позже, по их словам, послышались чудные звуки — казалось, по крыше ходит некое четвероногое, сие исчадие преисподней явно стремилось попасть в замок через слуховое окно, под коим его поджидали означенный Жиль де Рэ и Франческо Прелати».

Канонический процесс Жиля де Рэ, показания Этьена Коррийо, по прозванию Пуату.

С того дня заклинания демонов в замке Тиффож шли непрерывно. Каждую ночь Жиль де Рэ и Франческо Прелати исполняли одним им известные обряды, и итальянец то и дело подходил к алхимической печи. Однако демоны медлили, и золото не получалось. Франческо Прелати также дал показания на суде; при их прочтении становится очевидным, что маршал де Рэ сам стал жертвой собственной демономании…

«Они (Жиль и Франческо) то стояли, то сидели, то пребывали на коленях, призывая демонов и принося жертвы. Церемония длилась долгие часы, в ходе оной означенный Жиль де Рэ и свидетель по очереди читали проклятый гримуар, ожидая явления призванного демона, коий, однако, так и не явился. <…> Заклинания, кои они использовали, суть таковы: “Заклинаю вас, Баррон, Сатана, Белиал, Вельзевул, во имя Отца, Сына и Святого Духа, во имя Пречистой Девы Марии и всех святых, явиться лично, говорить с нами и исполнить нашу волю…” Когда означенный Жиль де Рэ и свидетель так и не смогли добиться явления демона, обвиняемый спросил свидетеля, почему дьявольская креатура медлит. <…> Дабы выяснить сию причину, свидетель вновь призвал демона, и тот ответствовал, что означенный Жиль де Рэ обещал ему больше, чем дает, следовательно, не исполняет обещаний. Всякий раз он приносит в жертву петуха, курицу, голубку или голубя, в то время как обещаны были некоторые части юного отрока. <…> Когда сие было доведено до сведения означенного Жиля де Рэ, тот принес в комнату, принадлежавшую Франческо, помещенные в чашу руку, сердце, глаза и кровь отрока и попросил сделать все, дабы демон явился. <…> Далее свидетель и означенный Жиль де Рэ совершили заклинание по всем их обычным правилам, сопровождая оное приношением руки, сердца, глаз и крови, кои свидетель завернул в простыню и закопал близ часовни Святого Винсента указанного замка Тиффож — в святую, как он заявил, землю. <…> Заклинания совершались также в зале замка Тиффож с возжжением в сосуде, расположенном посередине магического круга, ладана, мирры и алоэ. В конце концов после десяти или двенадцати церемоний диавол по имени Баррон явился под видом прекрасного юноши примерно двадцати пяти лет от роду. <…> Свидетель заявил, что означенный Жиль де Рэ, он же обвиняемый, многократно говорил о своем желании совершить паломничество в Святую Землю и Иерусалим вместе с ним, свидетелем, дабы испросить смиренно у нашего Спасителя прощение грехов».

Канонический процесс Жиля де Рэ, показания Франческо Прелати, 16 октября 1440 года.

Последние месяцы 1439 года Жиль де Рэ провел, чередуя путешествия и детоубийства. После поездки в Бурж, где в феврале 1440 года Карл VII собирался созвать Генеральные штаты[4] королевства (созваны они так и не были), барон снова уехал к себе, на этот раз в Машкуль. Там его уже ждал Прелати с сообщниками. Никогда прежде преступления Жиля не были столь многочисленны и изощренны: он вешал, душил, предавался содомии… Каждый вечер нижняя зала Машкульского замка озарялась огнем камина, в котором горели останки человеческих тел, и каждую ночь Жиль де Рэ в покаянных слезах вставал на молитву и, обещая отправиться в Святую Землю, испрашивал у Бога и Пречистой Девы благодати прощения за его сатанизм. С недавних пор барон окончательно утратил сон, а главное, утратил дар забвения — эротические и демонические наслаждения исчерпали себя и более не привлекали, а магия, с помощью которой он так и не смог вернуть себе богатство и удачу, стала орудием его окончательного саморазрушения.

