Аккумулятор тоже можно, хотя наличие его не обязательно. Электростартер здесь есть, но почти на всех машинах он механически отключен, а значит заводили моторы эти по старинке, просто раскручивая винт. Я вообще чем больше вникал, тем больше обнадёживался. Самолёт был очень прост по конструкции, имел совсем небольшой вес, и судя по некоторым признакам, достаточно просто управлялся. Конечно такое утверждение было во многом голословно, но от этой машины буквально фонило простотой и надёжностью. Единственное что меня смущало, — взлётная полоса. Ладно бы на земле, не взлетел, развернулся и по новой, а с палубы ведь нет, попытка всего одна, второй не будет. По-хорошему бы спустить самолетик вниз, там хоть можно разбег побольше взять, но я с трудом представлял как это можно сделать. То есть совсем не представлял. Да, оно и здесь наверняка места было достаточно, — во всяком случае для тех кто взлетал когда-то отсюда, но то профессионалы, палубная авиация, и я, недолетчик без нормального образования и практики. В общем, я хоть и надеялся, но не было у меня уверенности в собственных силах.
Зато с прочисткой и восстановлением основных узлов разобрались быстро, буквально за три дня. Оставалось проверить работоспособность мотора, и тогда уже заняться крыльями и обшивкой фюзеляжа. Разумеется теперь всё упиралось в бензин с маслом.
Сначала хотели соорудить обычную телегу для перевозки, но быстро поняли что очень уж такой способ будет энергозатратным. Были бы лошади — другой разговор. Но их не было и перспектива тянуть телегу самостоятельно выглядела весьма печально. Думали что можно сделать для облегчения задачи, и решили обратится к парусу, благо опыт имелся, да и материала для его изготовления было у нас в достатке.
На болтах скрутили железную раму, колёса сняли с пары совсем сгнивших самолётов, каркас будущего паруса так же собрали из подручных материалов, воткнули руль, накидали досок на пол, и вскоре уже приступили к испытаниям.
Поначалу не шло. То ветер какой-то не такой, то руль заедает, то колёса не крутятся. В итоге ещё двое суток дорабатывали и доделывали, но зато когда устранили огрехи, результат порадовал.
При хорошем ветре сухопутный парусник развивал настолько приличную скорость, что на нём можно было бы и до станицы рвануть. Ну а что, дождался погоды, и сиди себе подруливай. Жаль что такой расклад только в теории возможен, на практике он вряд ли осуществим.
А вот за топливом «командировку» откладывать не стали, запаслись провизией и дождавшись попутного ветра, выдвинулись.
По равнине наш транспорт бежал отлично, если чуть под горку, то вообще разгонялся — не остановишь. В гору тоже ехал, хотя и медленнее, но гор встречалось не так много, да и горами называть эти едва заметные холмики было бы как-то неправильно.
А вообще, конечно, хорошо. — Ветер дует, тачка катит, душа радуется. Но когда в обед ветер совсем стих, пришлось спешится, и толкать телегу вручную. Лёгкая на ходу, самостоятельно катиться она всё же не хотела, поэтому вариант был только такой. Но мы не унывали, большая часть пути позади, безветрие в этих краях долгим не бывает, да и сил у нас было ещё достаточно. Так оно и вышло. Часа через три ветер стал задувать вновь, парус надулся, и хорошенько разогнавшись, к вечеру мы докатились до лагеря.
Тишь да гладь, божья благодать. Здесь по-прежнему никого не было, во всяком случае никаких изменений я не заметил, и самое главное все «закладки» оказались не тронуты. Это как воры волосок на дверь приклеивают, или печеньку под коврик кладут, так и я озаботился.
Времени у нас не так много, поэтому затягивать не стали. Подкатили бочки, слили из бака бензин, с мотора масло, забрали то что оставалось в канистрах, сняли аккумуляторы и загрузив всё это богатство на тачку, расположились на ночёвку в салоне кукурузника.
— Как думаешь, получится? — укладываясь у левого борта, спросил Андрей.
— Что именно? — не понял я.
— Ну это… Домой вернуться…
Наверное не зря говорят что надежда умирает последней, так и у нас. Вроде бы всё вопреки, а мы барахтаемся и барахтаемся.
