Потому что он не был похож на дурака. И он всё понял. Я та, кого ищет Бык.
Ненадолго я закрыла глаза, а открыв их, увидела, как мой псевдоспаситель уже двинулся в сторону авто. Его шаг был тихим и размеренным. Леденяще спокойным. А взгляд отсутствующим.
Я всё понимала. Он шёл за мной.
Глава 3
Он сел в машину и, не произнося ни слова, завёл двигатель. Бросил короткий взгляд в зеркало заднего вида, и машина сдвинулась с места.
Радоваться мне или продолжать беспокоиться, я пока не знала.
— Куда мы едем? — взволнованно обернулась, дабы убедиться, что мы действительно отдаляемся от места сосредоточения зла.
— Помолчи, Бога ради. — Тихо ответил мужчина, даже не оглянувшись на меня.
Пождав подбородок, я смотрела на отражение его глаз в зеркале. Они были похожи на две льдинки. Он сам был словно ледяная глыба. Айсберг. Опасный и непреступный. Непредсказуемый и вызывающий мелкий озноб.
Сжав пальцы в кулаки, я только сейчас заметила, что, наконец, согрелась. Только это не умаляло моего волнения. Единственное, что сейчас меня могло успокоить — больница. Белые стены и люди в таких же белых халатах. Безопасность и уверенность в том, что я переживу этот и завтрашний день. В том, что меня никто не найдёт.
— Вы отпустите меня? — я не могла утаить страх, который заставлял мой голос дрожать.
— Что?
Это тип всё же повернулся и окинул меня холодным взглядом. Задержал его на моих руках и кулаках, которые я так и не разжала.
— Я никому ничего не скажу, — заскулила, чувствуя жжение в носу, — я клянусь, что никому ничего не скажу. Я просто забуду обо всём. Даже имя своё забуду... просто не отдавайте меня им!
— Имя? — хмыкнул, саркастично вскидывая брови, — и какое же у тебя имя?
Имя? Зачем ему моё имя?
— Олеся, — буркнула первое, что пришло на ум. Я не хотела называть ему своё имя.
— Ещё раз соврёшь, Кира, — тихо проговорил, набирая скорость, — и я отвезу тебя туда, где подобрал. А лучше — из рук в руки передам Быку. Ты поняла меня?
— Да, — шепнула, потеряв былую прыть. — Поняла.
Кивнула и, сдерживая стон, вновь схватилась за рёбра.
Что у него на уме? Он действительно везёт меня в больницу? Как и обещал?
Я взглянула в окно. Сосны, сосны и ещё раз сосны. Мне казалось, что этот лес никогда не закончится. Как далеко мы от города?
— Можно я задам вопрос? — моя смелость трещала по швам. Прерывистый голос выдавал меня с потрохами.
— Попробуй...
— Где мы?
— Это не тот вопрос, Кира.
— Не тот?
— Меньше знаешь — крепче спишь. Не слышала о таком?
Намёк был понят. Это был неправильный вопрос. Конечно... он не скажет мне. Он ведь заодно с ними.
Дура...
— Согрелась? — снова обернулся. Ужалил взглядом, словно ядовитый змей. — Если всё ещё нет, то можешь снять свою обувь. Можешь и всё остальное снять, если не боишься. Я дам тебе своё пальто.
Сейчас в его голосе я слышала усталость.
Недоверчиво нахмурилась, проигрывая в уме каждое произнесённое им слово. Он действительно предлагал мне помощь? Или просто играл? Издевался?
— Нет, спасибо, — я старалась больше не смотреть в его сторону. Сосредоточилась на окне, в надежде поймать хоть один указатель. Обозначение населённого пункта или реки. Хоть что-то, чтобы помогло мне сориентироваться. Но снова... лес. И ничего больше.
Прошло не меньше часа, но мы так и не выехали ни к одному из населённых пунктов. Моё сердце вновь заходилось глухими ударами. Мне постоянно казалось, что мужчина за рулём следит за мной. Наблюдает через зеркало заднего вида и контролирует каждое моё движение.
— Родственники есть?
Я непонимающе хлопала сонными и покрасневшими глазами. Сказать ему правду? Он же предупреждал меня... Но сказать, что я сирота — это всё равно, что самой себе подписать приговор. Так было всегда: сирота — идеальная жертва.
— Да, — пискнула в ответ. Молясь о том, чтобы он больше не задавал вопросов и не понял, что я блефую.
