По этим причинам и по тысяче других он говорил себе, что ему нужно время, чтобы переоценить ситуацию. Но сегодня что-то произошло, что украло этот фактор у него. Как, черт возьми, она узнала, что он сын Ричарда Стоунера? Для памяти: ему нужно выяснить это, когда он в следующий раз увидит ее. Вероятно, ипподромные сплетни.
Зловеще поджав губы, Конн заказал еще порцию скотча и подумал о предстоящем ужине в полном одиночестве. Может, ему следует просто остаться здесь до тех пор, пока не настанет время идти наверх и ложиться в одинокую постель. В хорошем скотче много питательных веществ.
В нескольких кварталах от отеля Конна Хонор заперла дверь своей квартиры и подняла красный кожаный чемодан, стоящий у ее ног.
Она оставила сообщение для Адены на автоответчике сестры. Адена справится, если что-то произойдет в ее квартире. Хонор отнесла чемодан в гараж и запихнула его в багажник «фиата». Затем она скользнула на сиденье водителя и завела мотор. Ее ждет долгая поездка, но у нее будет достаточно времени, чтобы подумать по дороге.
Она была так глубоко погружена в свои сбивчивые мысли, что не заметила черного пикапа, следовавшего за ней, пока не оказалась у развязки скоростной автострады. Когда, случайно бросив взгляд в зеркало заднего вида, Хонор заметила пикап, желудок ее неожиданно сжался в комок от страха.
«Ты не можешь быть уверена, что этот тот самый грузовик», — сказала она себе. Она не могла разглядеть номерного знака, а Конн тем вечером упомянул, что у черного пикапа, который преследовал ее до дома, не было номеров. Однако сейчас было темно, и она не могла быть уверена в отражении в зеркале заднего вида.
Напряжение ее удвоилось, когда она подумала о том, что именно ее выбрал самый настоящий сумасшедший. А что, если этот спятивший решил ее всюду преследовать и терроризировать.
Можно было бы попробовать подъехать к полицейскому участку и посмотреть, что произойдет», — подумала Хонор, сжимая руль так, что побелели костяшки пальцев.
Как раз когда она решала, какое из ответвлений главного шоссе может привести ее к полицейскому участку, грузовик отстал, пропуская вперед несколько машин. Два других транспортных средства заполнили пространство между ней пикапом, и Хонор немного расслабилась. Может быть, это простое совпадение или игра ее воображения. Возможные опасности езды по ночной дороге приковывали все ее внимание на последующие несколько миль, так как движение по полосам становилось все плотнее и плотнее. Автострады вокруг Лос-Анджелеса в этот вечерний час по пятницам были переполнены. Она совершенно потеряла пикап из виду и сказала себе, что беспокоиться не о чем. На дорогах сейчас развелось чертовски много грузовых пикапов.
Временная нервозность улеглась, и мысли Хонор вернулись к мучительным эмоциям, которые побудили ее уехать из города.
Боль от того, что она обнаружила ложь Конна Ландри, не ослабевала. Пожалуй, она сейчас становилась гораздо сильнее, когда она получила этому подтверждение из его собственных уст. Нельзя отрицать, она втайне надеялась, что всему найдется какое-нибудь логическое объяснение.
«И, конечно же, должно этому быть логическое объяснение, — с горечью думала она. — А именно: то, что рассказал мне Итан Бейли, было правдой».
Логичнее объяснения и не придумаешь. Она влюбилась в сына Ричарда Стоунера. Какой дурой она была! Ландри манипулировал ею с момента их знакомства. Нет, он выбрал ее своей жертвой задолго до этого. Он признался, что несколько месяцев он следил за ней.
Ладно, ее преследует опасный человек, но не тот, что в пикапе. Ее Немезида водит «порше» и смакует вкус ревности, не старомодной, а примитивной. Ей ничего не оставалось, как бежать от него, пока она будет пытаться справиться с угрожающим поворотом событий.
С этими мыслями Хонор летела по сто первому шоссе, словно за ней гнались демоны.
Конн имел вескую причину запомнить, что решил напиться вместо ужина прошлым вечером, когда в его номере отеля пронзительно зазвонил телефон в семь тридцать на следующее утро. Простое движение, которое он сделал, чтобы ответить на звонок, моментально вызвало пульсирующую головную боль, которая, очевидно, только этого и ждала.
— Дьявол! — прорычал он в трубку. — Я не просил, чтобы меня будили, — буркнул он, прежде чем человек на другом конце линии успел поздороваться с ним.
— Конн? Это ты, Ландри?
Конн оперся об изголовье кровати. Держа одну руку на пульсирующем болью виске, он понял, что и желудок его определенно был не совсем в порядке.
— Кто это? Итан? Какого черта ты звонишь мне посреди ночи?
— Прости, что разбудил тебя. Я на ипподроме «Санта-Анита». Приехал посмотреть утренние тренировочные забеги.
Последовала пауза.
— Я планировал сегодня утром их пропустить, — буркнул Конн, закрывая глаза и осторожно делая вдох. — Я задумал кое-что другое.
Он подумал, что сумеет справиться с желудком. А вот голова — это просто смерть!
— Угу. Послушай, Конн, я не поэтому звоню. Тут другое. Что-то странное. Думаю, тебе следует приехать сюда.
— Дай хоть одну вескую причину.
— Это связано с Наследником, — спокойно сказал Итан.
Конн открыл глаза и немедленно пожалел о таком интенсивном физическом напряжении.
— С Наследником? Что с ним? Он в порядке?
— Ну да. Но…
— Где Хамфри? — Конн сел на постели, не обращая внимания на головную боль, для чего ему потребовалось собрать всю волю в кулак. — Если что-то не так, пусть Хамфри осмотрит лошадь. Я буду как можно скорее.
— С Наследником все в порядке, Конн. Но это имеет отношение к нему, и, если честно, я предпочел бы об этом не распространяться. Я звоню с общего телефона.
Сквозь боль в висках Конн услышал беспокойство старика.
— Ладно, ладно. Я уже выезжаю. Но ты уверен, что с конем все в порядке?
— С ним все прекрасно, Конн, — устало сказал Итан.
Ландри бросил трубку и спустил ноги на покрытый ковром пол. Ему понадобилась вся сила воли, чтобы выбраться из постели, но все-таки он отправился в ванную. Расстегнув молнию на своем наборе для бритья, он нашел пузырек с аспирином и проглотил несколько таблеток. Потом включил душ и несколько минут простоял под струями воды, размышляя о том, сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз напивался из-за женщины. Но он не мог даже вспомнить, напивался ли он когда-нибудь намеренно до бесчувствия из-за женщины. Нет, это в первый раз, из-за Хонор.
Ему придется рассказать ей, что она с ним сделала. Он внесет это в список жалоб, который планировал представить ей, когда отведенные двадцать четыре часа закончатся.