бледно-желтым, каким на самом деле и являлся истинный цвет нашей звезды, если смотреть на нее без атмосферного искажения.
Винтовые лестницы вели в точно такие же круглые помещения вниз и вверх. Первым делом втроем они спустились ниже, в ресторан «Высота». Задохнувшиеся лежали на полу точно так же, как и на смотровой площадке. За столами, расположенными по периметру, замерев в разных позах, тоже были трупы – кто-то застыл, завалившись грудью на стол, а кто-то, откинувшись назад, окоченел, запрокинув голову за спинку стула. Катя пыталась представить, что происходило тут, когда воздух начал утекать сквозь вентиляцию. Вот эта женщина сидела за столом и с горестью смотрела в окно на разрушенный город. Наверняка, невзирая на обстоятельства, она надеялась на то, что все закончится хорошо. А вот рядом, возле стула напротив, на полу лежит мальчик лет двенадцати, вероятно, перед самой смертью он сидел с ней за столом. Они о чем-то разговаривали. Скорее всего, она обещала ему, что все будет хорошо, а в это время ее муж вместе с другими мужьями и отцами внизу стрелял по точно таким же людям, в том числе и женщинам, желающим пробраться на башню. Ком стал снова подступать к горлу. Катя отвернулась, но смысла в этом было немного – не было тут места, куда можно спокойно смотреть и не пытаться ощутить всю ту боль, что досталась этим бедным людям, да и тем, что остались внизу у лестницы, у входа в башню, в жилых домах… везде. Те, кого не смыла волна, задохнулись, и такое произошло по всей планете. Катя заплакала, но тут же смахнула слезы рукой, стараясь, чтоб Саша и Юра больше не видели ее такой. Хватит. Надо взять себя в руки, говорила она себе.
Гречкин принес с кухни пятилитровую бутылку с водой для кулера. Когда крышка была срезана ножом, они все по очереди напились. Есть никто не стал. Юра сел возле трупа и принялся его обыскивать. Вытащил из кармана сухой телефон. В отличие от тех, промокших насквозь, что были у всех троих, и тех, кто захлебнулся на лестнице, этот работал. Проведя по сенсору сверху вниз, Гречкин включил фонарь и показал пальцем на заряд в батарее. Заряда было семьдесят процентов. Юра указал рукой на уже наполовину спрятавшееся за горизонтом Солнце, а потом на фонарик. Саша с Катей кивнули. Гречкин поочередно указал руками на трупы, дав понять, что фонариков нужно много.
Потом Юра подобрал винтовку и положил ее на стол. Прошел пару шагов и взял с пола пистолет и еще одну винтовку. Пистолет он оставил в руках, а вторую винтовку тоже положил на стол. Пальцем он указал на себя, а потом наверх. Потом указал пальцем на Сашу и Катю и показал, чтоб ждали тут, внизу. Те кивнули.
По винтовой лестнице Юра поднялся на открытую смотровую площадку, миновав перед этим закрытую. Открытая отличалась тем, что вместо окон на ней были решетки. Трупы лежали так же, как и на других ярусах. Гречкина обуяло ощущение нереальности, потому как на такой высоте сейчас не было ветра, а все из-за того, что атмосфера стала сильно разреженной. Точнее, ветер был, ведь какое-то количество частиц газа над землей все еще перемещалось, но ощутить его из-за слабого воздействия на тело человека было невозможно. Юра пошел по кругу, пока не нашел дверь, ведущую на лестницу вверх, к техническим помещениям. Дверь была взломана. На лестнице были снова трупы. Юра прошел несколько этажей, пока не уперся в единственную закрытую тут дверь, ведущую на крышу. Гречкин выстрелил в личинку замка, дверь приоткрылась. Юра вышел снова на улицу. Из центра крыши ввысь на двести метров тянулась сама антенна. Диаметр у ее основания составлял более десяти метров, а к самому верху она сужалась до острого наконечника. Пройдя половину круга, Гречкин нашел вход на металлическую маршевую лестницу, также уходящую вверх до отметки 530 метров. До самого конца шпиля, на котором не так давно развевался российский флаг, останется еще десять метров.
Разведав обстановку наверху, космонавт вернулся в ресторан «Высота». Саша собрал с трупов двенадцать телефонов с зарядом более пятидесяти процентов. Гречкин провел рукой, изображая волну, и поднял другую руку вверх, пытаясь объяснить, что следующий прилив будет еще сильнее. Саша кивнул. Юра демонстративно поежился, мол, будет холодно. Саша снова кивнул. Жестом Гречкин позвал Сашу и Катю на кухню ресторана.
Когда мужчины скрылись за аркой, Катя, оставаясь все еще в главном зале, увидела на полу среди мертвецов годовалого ребенка. Судя по розовым ползункам, это была девочка. Она лежала на спине, сложив руки на груди. Глаза ее были открыты, выпучены. Катя села на корточки и, не в силах сдержаться, разревелась, но тут же начала беззвучно кашлять и давиться. На самом деле звуки вокруг были, ведь все еще оставалась какая-никакая газовая среда, но плотность этой среды была слишком низкая, чтоб передавать через ее колебания что-то, что могли уловить сенсоры в наших ушах.
Дрожащей рукой Катя провела по лицу девочки и закрыла ей глаза.
Из арки выглянул Саша. Он махнул сестре рукой, чтоб та шла быстрее.
С кухни единственная дверь вела в подсобное помещение, в котором Юра надеялся найти сухую рабочую одежду поваров. Но кроме хлама, там ничего не оказалось. Промокшие насквозь кроссовки Гречкина будут сохнуть очень долго, а скорее всего, вообще не успеют высохнуть. Был бы тут космический вакуум, вода бы с поверхностей начала закипать и испаряться, но в вакууме на мокрую одежду было бы наплевать, потому что все бы умерли и никакие кислородные баллоны и гидрокостюмы не помогли бы.
Юра развел руки, мол, одежды нет. Потом он оглянулся и поднял указательный палец вверх, как бы говоря:
– Мне пришла отличная идея!
Сложно сказать наверняка, изменилось ли отношение Кати из-за хладнокровного и даже, как казалось девушке, циничного отношения Гречкина к гибели людей, но вот когда космонавт начал стягивать спортивные штаны с трупа, Катя решила, что Юра не человек, а какой-то бездушный робот. Саша, понимая, что есть большая вероятность того, что им вскоре придется лезть выше и неизвестно, насколько выше, тоже решил одеться тепло. Гречкин надел двое штанов и две кофты поверх гидрокостюма. Васечкин подумал, что одних штанов вполне хватит, а кофты надел тоже две. С обувью оказалось немного сложнее: тут пришлось мерить и подбирать удобные ботинки, но и эту проблему мужчины решили быстро. Вскоре и Кате пришлось смириться и надеть на себя вещи мертвецов. Правда, сама она одежду с трупов не стягивала, этим занялись Юра и брат. Потом