— Убьёте меня? — я не отрывала взгляд от едва колыхавшейся шторы, прикрывающей выход на балкон.
— Не хотелось бы, — проигнорировал то, как дёрнулись мои ноги, и мягко провёл шершавыми костяшками по моей коже. Я чувствовала, как мелкие волоски на моём теле становятся на дыбы, — и если ты будешь смирной и тихой, то мы, возможно, сможем поладить. И вот тут... выбор за тобой.
Выбор. Пять букв и сотни вопросов.
— Я не хочу ни с кем спать, — всхлипнула, и всё же посмотрела на него, — я не шлюха...
— Ты стала ей тогда, когда накидалась в клубе. Тогда, когда оказалась в гостях у нашего общего знакомого...
— Я не шлюха!
— Зубы показываешь... — тихо засмеялся, слегка откидывая голову назад, — значит тебе гораздо лучше.
Меня тошнило от его слов. Я даже не могла ему ничего ответить. Мне было нечего. Чтобы я не сказала, он перевернёт это так, как нужно именно ему.
— Я приеду через неделю, — продолжил, наслаждаясь яростным бессилием в моих глазах, — может, через две. Но чем быстрее ты начнёшь восстанавливаться, тем лучше для тебя.
— Меня будут искать, — жалобно произнесла, надеясь на снисхождение, или хотя бы какие-то подробности. Почему, чёрт возьми, он ничего мне говорит о своих планах?!
— Кто? — сделал вид, что его это взволновало. — Тётка? Скажу тебе больше, Кира. Она тебя уже похоронила. И знаешь, что ещё? М? — встал, снова хватаясь за одеяло, и накидывая его на мои ноги, — Она была рада.
Глава 8
Вот и настал тот день, которого я ждала с содроганием сердца.
Я встала на ноги.
Сама. Без чьей-либо помощи.
Я воспользовалась туалетом, не думая о том, что по ту сторону двери меня ждёт Елена, чтобы снова помочь мне доковылять до постели.
Это был прогресс. Это было моё личное достижение.
И сейчас я стояла возле балконной двери, взвешивая все “за” и “против”.
Мне было велено не высовываться. Ни из комнаты, ни на балкон. Но если всё сделать тихо? Хотя бы пока никто не видит?
Метнув взгляд на настольные часы, я прикусила нижнюю губу. Задумалась. Совсем ненадолго. И всё же протянула руку...
Пять утра. Ещё два часа до прихода Елены. Никто не узнает.
Даже о том, что я, наконец, могу сама передвигаться. Ни без помощи костыля, но всё же.
Как только дверь открылась, я тут же вздрогнула от холода. Он молниеносно пробрался за пазуху, щекоча кожу. Ледяной ветер окутал мои плечи и поднял в воздух растрёпанные волосы.
Свежий и холодный. Морозный...
Уже почти декабрь. Почти зима.
Зимой мы с Гошей планировали расписаться.
Кто бы знал, что под Новый год я окажусь в подобном месте? Кто бы мог подумать, что к этому времени Гоши уже не будет рядом. Не будет вообще...
Сделав пару шагов вперёд, я пожалела о том, что не взяла с собой одеяло. Но сейчас у меня была пижама. Больничная, в крупную клетку, с воротничком. Как в кино.
Шаг за шагом я была ближе к краю. Как и в тот день. Кончиками пальцев коснулась ограждения и слегка вытянула шею, осматриваясь. Отсюда двор казался гораздо большим, чем когда находишься внизу. Много деревьев. Пихты, припорошенные снегом, и голые кусты. Скорее всего, в тёплое время года здесь очень красиво. Потому что кусты представляли собой лабиринт, заканчивающийся небольшой беседкой в центре.
Освещение было ярким, а потому я смогла разглядеть скромную постройку близ ворот. Там тоже горел свет. Тусклый, словно внутри был включен ночник. Должно быть, там находилась охрана.
Такая тишина пугала. Нагнетала, и заставляла пальцы сжимать заснеженные перила. Казалось, что на некоторое время даже воздух застыл. Мурашки. Полчища огромных мурашек поползли вдоль хребта, пересчитывая каждый позвонок и оседая слабостью в ногах.
Я снова чувствовала себя добычей. Словно кто-то следил за мной. Чуял мой страх.
Снова осмотревшись, я не нашла ничего, чтобы могло привлечь моё внимание.
