но все равно вылетели в первом раунде и покинули школу. Оставшихся тренер отпустил в свободное плавание, оставив исключительно на попечение помощников — и большинство от этого вздохнуло с облегчением.
А мы втроем в это время буквально выли от череды непрерывных боев. Разве что Интис еще как-то держался против тренера — все-таки у копейщика есть заметное преимущество перед мечником, а когда Авиндаль сам брался за копье — они становились почти равны. С копьем ланиста был все же далеко не так хорош, как с мечом. Ну а мы с Рианом в это время огребали по полной. И за эти адские дни, оставшиеся до второго раунда, у меня, наконец, начало проклевываться понимание «вязи сражения». Нет, я не научился использовать ускорение или другие заклинания в схватках в идеальные моменты. Но я стал видеть моменты, когда их использовать точно не надо. А это была уже половина успеха.
* * *
Второй раунд жеребьевки отличался от первого лишь заметно поредевшими рядами бойцов. Часть была заметно потрепана — несмотря на бесплатное лечение, некоторые получили слишком тяжелые травмы, которые за несколько дней просто так не вылечить. Отрубленные руки, выбитые глаза, прикрытые повязками… Некоторые и вовсе пришли на костылях. Думаю, они прекрасно понимали, что их шансы на победу существенно снизились, но все равно стояли здесь и надеялись на лучшее. Особенно те, что специализировались на магии: отсутствие руки или глаза для этих воинов не было большой помехой.
В этот раз все тот же старик-распорядитель, виконт Кальтский, представлял нас гораздо быстрее. Все-таки большая часть зрителей была и на открытии тоже, так что повторяться и рассказывать про наши преступления он не стал. Вместо этого быстро пробежался по результатам предыдущих боев, напомнив о самых красочных моментах с участием каждого из нас. Я удостоился фразы «подозрительно быстрая победа, но на грани, так что, возможно, это лишь везение».
А дальше вновь: вперед вышел маг, половина из нас получила таблички с именами и началось представление. В этот раз выбирал не я — табличка с моим именем повисла на секунду перед моим лицом и улетела в вихрь вместе со всеми остальными. Молча дождавшись, пока все вытянут жребий, я поднял голову ввысь и прищурился, вглядываясь в доску с именами:
…
12. Грегори Канторес, школа Бешеных Псов — Игнац Бельтен, школа Диких Теней
…
Игнац. Тот самый воин с бастардом с первого дня боев. Я тихо выругался под нос. Везет как утопленнику.
И поединок уже завтра.
Глава 12
И вот я вновь стою в круге голубого света и безразлично наблюдаю за противником в дюжине шагов от меня. Мои пальцы лениво поглаживают рукоять клинка — простую, обмотанную грубой шершавой кожей, а язык задумчиво перекатывает во рту округлую пилюлю, до поры до времени скрывавшуюся за щекой. Трибуны вопят, беснуются, перекатываются, словно волны бушующего моря. Среди криков различаются в основном крики поддержки в сторону Игнаца: ставки все еще не в мою пользу, но уже не так сильно. Всего лишь один к четырем. Как и сказал распорядитель, очень многие решили, что в первом бою мне просто повезло. Что ж, я постараюсь их в этом разубедить.
Но все это — вопли трибун, громкий голос глашатая, внимательный взгляд противника, осматривающий меня с головы до пят — все сейчас отступило на задний план. Незначительный фон, не более. Со вчерашнего вечера моя голова занята была совсем другим. Мы как раз отсмотрели первый день боев и вернулись в школу…
* * *
Процессия из гладиаторов, шумно обсуждающих сегодняшние бои, втянулась во внутренний дворик школьного комплекса. Мы с Авиндалем и Интисом шли сзади, анализируя предпоследний бой, в котором один из фаворитов Крадущихся Тигров буквально растоптал своего противника. Авиндаль как раз предлагал какую-то новую тактическую идею, которая могла бы помочь в бою с ним, как вдруг прервался на полуслове и пробормотал:
— Это еще кто?
Я проследил за его взглядом. Ланиста недоуменно вглядывался в лысеющего мужчину лет сорока, расслабленно стоявшего на площадке для тренировочных боев. Небольшая козлиная бородка, спокойное выражение лица, руки, заложенные за спину. Он явно не принадлежал школе, но сюда довольно часто приходили по делам люди извне: стражники, помощники судей, служащие императорской канцелярии, посланники от колизея… много кто. Поэтому я не совсем понял такое сильное недоумение на лице Авиндаля и решил уточнить:
— Очередной посыльный с арены? Или из канцелярии? Вот же, буквально вчера приходили оттуда с бумагами на подпись…
Авиндаль резко мотнул головой:
— Нет. Этих я всех в лицо знаю. Оттуда всегда одни и те же приходят, вот уже несколько лет как. А этот… странный какой-то. — Он резко махнул рукой, привлекая внимание мужчины. — Может, недавно устроился к ним, конечно…
Мужчина, не торопясь, подошел, увидев жест Авиндаля. Постоял, перекатываясь с пятки на носок и обратно, молча разглядывая нас. Мы так же молча разглядывали его в ответ с немым вопросом в глазах. Наконец, тот вздохнул, порылся в своем многослойном одеянии и выудил массивный серебряный медальон с черной выпуклой гравировкой — изящный лис, стоящий на задних лапах и сжимающий в зубах стилизованную молнию. Авиндаль усмехнулся и пробормотал:
— Все-таки канцелярия…
После чего произнес уже в полный голос:
— Добрый вечер, господин. Чем обязаны?
— Мне требуется поговорить с одним из ваших гладиаторов. — Он ткнул пальцем в меня, проигнорировав удивление на моем лице. — Наедине, без лишних ушей. В школе найдется свободная комната?
Авиндаль пожал плечами и сделал широкий жест рукой:
— Большая часть комнат в комплексе пустуют. Занимайте любую. Тише всего, разумеется, в подвалах, в помещениях для магических тренировок: там самые толстые стены. Грегори вас проводит.
— Сойдет. — Чиновник поманил меня рукой и быстро зашагал в сторону одного из зданий. Я притормозил на мгновение, вопросительно взглянув на тренера, но тот покачал головой — понятия, мол, не имею, что ему надо. Интересно…
Шли мы в тягостном молчании. Мои попытки заговорить игнорировались, так что я быстро замолк и обогнал своего спутника, чтобы он случайно не пропустил нужный поворот — архитектура комплекса была не сильно мудреной, но в первый раз, не зная дороги, найти спуск в подвалы было затруднительно. И лишь когда за нами закрылась дверь комнатки, чиновник обернулся и заговорил.
— Ну привет… Грег. — Он улыбнулся и щелкнул пальцами, резко изменившись. Его образ словно мигнул — и вот,