в силах выбрать кого-то одну. Лица большинства дворянок сморщиваются, как изюм.
-- Что здесь делают эти… содержанки?
-- Я слышала, что они устроили на своем приеме в честь помолвки Анны. Какой-то фарс! Романов даже сбежал от них! Они опозорили фамилию Гоголей!
-- Они вообще не должны появляться в нормальном обществе!
-- Да, Зимины упали в моих глазах…
Несмотря на нелестные слова в адрес Гоголей, один из первых наследников спешит поприветствовать девушек и отвесить им комплимент. За ним подходит один из патриархов. Затем снова первый наследник. Потом еще и еще…
Скоро вдова с дочерью оказываются в центре внимания.
Ласточкина бросает на Ольгу вопросительный взгляд. Та качает головой. Кажется, Елизавета хочет спросить что-то еще, но ее опережает стоящий рядом Станислав Верховцев:
-- Вот говно!
Под укорительными взглядами он краснеет.
-- Извините. Просто, если здесь эти две, то где-то рядом должен быть и… и… гх… бря… буэ…
Верховцев начинает вдруг издавать непотребные звуки, бледнеет и ослабляет галстук.
Одна из девушек морщит носик:
-- Если вы, Станислав Игоревич, перебрали с шампанским, совсем не обязательно сообщать об этом остальным.
Компания тут же теряет к парню интерес. Никто так и не замечает, что у тени Верховцева выросла лишняя пара рук, которая схватила ее за язык и грозится его оторвать.
Внезапно из ниоткуда возникает мать Ольги.
-- Извините, но я украду у вас свою дочь, -- сдержанно улыбается Агата и под растерянные взгляды студентов уводит Ольгу.
Когда они уходят подальше от чужих ушей, Агата шипит:
-- Зачем ты их пригласила?!
-- Я не приглашала, -- отвечает Ольга и, повернувшись, приветственно кивает: -- Рада вас видеть на своем празднике, Маргарита Михайловна, Анна Святославна.
Агата приветствует подошедших Гоголей натянутой улыбкой.
Гости вокруг возвращаются к своим беседам, но искоса поглядывают на происходящее.
-- Мы тоже рады видеть тебя, Олечка, -- добродушно улыбается Маргарита.
Услышав такое к себе обращение, Ольга едва заметно морщится, но тут же берет себя в руки.
Совсем недавно она была для Гоголей невесткой. И те имели право так к ней обращаться. Но не теперь. А это значит, что эта старая змея того и добивается, чтобы выбить Ольгу из равновесия.
-- Поздравляем тебя с совершеннолетием, -- продолжает вдова Гоголь. -- Это большое событие для каждой девушки.
-- Благодарим за беспокойство, -- равнодушно отвечает Агата. -- Но на мой скромный взгляд, твой пасынок ждал этого дня даже больше моей дочери.
Холодные глаза Маргариты опасно сверкают. Агата отвечает тем же. Кажется, между ними вот-вот вспыхнет пламя давно потухшей вражды.
Первой заговаривает Анна.
-- Конечно ждал, -- она сверлит взглядом Ольгу. -- Она же Гришина невеста. Кстати, можно вопрос?
-- Задавай, -- пожимает плечами девушка.
-- Почему ты не пришла на его похороны?
Агата морщится и поспешно говорит:
-- Потому что это был сильный удар, и она…
Ольга останавливает мать легким касанием. С безразличным лицом она говорит холодным тоном:
-- Если Григорий умер так глупо, значит, он не был достоин меня. Даже на своих похоронах.
Музыка стихает. Кто-то из гостей шумно сглатывает.
Кулаки помрачневшей Анны сжимаются, глаза вспыхивают синим огнем.
Ольга не меняется в лице, но ее глаза начинают сверкать, как лед под солнцем.
Воздух вокруг двух молодых валькирий тяжелеет, становится то невыносимо горячим, то обжигающе холодным. Бокалы на подносах слуг и в руках гостей запотевают.
-- Вот же су… -- прикусив язык, Анна фыркает.
Взмахнув черной гривой, она уходит к ближайшему служке с подносом шампанского в руках. Маргарита обводит обеих Зиминых презрительным взглядом и следует за дочерью.
Атмосфера в зале постепенно приходит в норму. Музыканты продолжают играть, но ни скрипка, ни рояль не заглушают шепота дворян.
Ловя на себе насмешливые взгляды, Агата поворачивается к дочери. Она цедит сквозь зубы:
-- Мерзкие гадюки! Как им хватило наглости испортить твой праздник?! Нужно сказать Ледовикину, чтобы он что-нибудь…
Ольга сдержанно усмехается:
-- Не обращай внимание на тех, кто ползает под ногами. Твои слова, мама, -- девушка касается материнского плеча. -- Мой праздник в порядке. Меня больше волнует, где папа…
-- Прямо здесь!
Мощный бас раздается прямо над ухом, и обе Зимины вздрагивают.
Буран Зимин радостно улыбается и приобнимает дочь за плечо.
-- Ну, как дела у нашей новоро...
Бородатое лицо мужчины вытягивается, когда он замечает вырез... все вырезы на платье дочери.
-- Кхм... хорошо... эм... выглядишь...
-- Спасибо, -- робко улыбается Ольга.
Какой-то умный служка тут же подскакивает к задыхающемуся патриарху и подает бокал шампанского.
Осушив бокал одним глотком, Буран морщится и хрипло говорит:
-- Тащи... коньяк...
Служка убегает.
Патриарх делает лицо кирпичом и обводит глазами зал.
Ольга, пряча разочарование на лице, отворачивается. Похоже, она волновалась зря. Отцу, как и всегда, плевать на нее.
-- Где пропадал? -- с безразличным видом спрашивает Агата.
-- Проверял кое-что.
-- Ну, конечно, -- криво ухмыляется женщина. -- Трескунец. Все вокруг ведь только и мечтают о том, как отобрать его у тебя.
-- У нас, -- поправляет Буран. -- Трескунец -- это залог силы и безопасности всего нашего рода. Я получил его от своего отца, а он от своего отца, а тот...
-- А Оля получит его от тебя, -- перебивает Агата. -- Правильно?
Зимин бросает взгляд на дочь. Она не подает вида, но наверняка ждет ответа больше матери.
-- Кхм... я...
Как нельзя вовремя под боком появляется служка с бокалом коньяка. Надо будет выписать ему премию.
-- Я должен уделить внимание гостям.
Буран забирает бокал и уходит к знакомым патриархам. Но очень скоро перебирается к компании молодых дворянок.
-- Кобель, -- фыркает Агата.
Она оглядывается, находит служку с подносом шампанского и говорит:
-- Мне нужно выпить. Справишься без меня?
Ольга отчужденно кивает. Агата мнется, но алкоголь побеждает на чаше весов, и она оставляет дочь одну.
В дверях вновь появляется дворецкий.
Музыка стихает, гости замолкают.
-- Этот сударь только недавно вернулся в столицу из дальнего путешествия, -- торжественно произносит дворецкий. -- Он приносит извинения за неожиданный визит, но он уверен, что если бы Буран Казимирович знал о его возвращении, то несомненно пригласил бы на праздник своей дочери. Также сударь желает устроить сюрприз для всего высшего общества Петрограда и потому вынужден был надеть маску.
Заинтригованные дворяне перешептываются. Патриарх Зиминых недобро хмурится и бросает взгляд на бойцов родовой гвардии, которые стоят в углах зала.
Они не подают вида, значит,