Читать интересную книгу Домашние тапочки и пчелы - Александр Кушталов

- В данном случае все гораздо проще, - рассмеялся Холмский, - если немного выглянуть в окно, то в витрине магазинов соседнего дома можно четко увидеть машины, которые стоят у моего подъезда. А поскольку все местные машины я уже давно знаю, то осталось только разглядеть ту, которой я раньше не видел.

Коротышка со стремительностью, несколько неожиданной для его полной комплекции, подбежал к окну и начал пристально смотреть вниз:

- Конечно! Отсюда в витрине ее прекрасно видно. Правда, надо обладать хорошим зрением, да еще буквы перевернуть в зеркальном изображении. Ну, молодец, ничего не скажешь! А то я уже, было, подумал... - с видимым облегчением неопределенно протянул он.

- Что у меня разветвленная агентурная сеть? - весело проложил за него Холмский. - Но я же не резидент американской разведки.

- Ну, ладно, проехали! - совершенно успокоившись, миролюбиво и покровительственно сказал коротышка. - Все это лирика и пыль в глаза. У меня к тебе вот какое дело. Неделю назад пропал мой бухгалтер. Вышел из квартиры в домашних тапочках вынести ведро к мусоропроводу - и с тех пор его больше никто не видел - как в воду канул.

Мы с Холмским молча переглянулись. В свете нашего недавнего разговора о человеке в тапочках сообщение о подобном исчезновении выглядело просто анекдотическим.

- Первый вопрос, который сразу возникает, когда исчезает бухгалтер - а не проворовался ли он, и не сбежал ли он с крупными суммами куда-нибудь за границу? - сказал Холмский и вопросительно посмотрел на Ширемырдина.

- Насчет заграницы не знаю, но остальное все уже проверено - денег не украдено ни копейки, вся отчетность оставлена в идеальном порядке, категорически сказал коротышка. - Это-то и удивительно! Иначе все было бы очень просто, и я бы, уж будьте уверены, за границей его давно бы уж нашел, там порядка больше.

- А что Соколов? - спросил Холмский. - Ведь это его прямое дело!

- Соколов немного покопался и сказал, что дело это - кислое. Он, конечно, будет продолжать его отслеживать. У него на этом деле два парня оставлены следить за квартирой, прорабатывать всех знакомых, аэропорты, дачи, - словом все места, где он может объявиться. Но мне некогда ждать, пока он там со своей командой будет сопли жевать. Мне нужен быстрый результат - у меня бизнес горит, каждый день сотни тысяч убытков! А если, не дай Бог, его захватили конкуренты, и он им все рассказал, - тогда мне совсем кранты. Соколов посоветовал для ускорения дела обратиться к тебе. "Лучший", - говорит, "частный сыщик в Москве, быстрее него все равно никто не поможет".

- Дело интересное. Но если я лучший, по словам Соколова, сыщик, то, наверное, и оплата должна этому соответствовать, - сказал Холмский, помня дружеские наставления Соколова.

- Жадничать не буду! - сурово и веско задрал подбородок верх коротышка. Это для меня вопрос жизни и смерти, на этом не экономят. Скажи сам, за сколько ты берешься это сделать?

- А какие условия? Как быстро его надо найти?

- Найти его надо было неделю назад. Могу подождать еще пару дней. После этого начну перестраивать всю свою "кухню", предполагая худшее - перекидывать счета, топить концы и прочее. Короче, я предлагаю тебе так: найдешь мне бухгалтера за два дня - десять кусков, не найдешь - тогда разговор другой у нас будет. Согласен?

- Согласен. Если мы оба одинаково понимаем вопрос о валюте.

- Не сумлевайся, капустой отвешу! Но - смотри! Кровь из носу, но чтоб я знал, где он, живой или мертвый. Кстати, - пресёкся он, заметив на одной из полочек прозрачную бутылку, похожую скорее на старый аптечный фиал, с темно-красной сургучной пробкой, до половины заполненный янтарной жидкостью а это у тебя что за пойло? - А! Виски! Так ты тоже вискарь потребляешь? Молодец! Я начинаю тебя уважать. И что же мы тут такое пили? Так, так, приговаривал он, поворачивая и разглядывая бутылку. - "Аберлор", - он открыл пробку, понюхал и закрыл пробку обратно. - Первый раз слышу. А раз ни разу не слышал, значит, дрянь! Вот "Джонни Уокер" - другое дело. Или "Валентин".

- "Бэллэнтайн", - интеллигентно поправил его Холимский, - действительно, неплохая марка, даже ординар, а уж десятилетней выдержки - он и совсем хорош. Но это же все бленды! - последнее слово он произнес несколько брезгливо.

- А эт-то еще что за неприличное слово? - опешил бизнесмен и депутат.

- Бленды, - как обычно в таких случаях, с удовольствием пустился в объяснения Холмский, - это смеси дорогого солодового виски с дешевым зерновым, а иногда даже и просто с пшеничным спиртом. Бленды удивительно разнообразны своими вкусовыми качествами... Но истинные ценители признают только чистый солодовый виски. Его не так уж много - чуть больше сотни сортов. И этот - один из самых интересных! Он самый крепкий из тех, что пускаются в продажу, 59 и 6 десятых градуса. В России такого не укупишь. Это меня угостил приятель из Шотландии. Он давно уже обосновался в Эдинбурге, преподает там математику. Второе слово в названии, "a'bunadh", которое совершенно невозможно произнести, в переводе с гэльского наречия шотландцев означает "настоящий". Это настоящая реплика виски старых времен, которое делали в Спейсайде еще до Бражного Акта.

