«Ты не осознаешь, что произошло сегодня. Не осознаешь. Ты не ощущал ее всепоглощающий страх. Ты не видел ее воспоминаний. Она действительно спасла жизни, но кроме них так же и самосознание каждого из юных драконов. В ситуации, когда окончательно вскрылась правда о Стентоне и ее душа болела так, что я дышать не мог, Анабель сумела не поддаться искушению заполучить власть, не замкнуться на своих переживаниях, а действовать, вопреки страхам, отчаянию, боли и сокрушительному пониманию что ее использовали. Дракон захватил бы власть. Человек – не выдержал бы столь сильного эмоционального потрясения. Инструмент – выполнил бы свое предназначение и предоставил бы нам армию. Как видишь, Анабель ни первое, ни второе, ни третье. И больше не смей мне указывать».
Пауза была долгой.
Затем Давернетти осторожно произнес:
«Грубо говоря, армию Бель нам все же предоставила – все стрелки Карио теперь с нами. Кстати, мне лично до сих пор не понятно, как Бель уничтожила ментальные установки в их сознании. И еще интересная новость – драконы, все же не оборотни. Те, кого использовали в экспериментах, сумели самостоятельно извлечь из себя магмеханизмы. Жуткое было зрелище, должен признать. Что с Вестернаданом?»
«Я контролирую купол», – ответил Арнел.
И я внутренне содрогнулась. Все ранее услышанное было для меня слишком, но контролировать защитный купол на таком расстоянии, не взирая на все происходящее, не теряя концентрации, не ослабев полностью… Как?!
И тут Давернетти издал малопонятное:
«Дохлая чешуя!»
«В чем дело?» – устало, и я ощутила эту усталость, спросил Арнел.
«Адриан, я боюсь этих людей. Серьезно. Этот мистер Оннер только что отрезал ухо человеку!».
«И… что?»
«Ухо оказалось ненастоящим, но не суть. Ты бы видел, как это произошло! Визжали даже мои парни, а они те еще тертые калачи».
«Хм, отозвать мистера Оннера?» – Арнел был совсем измотан.
«Да ни за что! Мы с парнями делаем ставки на следующий отрезанный орган. Пока в ставках лидирует нос. Лидировало бы кое-что другое, но, как ты понимаешь, данный орган никто имитировать не станет. – и уже серьезно: – Тебе нужен отдых. Поцелуй за меня Бель».
«Ты сказал, что уважаешь мое право собственности», – холодно напомнил лорд Арнел.
«На моих глазах только что отрезали ненастоящему человеку ненастоящее ухо, не дави на меня!» – возмутился Давернетти.
И на этом вновь наступила тишина.
И в этой тишине вдруг прозвучало:
– Ты улыбаешься.
– Ненастоящее ухо, ненастоящему человеку, – процитировала я.
И да, улыбнулась. Мне сложно было представить завизжавших при виде подобного драконов, полагаю, в этом моменте Давернетти сильно преувеличил, но я не могла не согласиться:
– Вы поступили весьма осмотрительно, приставив к страже у ворот мистера Оннера и мистера Илнера.
– Они лучше разбираются в людях, а главное – я полностью доверяю им, – ответил Арнел.
И я открыла глаза.
Дракон лежал, повернувшись на бок, и смотрел на меня своими удивительными черными глазами, в которых почти терялся характерный для его расы вертикальный зрачок. И казался почти человеком. Почти, потому что я никогда не видела настолько красивых людей.
– Значит, связь все еще есть, – констатировал лорд Арнел.
Мы лежали с ним по разные стороны кровати. Между нами было расстояние покрытое белым покрывалом, противоречия, социальное и расовое неравенства, совместно пережитые трудности, и понимание того, что дальше все будет только запутаннее, противоречивее, и тяжелее.
Но я протянула руку, лорд Арнел тоже, накрыв мою бледную ладошку, своей сильной рукой.
Что ж, расстояние мы преодолели… Осталось преодолеть все остальное.
– Спасибо, – шепотом поблагодарила я.
Адриан едва заметно улыбнулся в ответ, но не произнес ничего.
Его большой палец нежно погладил мою кожу, темные глаза вглядывались в каждую черточку моего лица, а мысли… мысли были здесь, со мной. Только со мной, я чувствовала это.
