Читать интересную книгу Цвет волшебства (сборник) - Терри Пратчетт

— Верно, — согласился профессор современного руносложения. — И есть ли у него хороший пруд. Ну, и так далее. Не могу сказать, что моё решение определялось бы его способность раздувать зоб до размеров брюха и издавать «кролик-кролик-кро-о-олик».

— Мне кажется, это скорее «ква-ква-ква-а-ак-лик».

— Ты уверен?

— Вполне.

— А кто же тогда издает «кролик-кролик-кро-о-олик»?

— Наверное, кролики.

— А. Ну да. По-моему, они беспрерывно издают нечто подобное.

— Лично мне всегда казалось, что секс — довольно безвкусный способ самовоспроизведения видов, — заметил заведующий кафедрой беспредметных изысканий, когда волшебники вышли на пляж. — Наверняка должен быть способ и получше. А этот… очень уж старомоден. И требует непомерных энергетических затрат.

— Я, допустим, с тобой согласен, но что ты предлагаешь взамен? — спросил Чудакулли.

— Бридж, — твёрдо заявил заведующий кафедрой беспредметных изысканий.

— Бридж? Как это?

— Ты о карточной игре? — уточнил декан.

— А почему бы и нет? Бридж может быть очень волнующим занятием, подразумевающим интенсивное общение. К тому же, никакого специального оснащения не нужно.

— Но для партии требуются ЧЕТВЕРО участников, — указал Чудакулли.

— Ах да. Я и забыл. Ты прав, могут возникнуть проблемы. Ну… А что ты скажешь насчет… крокета? В крокет можно играть вдвоем. Да что там вдвоём! Если уж на то пошло, я частенько сам с собой играю.

Чудакулли незаметно увеличил дистанцию между собой и заведующим кафедрой беспредметных изысканий.

— Не совсем понятно, каким образом это можно увязать с увеличением численности себе подобных, — тщательно обдумывая каждое слово, произнёс аркканцлер. — Развлечение — да, тут всё понятно. С увеличением же численности проблема. Как, по-твоему, она будет решаться?

— Я здесь, что ли, бог? — пожал плечами заведующий кафедрой беспредметных изысканий. — Всякие детали — это его задача.

— Но не думаешь ли ты, что женщина захочет прожить с человеком всю жизнь только потому, что у него хороший удар клюшкой? — усмехнулся декан.

— Вообще, если задуматься, то клюшка в человеке не… — Чудакулли осекся на полуслове. — Думаю, лучше сменить тему, — заключил он.

— Я с ним играл в крокет. Не далее чем на прошлой неделе, — прошептал декан на ухо Чудакулли, едва завкафедрой немного отошёл. — И теперь мне очень хочется принять ванну!

— Будь уверен, как только мы вернемся, я незамедлительно прикажу запереть все клюшки в чулане, — шепнул в ответ Чудакулли.

— Кстати, тебе известно, что у него комната под потолок забита всякими книжками о крокете? Некоторые даже с ЦВЕТНЫМИ ИЛЛЮСТРАЦИЯМИ!

— И что на них изображено?

— Сцены знаменитых крокетных ударов, — сказал декан. — И у него такая большая клюшка. Нам надо быть с ним поосторожнее.

— По этому вопросу мы почти сходимся во мнениях, декан. Практически сходимся, — произнёс Чудакулли.

* * *

В один прекрасный день некий относительно волшебник расположился на отдых у высохшего русла водоёма, в тени раскидистого дерева, назвать которое он не смог бы ни за что на свете. Безуспешно колотя банкой с пивом о камень, он яростно ругался.

— О боги, ну какой идиот догадался поместить пиво вот в это?

Когда наконец он сумел пробить в банке дырку, пиво немедленно рванулось наружу, щедро орошая окрестности. Однако, следует признать, кое-что перепало и волшебнику.

Если не считать этой маленькой неприятности, дела обстояли весьма неплохо. Ринсвинд осмотрел деревья на предмет возможной угрозы и не обнаружил ни одного падучего медведя. И Скрябби тоже куда-то задевался, что не могло не радовать.

Вскрыв — на этот раз более умело — ещё одну банку, он принялся задумчиво потягивать пиво.

Ну и местечко! Всё не такое, каким должно быть, — даже птицы говорят, по крайней мере пытаются. К тому же здесь никогда не шёл дождь. При этом под землей воды хоть залейся, а выкачивают её насосами на ветряных мельницах.

Выбравшись из каньонной местности, он почти сразу наткнулся на ещё одну мельницу. Её усилиями в лохань едва-едва сочилась тонкая струйка воды. Но буквально на глазах струйка превратилась в редкие капли, а потом и вовсе пересохла.

Проклятье! Ну, почему, помогая тем овцам, он не догадался набрать немного воды себе?