Я сгребла снег и сжала его в ладони, впитывая ощущение холода. Впитывая ощущение жизни. Я всё ещё жива. И я дышу. Вдыхаю морозное раннее утро, пропитывая им свои лёгкие. Я так давно не была на улице. Будто в заключении.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но, по сути, так и было?..
Слегка наклонилась, попытавшись измерить высоту. Расстояние до земли почти такое же, как и там. Но я не в том состоянии, чтобы прыгать. Не сейчас.
Собрав ещё одну горстку снега, я положила её в рот. Закрыла глаза, смакуя на языке бодрость нового дня и даже позволила себе улыбнуться. Совсем чуть-чуть.
Я любила снег. Я любила зиму. Правда, обстоятельства в этом году сделали всё, чтобы я пересмотрела свои взгляды на этот счёт. Холод — равно смерть.
Заправив за ухо выбившуюся прядь, я развернулась. Медленно пошла обратно, при этом тихо шурша тапками по деревянному полу. Плотно закрыла за собой дверь и осторожно залезла на кровать.
Интересно, как много здесь охраны?
И кого они охраняют? Меня? Или его?
Прошло уже почти две недели с тех пор, как Клим уехал. Первую неделю я дышала спокойно. Но вот вторую... это всё равно что сидеть на пороховой бочке. Я здесь на птичьих правах, и вряд ли кто-то заранее будет предупреждать меня о его прибытии.
В какой-то момент я застыла. Уставилась на дверь в моей комнате, силясь понять, показалось мне или нет?
Я что-то слышала. Звук. Один единственный звук за дверью.
Несколько раз моргнув, я снова сдвинулась на край постели. Опустила ноги на пол, позволяя ступням утонуть в длинной и мягкой ворсе. Сердце загудело.
Я и раньше просыпалась ночью, но никогда ничего не слышала. В доме всегда было тихо.
Я смотрела на дверную рукоять, словно знала, что она вот-вот оживёт...
Недолго думая, я снова легла в кровать и натянула на плечи одеяло. И, как только мои глаза закрылись, в комнате раздался очередной звук. Совсем тихий. Скрежет.
Кто-то входил...
Едва дыша, я плотнее сомкнула веки. Глубже опустила голову, чтобы вошедший не смог видеть моих дрожащих ресниц и губ. И слушала.
Щелчок, кричащий о том, что дверь закрыли. Пара секунд тишины. Шаги.
Один. Второй. Третий... тишина.
Сжав губы, я сглотнула, чувствуя, как напрягается моя шея. Как ноги сводит судорога, а плечи, так и норовят шевельнуться.
— На тебе как на собаке.
Мужской голос, разрезавший повисшую тишину, буквально затолкнул выдох обратно мне в глотку. Стиснув челюсти, я усердно притворялась спящей. Ни звука, Кира. Не смей шевелиться. Не позволяй ресницам дрожать, чёрт побери!
Я продолжала этот спектакль и считала удары собственного сердца.
Должно быть, я была права, когда посчитала, что кто-то за мной наблюдает.
— Тебя плохо кормят? — упругий матрас пришёл в движение, проминаясь рядом со мной, — или это твой маленький фетиш? Жрать снег?
Мне пришлось открыть глаза. Пару раз моргнуть, перед тем как поднять свой взгляд на раннего гостя. Или же хозяина.
Промолчав, я поджала ноги, сдвигаясь от него на несколько сантиметров. От мужчины сильно пахло сигаретами и алкоголем.
— Язык проглотила? Или обморозила? — тихий смешок вызвал отвращение, и я против воли скривила брови.
— Не похоже, что здесь требуется ответ, — промямлила, глядя на то, как на его шее болтается развязанный галстук.
— Кира, Кира, Кира, — мягко произнёс моё имя и едва заметно качнул головой, — знала бы ты... но кто же знал? Да?
Его рука подхватила моё одеяло и не спеша потянула его вниз.
— Не надо! — я попыталась вцепиться в край и вернуть своё укрытие, но было поздно.
Как бы быстро я не пыталась двигаться, но до прежней прыти мне ещё было очень далеко.
— Не надо что? — нащупал на тумбе лампу и включил тусклый свет. Прищурившись, посмотрел на меня. Тщательно и кропотливо. Будто выискивая изъяны. Цепким взглядом сканировал мои волосы, глаза, нос и, наконец, остановился на губах. Разочарованно цыкнул и отвернулся.
— Ничего, — всё же смогла произнести, — ничего не надо.
— Страшно? — цинично произнёс ухмыляясь.