- Да, вижу, рубишь фишку! - осторожно ставя на место бутылку, с заметным уважением отозвался бизнесмен и политик. - По этому поводу учреждаю за успешное расследование дополнительный приз: бутылку любого виски, на которую ты мне укажешь.

- Так ведь бывает очень дорогой виски! - вскользь заметил Холмский. - Это может обойтись оч-чень недешево.

- Цена меня в данном случае не интересует! - с апломбом заявил Ширемырдин. - Не в бабках счастье. Когда я говорю - бутылку любого виски - значит, любого! Да я и сам с тобой, кстати, его попробую, - хитровато прищурился он, - если угостишь.

- И угощу! - пообещал Холмский, - если кое у кого хватит денег купишь.

- И последнее, - снова перешел на деловой тон бизнесмен. - Вот тебе мой сотовик, для связи со мной в решении любых проблем - деньги, люди, визы, документы, билеты на сегодня в Израиль или Америку, - все что хочешь, но мне нужен результат. Давай, действуй-злодействуй! А я пошел, у меня сегодня еще дел выше крыши.

Он так же стремительно пошел на выход из квартиры, как и вошел. У порога спросил своего телохранителя, застывшего там в той же позе со сложенными на груди руками, в которой мы его и оставили:

- Сколько сейчас времени, Стас?

- Без двадцать три, - угрюмо отозвался Стас, взглянув искоса, не меняя своей роскошной позы, на могучую руку с часами.

- Поехали, поехали! - заторопился Ширемырдин, и они оба исчезли в распахнутом чреве лифта.

- Эге! А Стас-то у него - нижегородец! - сказал, возвращаясь в гостиную, Холмский, - Только там так забавно указывают время.

Он энергично прошелся по комнате, потирая руки.

- Ну, наконец-то что-то интересненькое! А то я совсем уже было завял без стоящего дела, только математика и спасает.

- Как же ты успеешь за такое короткое время что-то сделать? - недоумевающе спросил его я. Я искренне встревожился за его репутацию. И Ширемырдин мне совсем не понравился...

- Как успею? Пустое, Валерий! Не переживай. Нет ничего быстрее мысли. Делается это обыкновенно так: сначала рассматриваются все варианты, потом из них удаляются те, которые по разным причинам не могли быть осуществимы, и в конце концов из всех возможных вариантов остается один - тот самый, который нам и нужен.

- Ты все шутишь, Александр Васильевич! Но я действительно не могу себе представить, как за такое короткое время можно...

- Успокойся! Вариантов не так уж много: их всего два. Первый - бухгалтера похитили. Кто и с какой целью - это уже другой вопрос. Второй - бухгалтер сбежал сам. Куда и почему - это тоже оставим пока за кадром. В первом варианте его обязательно должен был кто-то видеть, потому что это запоминается хороший знакомый куда-то идет в сопровождении нескольких незнакомых людей. Кто-нибудь да вспомнит. Второй вариант - должны остаться какие-нибудь следы. Ведь он вышел в спортивном костюме и тапочках на босу ногу. Где-то недалеко он должен был переодеться, прежде чем начать свое движение туда, где он находится сейчас. Где он мог держать одежду и прочее необходимое - на квартире у своего хорошего знакомого, в своем гараже или гараже приятеля, в какой-нибудь подсобке - словом, это также быстро все обыскивается и проверяется. Дальнейшие действия зависят от результатов этих поисков. Поэтому я сейчас срочно выезжаю к Соколову для ознакомления с имеющимися материалами дела и возможной помощью.

И, тихонько насвистывая свою любимую "Yesterday", он начал одеваться для выхода на улицу. Уже одевшись, он на пути к двери вдруг остановился и спросил:

- Послушай, Валерий! А как ты думаешь - что такое "подбой"?

- Подбой? - сразу даже не нашелся, что ответить я. - Кажется, это что-то в обуви, из сапожного дела. То, чем обувь подбивают.

- Хорошо, уточню: что означает знаменитая булгаковская фраза "белый плащ с кровавым подбоем"? Не поленимся, заглянем в Даля, - сказал он и пошел в свою комнату. Через некоторое время он вышел оттуда с коричневой книгой в руках. Даль однозначно указывает, что подбой в одежде означает подкладку: "Подбивка, подбой, подложка, подкладка. Зеленый шатер с малиновым подбоем". А с другой стороны - белый плащ с багровой подкладкой - как-то это мерзко выглядит. Снаружи белое, торжественное, приличное, но раскрывается пола - а там кроваво-красное! Римляне так никогда не делали. Они по белому плащу пускали внизу пурпурную кайму, это было. Но всю подкладку делать красной - это так глупо! Я, конечно, понимаю, что Булгаков, возможно, имел в виду символ дескать, у парня при внешней благовидности поступков руки по локоть в крови но это так примитивно!