Так много вопросов между нами. Но мы не хотели их задавать, ни я, ни лорд Арнел.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Так много событий требовали осмысления, но мы не хотели думать о чем-то ином в данный момент.
Так много планов, что требовали обсуждения… Но в это мгновение мне не хотелось ничего планировать…
Моя рука в его руке. Мой взгляд тонет в его глазах, в нежности, столь удивительным образом таящейся в темных опасных глубинах. Мое сердце тихо замирает, его бьется все быстрее…
Мне хочется, чтобы этот миг не заканчивался.
Я не думаю о том, чтобы он длился вечно, или чтобы повторился, у меня нет сил на это. Я просто хочу, чтобы он не заканчивался…
Но… Неизменное «но».
– Вам нужно отдохнуть, лорд Арнел, – тихо сказала я. – Особенно если учесть тот факт, что сегодня вы отдали немыслимое количество ментальной энергии той, кто так желал узнать некоторые тайны своего прошлого.
И мне было несколько совестно за это.
– Вам тоже требуется отдых, мисс Ваерти, – с легкой иронией ответил он. – Особенно если учесть тот факт, что сегодня вам пришлось отказаться от владычества над всеми драконами, а после путем выжигания самой себя, предпринять все возможное для спасения вывезенных из Вестернадана детей.
Я улыбнулась. Он тоже.
– Впервые встречаю человека, который отказался от власти, – произнес лорд Арнел.
– Могу ответить вам тем же, ведь и вы отказались от… целой армии, – прошептала я.
Дракон усмехнулся, но после значительно помрачнел и неожиданно признался:
– Я впервые столкнулся с жестокостью и циничностью древних драконов.
Мне совершенно нечем было утешить его в данной ситуации. Нечем поддержать. И нечем помочь. Потому как речь шла не только и не столько о Стентоне, сколько о герцоге Карио. Вот он в циничности и безжалостности Стентону не уступал ничуть, скорее даже опережал. Так что, мне было страшно даже думать о том, с чем еще нам придется столкнуться.
И единственное, что я могла обещать лорду Арнелу, было тихое, но уверенное:
– Я буду рядом.
И в его глазах я вдруг стала целым миром. Невероятным, затмившим все на свете. Его небом, наполненным звездами…
Мне следовало бы спросить о многом, но почему-то я практически повторила вопрос, что лорд Арнел задал мне, там, в потайном ходу его дома.
– Адриан, – голос дрогнул, кажется, я впервые назвала его по имени, – о чем вы думаете, глядя на меня?
Дракон медленно улыбнулся.
– О многом, Анабель, – негромко ответил он. – О наваждении, которым вы стали для меня с нашей первой встречи. Я ведь пытался, искренне пытался презирать вас. Или же ненавидеть. В крайнем случае – уничтожить.
– Уничтожить? – переспросила я. – Признаться слышу это впервые, и вовсе не подозревала о подобном ранее.
Улыбка Арнела стала отчетливее, и в то же время… головокружительнее. О, подобной улыбкой можно было бы вскружить голову кому угодно, и мне уже доводилось ее наблюдать – в подвале дома профессора Стентона, в ту нашу первую ночь, когда я начала процесс трансформации этого дракона. Воистину, глядя на него сейчас, и вспоминая тот миг, я не могла понять, как и каким образом устояла тогда. Потому как сейчас вся притягательность обаяния истинного дракона, обрушилась на меня отчетливым пониманием, что при желании лорд Арнел способен соблазнить кого угодно и практически моментально. Достаточно всего одной улыбки, вот такой, обольстительной, предвкушающей, манящей, полной обещания чего-то восхитительного.
И вот этот дьявольски пленительный мужчина, говорит мне о желании меня же уничтожить. О, мир, ты поистине… полон неожиданностей.
– Я никогда не любил, – совершенно серьезно произнес лорд Арнел. – Было бы ложью сказать, что у меня не было связей с женщинами, по их собственным признаниям искренне любящим меня, но я никогда и никому не мог дать ничего взамен их чувств. Я не знал что это. Любить? Испытывать эмоции? Переживать? Страдать? Все это казалось бредом воспаленного сознания существенно перебравших поэтов, философов, литераторов. Я не испытывал ничего. Никогда. Ни с кем. Ровно до того самого мгновения, как взглянул в твои глаза.