Даже бензин тот же, ну сколько его? — Неполная бочка, литров сто пятьдесят, может чуть больше… И на много ли такого количества хватит? Полторы тысячи вёрст точно не пролетим, дай бог половину. Да и то, это если биплан вообще удастся в воздух поднять.
А вернуться надо, не даром Андрей переживает. Экспедицию готовили не один год, и как оказалось не зря, нефть нашли, пусть и не в тех объёмах что планировали. А авианосец? Это же вообще нереальное богатство! Сюда мужиков наших рукастых с инструментом, да повскрывать всё что изнутри законопачено… Да даже и без этого, тут одних самолетов восстановить можно дюжину, а такая техника вообще на вес золота! Вот только узнают ли об этом в станице?
Да, я очень хотел верить что плот просто потерялся, но здравый смысл подсказывал что не может такого быть, и аргументов тому великое множество. — Уплыл на стоянке? Но тогда где скарб? Куда делся мотор? В общем, так или иначе, а сообщить о результатах экспедиции кроме нас с Андреем некому, поэтому наверное мы ещё и барахтаемся.
Ночь прошла спокойно. Сначала отдежурил я, потом Андрей. А утром, как рассвело и стал подниматься ветер, мы уже разворачивали парус.
Ехали медленно. Точнее даже не ехали, а шли подталкивая загруженную бочками тачку. Ветер слабый, груз тяжелый, но мы всё же двигались, вот только когда солнце пошло вниз, ветер совсем пропал, и толку от паруса не стало вообще никакого.
Пробовали толкать — да куда там… Хоть бы под гору, тогда ещё как-то, а на равнине совсем бестолку, мы если и двигались, то в час по чайной ложке.
— Останавливаемся. — скомандовал я. — Переждём пока, как задует, так дальше двинем.
И мы остановились. Из подручных материалов соорудили защиту от солнца, и спрятавшись под ней, стали ждать, благо что безветрие в этих краях совсем не норма.
Оно обычно как; подует-подует, стихнет, и снова подует, только теперь с другого направления. Не кардинально, так чтобы север-юг, а потихоньку смещается, обычно и не поймешь толком.
Но тут почему-то не подуло. Час, другой, — уже и темнеть начало, только как висел тряпкой парус, так и висит. Я поначалу думал успеем засветло, старался не заснуть, но разморило. Лежал вроде на боку, травку рассматривал, и вдруг как-то неожиданно прикимарил.
— Вставай ужжо! Хорош дрыхнуть! — гаркнуло едва ли не в ухо.
Удивленно щурясь, поднялся, и осмотревшись, понял что сплю.
Выстроенные в ряд телеги, шум волн, лошадиное ржание где-то на заднем фоне, запах дыма и налитая багрянцем луна в подёрнутом облаками небе. Вроде всё вокруг настоящее, даже потрогать можно, но в то же время очень чёткое ощущение сна.
— Прошу простить, ваше благородие! Обознался! — вновь привлекая внимание, проревел тот же тип.
В потертой кожаной куртке, шапке с околышем, невысокий и плотно сбитый, крепыш стоял напротив, вытянувшись будто кол проглотил.
— Ничего… Бывает… — неожиданно выдал я чужим голосом, и так же непроизвольно потер глаза.
— Водички сообразить, ваше благородие? — услужливо подскочил крепыш.
— Да уж сообрази… — ответил я, опять же вопреки своему желанию и тем же чужим голосом.
Ну и ладно, сон ведь. Даже интересно что дальше будет. В прошлом сне я и повоевать успел, хотя руки с ногами там меня слушались. Наверное этот сон тоже из той же оперы. А ну ещё чего хорошего подкинет?
Умывшись, его благородие, — глазами которого я имел возможность смотреть на мир, вытер руки о предоставленный тем же человеком кусок ткани, и медленно направился куда-то в сторону моря.
Шёл долго, часто останавливался, но дошёл таки до покачивающейся возле берега лодки.
Судя по вытягивающимся в темноте силуэтам, его узнали, и очень активно засуетились.
— Лодка готова, ваше благородие! — через пару минут донеслось из темноты, и махнув рукой кому-то невидимому, благородие дошел до берега, протопал по мелководью несколько метров, и с чувством собственного достоинства уселся в длинную лодку с высокими бортами, где двое уже сидели на веслах, а ещё один стоял на носу.