Ринсвинд проверил содержимое мешка. Там обнаружился хлеб, весом и размерами напоминающий пушечное ядро, и немного овощей. По крайней мере, овощи выглядели знакомо. Он даже вроде бы узнал картошку.

Взяв одну картофелину в руку, он поднял её к закатному небу.

Ринсвинду довелось питаться во многих странах Плоского мира, и несколько раз он даже успевал закончить еду до того, как надо было подхватываться и убегать. Но во всех этих трапезах всегда чего-то недоставало. Нет, не то чтобы еда была пресной. Совсем напротив: чужеземные повара проявляли чудеса кулинарного искусства, добавляли специи, маслины, рис — да чего только не добавляли! Но ему всегда недоставало её — скромной картошки.

Было, впрочем, время, когда он в любой момент мог получить целую тарелку пюре или чипсов. Надо было лишь зайти на кухню и попросить. В Незримом Университете, следует отдать должное этому заведению, еду выдавали по первому требованию, даже если данное требование высказывалось с набитым ртом. И самое смешное, Ринсвинд этой привилегией почти никогда не пользовался. На общих обедах, когда передавали блюдо с картофелем, он иной раз накладывал себе ложечку — а иной раз и нет! И блюдо… уплывало… дальше… Вместо картофеля он брал рис. Рис! Нет, рис, конечно, по-своему питательный продукт, но если посмотреть в суть вопроса, то выращивают рис только там, где картофель плавал бы на поверхности.

Ринсвинда частенько посещали воспоминания о тех легкомысленных минутах. Обычно это происходило во сне, и с воплем: «Мне! Мне картошку, пожалуйста!» — он просыпался.

А иногда ему снилось тающее в картошке масло. То были особо плохие ночи.

Почтительно водрузив картофелину на пригорок, Ринсвинд снова заглянул в мешок. Луковица, пара морковок. Коробочка с… чаем, судя по запаху, и спичечный коробок с солью.

Озарение было настолько ярким и сильным, насколько яркими и сильными всегда бывают озарения, сопровождаемые солидной порцией пива.

Суп! Питательно и просто! Надо сварить всё вместе! Ну конечно! В качестве кастрюльки сойдет пустая банка из-под пива, остается лишь развести костерок да порубить овощи, а влажное пятно вон там означает, что под землей есть вода…

Слегка покачиваясь, Ринсвинд подошёл к пятну. Да, углубление в форме большого круга явственно показывает, что когда-то здесь был пруд. И растительность выглядит свежее, чем везде… Однако воды как таковой не было, а Ринсвинд слишком устал, чтобы копать яму.

И тут со скоростью пива налетело другое озарение. Пиво! По сути это ведь вода, просто в неё ещё что-то добавлено. А из добавок там по большей части дрожжи — практически лекарство, но главным образом питательное вещество, то есть еда. Если уж на то пошло, пиво — это текучий хлеб. Да уж если совсем на то пошло, суп вообще лучше варить на пиве, а не на воде! Пивной суп! Что может быть лучше? Некоторые одинокие мозговые клетки выразили сомнение, но выскочек быстро ухватили за воротник и прохрипели: «А курицу разве не готовят в вине? Ну вот и заткнись!»

Некоторое время ушло на отдирание от банки верхней её части, но в итоге банка с плавающими в пене овощами все-таки оказалась на огне. На этой стадии сомнение опять нанесло Ринсвинду визит, но его грубо оттолкнули в сторону, а когда от поднимающегося из импровизированной кастрюльки запаха у Ринсвинда потекли слюнки и когда он вскрыл очередную банку, дабы применить содержимое в качестве предобеденного аперитива, о всяких сомнениях и вовсе забыли.

Чуть выждав, он потыкал овощи палочкой. Твердоваты, а пиво между тем заметно выкипело. Может, он что-то упустил?

Соль! Вот оно! Соль, дивное вещество! Где-то он читал, что если не поешь соли две недели, то можно и с катушек слететь. Наверное, из-за этого он чувствует себя как-то странно — сказывается недостаток соли. Пошарив в мешке, он нашел соль и щедро сыпанул в варево.

Соль — это ведь медицинская трава. Разве ею не лечат раны? А если вернуться назад, в прошлое — только в очень-очень далекое, — разве солдатам не платили жалованье солью? То есть соль была основой жизни. И не отсюда ли пошло выражение «В этом-то вся и соль»? СЛАВНОЕ, наверное, было время. Целую неделю корячишься, совершаешь марш-бросок, возводишь по пути переправы, потом сражаешься с взбунтовавшимися разрисованными дикарями из какого-нибудь племени вексати, затем марш-бросок обратно, а в пятницу войско встречает центурион с мешком и приветствует: «Отличная работа, парни! Вот вам ваша соль!»