67
Спроси: зачем в пороках он живет?Чтобы служить бесчестью оправданьем?Чтобы грехам приобрести почетИ ложь прикрыть своим очарованьем?
Зачем искусства мертвые цветаКрадут его лица огонь весенний?Зачем лукаво ищет красотаПоддельных роз, фальшивых украшений?
Зачем его хранит природа-мать,Когда она давно уже не в силахВ его щеках огнем стыда пылать,Играть живою кровью в этих жилах?
Хранить затем, чтоб знал и помнил светО том, что было и чего уж нет!
68
Его лицо — одно из отраженийТех дней, когда на свете красотаЦвела свободно, как цветок весенний,И не рядилась в ложные цвета,
Когда никто в кладбищенской оградеНе смел нарушить мертвенный покойИ дать забытой золотистой прядиВторую жизнь на голове другой.
Его лицо приветливо и скромно.Уста поддельных красок лишены.В его весне нет зелени заемнойИ новизна не грабит старины.
Его хранит природа для сравненьяПрекрасной правды с ложью украшенья.
69
В том внешнем, что в тебе находит взор,Нет ничего, что хочется исправить.Вражды и дружбы общий приговорНе может к правде черточки прибавить.
За внешний облик — внешний и почет.Но голос тех же судей неподкупныхЗвучит иначе, если речь зайдетО свойствах сердца, глазу недоступных.
Толкует о душе твоей молва.А зеркало души — ее деянья.И заглушает сорная траваТвоих сладчайших роз благоуханье.
Твой нежный сад запущен потому,Что он доступен всем и никому.
70
То, что тебя бранят, — не твой порок.Прекрасное обречено молве.Его не может очернить упрек —Ворона в лучезарной синеве.
Ты хороша, но хором клеветыЕще дороже ты оценена.Находит червь нежнейшие цветы,А ты невинна, как сама весна.
Избегла ты засады юных днейИль нападавший побежден был сам,Но чистотой и правдою своейТы не замкнешь уста клеветникам.
Без этой легкой тени на челеОдна бы ты царила на земле!
71
Ты погрусти, когда умрет поэт,Покуда звон ближайшей из церквейНе возвестит, что этот низкий светЯ променял на низший мир червей.
И, если перечтешь ты мой сонет,Ты о руке остывшей не жалей.Я не хочу туманить нежный цветОчей любимых памятью своей.
Я не хочу, чтоб эхо этих строкМеня напоминало вновь и вновь.Пускай замрут в один и тот же срокМое дыханье и твоя любовь!..
Я не хочу, чтобы своей тоскойТы предала себя молве людской.
72
Чтобы не мог тебя заставить светРассказывать, что ты во мне любила, —Забудь меня, когда на склоне летИль до того возьмет меня могила.
Так мало ты хорошего найдешь,Перебирая все мои заслуги,Что поневоле, говоря о друге,Придумаешь спасительную ложь.
Чтоб истинной любви не запятнатьКаким-нибудь воспоминаньем ложным,Меня скорей из памяти изгладь, —Иль дважды мне ответ придется дать:
За то, что был при жизни столь ничтожнымИ что потом тебя заставил лгать!
73
То время года видишь ты во мне,Когда один-другой багряный листОт холода трепещет в вышине —На хорах, где умолк веселый свист.
Во мне ты видишь тот вечерний час,Когда поблек на западе закатИ купол неба, отнятый у нас,Подобьем смерти — сумраком объят.
Во мне ты видишь блеск того огня,Который гаснет в пепле прошлых дней,И то, что жизнью было для меня,Могилою становится моей.
Ты видишь все. Но близостью концаТеснее наши связаны сердца!
74
Когда меня отправят под арестБез выкупа, залога и отсрочки,Не глыба камня, не могильный крест —Мне памятником будут эти строчки.
Ты вновь и вновь найдешь в моих стихахВсе, что во мне тебе принадлежало.Пускай земле достанется мой прах, —Ты, потеряв меня, утратишь мало.
С тобою будет лучшее во мне.А смерть возьмет от жизни быстротечноОсадок, остающийся на дне,То, что похитить мог бродяга встречный,
Ей — черепки разбитого ковша,Тебе — мое вино, моя душа.
75
Ты утоляешь мой голодный взор,Как землю освежительная влага.С тобой веду я бесконечный спор,Как со своей сокровищницей скряга.
То счастлив он, то мечется во сне,Боясь шагов, звучащих за стеною,То хочет быть с ларцом наедине,То рад блеснуть сверкающей казною.
Так я, вкусив блаженство на пиру,Терзаюсь жаждой в ожиданье взгляда.Живу я тем, что у тебя беру,Моя надежда, мука и награда.
В томительном чередованье днейТо я богаче всех, то всех бедней.
76
Увы, мой стих не блещет новизной,Разнообразьем перемен нежданных.Не поискать ли мне тропы иной,Приемов новых, сочетаний странных?
Я повторяю прежнее опять,В одежде старой появляюсь снова.И кажется, по имени назватьМеня в стихах любое может слово.
Все это оттого, что вновь и вновьРешаю я одну свою задачу:Я о тебе пишу, моя любовь,И то же сердце, те же силы трачу.
Все то же солнце ходит надо мной,Но и оно не блещет новизной!
77
Седины ваши зеркало покажет,Часы — потерю золотых минут.На белую страницу строчка ляжет —И вашу мысль увидят и прочтут.
По черточкам морщин в стекле правдивомМы все ведем своим утратам счет.А в шорохе часов неторопливомУкрадкой время к вечности течет.
Запечатлейте беглыми словамиВсе, что не в силах память удержать.Своих детей, давно забытых вами,Когда-нибудь вы встретите опять.
Как часто эти найденные строкиДля нас таят бесценные уроки.
78
Тебя я музой называл своеюТак часто, что теперь наперебойПоэты, переняв мою затею,Свои стихи украсили тобой.
Глаза, что петь немого научили,Заставили невежество летать, —Искусству тонкому придали крылья,Изяществу — величия печать.
И все же горд своим я приношеньем,Хоть мне такие крылья не даны.Стихам других ты служишь украшеньем,Мои стихи тобою рождены.
Поэзия — в тебе. Простые чувстваТы возвышать умеешь до искусства.
79
Когда один я находил истокиПоэзии в тебе, блистал мой стих.Но как теперь мои померкли строкиИ голос музы немощной затих!
Я сознаю своих стихов бессилье.Но все, что можно о тебе сказать,Поэт в твоем находит изобилье,Чтобы тебе преподнести опять.
Он славит добродетель, это словоУкрав у поведенья твоего,Он воспевает красоту, но сноваПриносит дар, ограбив божество.
Благодарить не должен тот, кто платитСполна за все, что стихотворец тратит.
80