— Ты снова врёшь мне? — он повернулся, привлекая к себе внимание.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мне было нечего ответить. Смотря перед собой, я упрямо поджала губы. Ему не за чем знать, что моих родителей давно нет. Тётка меня на дух не переносит, и моя пропажа её скорее обрадует, нежели огорчит. А Гоша... он был единственным близким мне человеком. Был. Пока я и его не потеряла.
— Я правда никому ничего не скажу. Пожалуйста? Вы ведь не бездушный человек... вы же не бросили меня там! И не вышвырнули из машины, когда узнали, что они меня ищут! Прошу вас?
— Ты лишний свидетель, Кира. — Он покачал головой, и его рука мягко скользнула по рулю. — Таких свидетелей не оставляют. Даже я.
Он произнёс это так обыденно и в то же время... будто ласково. Словно успокаивая меня.
Мои губы задрожали.
Мне двадцать три и, кажется, на этом всё.
Как любит говорить моя тётушка: пожила и хватит.
— Меня тошнит, — опять прибегаю ко лжи.
Скорее всего, это выйдет мне боком. Но неужели я зря испытала ту боль от падения? Неужели зря прыгала под колёса?
— Ты же понимаешь, что далеко не уйдёшь? Или ты думаешь, что сможешь затеряться здесь? — жутковатый и совершенно неуместный смех пробирал до костей. — Не уверен, что потянешь...
Несмотря на его ироничный настрой, я не готова была к перепалкам. Если он один из них, или хотя бы похож на тех, с кем я провела последние несколько дней, то с ним лучше вообще не спорить. Этому меня научили кулаки Быка и некоторых из его приспешников. Меня истязали каждый день. Одно неверное слово, крик или непослушание, и я проходила через это так же, как и другие девочки, находящиеся в этой квартире. Им нужны были сломленные, послушные овцы.
— Тогда просто убей меня сразу, — тихо произнесла, поднимая голову. Дрожа как осиновый лист и ожидая его реакции.
И она последовала. Спустя несколько секунд, автомобиль начал снижать скорость. Пока его колеса окончательно не застыли. Мужчина с пронзительным взглядом повернулся ко мне почти полностью. Долго смотрел на меня, изучая каждый сантиметр. Всматривался в ссадины на моём лице, заметил порванное ухо и, слегка вытянув губы, провёл ладонью по слегка отросшей светлой щетине.
— Убить, говоришь? Да ты и так полуживая. Если только — добить?
— Вас этому учат? — от обиды из глаз брызнули слёзы, но я всё равно заметила вопрос в его глазах. — Унижать женщин? Слабых? Использовать их? Издеваться? Что я сделала? М? Что? Я ведь никому ничего плохого не сделала. Почему нельзя просто помочь мне? Это так сложно? Помогать? Этому вас не учили? Это проще, чем кажется...
Мне хотелось кричать. Орать на не него, срывая глотку. Но сил хватало только на то, чтобы он просто меня услышал. Сквозь мою боль и дрожащий от слёз голос.
А он всё так же пронзительно смотрел. Будто слышал...
— Посмотрим, что с тобой можно сделать.
Вкрадчиво произнёс, прежде чем отвернуться.
Если бы у меня были силы...
Он был прав. Меня можно только добить.
Меня учили никогда не сдаваться. И если он даст мне шанс, хотя бы мизерный шанс на спасение... я непременно им воспользуюсь. Только бы дал.
— Расслабься, — добавил, разбавляя вновь повисшую тишину, — к Быку мы сейчас не поедем.
Размазав слёзы, я посмела себе нечто, похожее на нервный смех. Закрыла глаза и неуверенно ответила:
— Спасибо.
Когда машина снова начала движение, я посмотрела в окно. Вот он. Наконец-то. Указатель, подсказывающий, что мы сворачиваем в населённый пункт, название которого мне было абсолютно незнакомо.
“Чёрные реки”.
Я всё ещё надеялась. На миг мне показалось, что он меня услышал. Я хотела верить в человечность.
Но, как оказалось, это была его игра и его правила. Которых я тогда ещё не знала.
Глава 4
Небольшой двухэтажный дом. Просторное крыльцо, навес и балкон этажом выше. Он больше походил на домик лесника, но при этом стоимость его была явно выше, чем у лесничего. Вокруг... лес. Пара пристроек и, кажется, гараж.