Все окрестные жители знали: маршал де Рэ — убийца. Теперь даже самые запуганные, самые слабые, преодолевая страх, жаловались во все инстанции — от приходского кюре до эшевена[5] Анжера или Нанта. Людская молва, уже ничуть не таясь, разносила по всей округе, что этот проклятый колдун убивает детей ради крови, ибо кровью своих жертв он пишет огромную книгу по магии. Ну что же, эти кажущиеся на первый взгляд такими нелепыми слухи не так уж и вздорны: в каком-то смысле Жиль и в самом деле писал невидимые хроники своих преступлений кровью несчастных жертв, и магическая сила сего незримого манускрипта, вместо дарования своему автору сакральной крепости, лишила его не только этой метафизической крепости, но и всех его вполне физических крепостей.

Перед Пасхой 1440 года Эсташ Бланше предложил совершить великое жертвоприношение демонам. Жиль приказал своим поставщикам привезти ему в Машкуль как можно больше детей от 12 до 16 лет. Собрав их столько, сколько советовал Бланше, маршал поручил Прелати составить ритуальное последование. Начавшаяся церемония длилась пять ночей, в течение которых Жиль де Рэ, Анриэ, Пуату и Жиль де Силле совершали бесчисленные ритуальные убийства. Ритуал был точной до наоборот копией последования Страстной седмицы. В скудно освещенных залах курились странные ароматы, висели расчлененные и разрубленные надвое, от головы до паха, тела. Висели распятые на крестах дети, символизируя Страстную мистерию, соединявшую ожидание Жилем де Рэ Пасхального Воскресения с его же эротическим безумием…

Когда сатанинское действо завершилось, произошло еще одно парадоксальное событие. 27 марта 1440 года, в день святой Пасхи, в приходской церкви Святой Троицы в Машкуле священник отец Оливье де Ферьер принял исповедь Жиля де Рэ, после чего маршал причастился Святых Тайн. При виде этого вся знать встала на колени, а дрожавших от ужаса бедняков Жиль де Рэ попросил не стесняться и вести себя на службе как обычно. Он и сам был в этот день таким же, как они, — нищим во имя Господне.

Отныне мир воцарился в душе маршала. Приближалась развязка его трагической судьбы. Общественное положение его ничуть не изменилось, в глазах мелкого дворянства и простолюдинов он по-прежнему оставался вызывающим смесь почитания и ужаса великим полководцем, соратником Орлеанской Девы. Барон сам приблизил свой конец. 14 мая 1440 года около шестидесяти вооруженных всадников лесом проскакали к церкви Сент Этьен де Мер Морт. Во главе их был Жиль де Рэ. Когда месса уже подходила к концу, маршал с топором в руках вошел в церковь и обратился к Жану ле Феррону, брату Жоффруа ле Феррона, казначея герцогства Бретонского, которому он прежде продал этот храм: «Мошенник, ты изгнал моих людей и занимался вымогательством! Вон из церкви, или я снесу тебе голову!»

Жан ле Феррон, стихарный чтец и начальник крепостной охраны, вынужден был уступить. Его заточили в собственной крепости, еще загодя захваченной людьми Жиля. Эта дерзкая выходка не могла не иметь последствий. Маршал де Рэ поднял руку на церковнослужителя, нарушил права Церкви и законы герцога Бретонского, своего сюзерена. Если на восемь лет бесчисленных детоубийств еще можно было закрывать глаза, то этот совершенный средь бела дня разбойничий налет бросал вызов официальной юрисдикции и не мог не получить ответа. На сей раз речь шла не о мучениях каких-то бездомных бродяжек, а об акте насилия над дворянином — одним из многих, способствовавших заговору молчания вокруг преступлений другого дворянина, Жиля де Рэ…