Других недостатков они не обнаружили. Комнаты были большими и прямоугольными. Потолки покрыты богатой резьбой. Столовая и гостиная изящные, библиотека внушительная. Некоторые комнаты можно отвести под музыкальный салон и бильярдную.
Обследование первого этажа закончилось в холле, пол которого был выложен древней мозаикой. Перегрин встал на колени и погладил плитку рукой.
— Поверенный сказал мне, что ее привезли с римских развалин города Силчестера.
— Дом великолепен, — заметила Сара, рассматривая мозаику, — только надо его хорошенько почистить и заново декорировать. Мебель тоже продается?
— Наследник не хочет возиться, продавая, ее отдельно, — ответил принц, стирая с ладоней пыль. — Мне кажется, что многие предметы в хорошем состоянии.
Сара, кивнула:
— Да, Кое-что можно отреставрировать, с чем-то придется расстаться, но, если вы хотите сохранить стиль того века, у вас будет хорошее начало для коллекции.
— Надеюсь, вы поможете мне в этом, — сказал принц. — Хотите подняться наверх?
Сара бросила на лестницу опасливый взгляд, и в это время Перегрин рассмотрел ее профиль: красивые очертания лица, шеи, груди. Она напоминала ему сивиллу, предсказательницу древних. Внезапно его охватило желание. Оно было таким сильным, что он испугался. Не хватало, чтобы его страсть помешала давно намеченной цели.
Как впервые испытывающий вожделение юнец, он подхватил ее на руки и понес вверх по дубовой резной лестнице.
— Вы так спешили подхватить меня, что чуть не сшибли с ног, ваше высочество, — сказала леди Сара, едва дыша от испуга. — Я бы и сама могла подняться.
— Не сомневаюсь, но ваше упрямство обошлось бы вам дорого. Не забывайте о своей больной ноге.
— Применительно к дамам не применяют слово «ноги». Это считается неприличным. Надо говорить «конечности».
— Неприличным? — удивился принц, опуская ее на пол. Он немного поднял подол ее юбки и посмотрел на лодыжки. — Не вижу ничего неприличного, — отметил он.
— Не забывайтесь, ваше высочество. — Смеясь, она выдернула из его рук подол юбки. — Я не сказала, что неприличны ноги дамы, а просто само слово. Таковы уж особенности английского языка.
— Их не так уж и мало, — заметил он, предлагая ей руку. — Но не думайте, что я не признателен вам за ваши усилия сделать из меня более образованного человека. Что же касается ваших правил и обычаев, то нужно хорошо знать правила, чтобы уметь нарушать их.
— Вы просто неисправимы, — заявила Сара, опираясь на его руку.
— Зато со мной не соскучишься.
Леди Сара сделала гримасу.
— Это верно, но даже скуку вы готовы обратить себе на пользу.
— Разрешите ответить тем же. Респектабельность стала для вас культом.
Обмениваясь комплиментами, они осматривали второй этаж, где было пятнадцать просторных спален. Ванные комнаты и ватерклозеты нуждались в современном оборудовании, но это были мелочи в сравнении с великолепием дома.
Последней они осмотрели галерею, которая была расположена в тыльной части дома. Огромные камины в обоих концах комнаты, большие створчатые окна и удобные мягкие диваны возле них делали комнату чрезвычайно привлекательной. В галерее были развешены портреты прежних владельцев, и Сара с интересом рассматривала каждый.
— Портреты тоже продаются? — спросила она.
— Нет, все картины будут отправлены в Канаду. Возможно, я бы и оставил несколько предков, — продолжал Перегрин, — но уж очень у них сверлящие взгляды. В будущем я могу найти художника, который напишет серию портретов специально для меня.
Перегрин посмотрел вдоль галереи, и улыбка исчезла с его лица. Выпустив руку Сары, он быстро подошел к окну и распахнул его. Упершись руками о подоконник, он выглянул наружу. Перед ним в своей неяркой красоте раскрывался английский сельский ландшафт: зеленые поля и застывшая вдали гряда голубых холмов. Перегрин не отрываясь смотрел из окна, и взгляд его зеленых глаз был таким же, как при виде поместья. Очевидно, он совсем забыл о своей спутнице и вздрогнул, когда за спиной раздался ее голос.
— Это поместье вам по душе, не так ли?
— Что же в этом удивительного, — ответил принц. Он и сам пытался понять, почему его так влечет английская природа, но не находил ответа. — Вы, английские аристократы, родились и выросли здесь. Вы привыкли к красивой жизни, к добру и справедливости. Вам трудно понять, что все это значит, — с грустью сказал Перегрин.
— Возможно, — ответила Сара, опускаясь на стоящую рядом кушетку. — Росс говорил, что в Кафиристане есть своя притягательная красота. Неужели Англия значит для вас больше?
— Нет, но это разные вещи.
Перегрин сел на другой конец кушетки и посмотрел на леди Сару. Она была сдержанна и холодна, и только большие карие глаза светились теплом. Сара Сент-Джеймс была настоящей женщиной и леди. Она оставила шляпу внизу, и сейчас ее волосы золотились на солнце.
Что-то шевельнулась в душе Перегрина, и он почувствовал, как снова волна страсти захлестывает его. Что так влекло его к ней? Ее спокойная красота или мужество? Ему нравилось и то, и другое. Но в них ли причина?..
Возможно, она влекла его, как это поместье, как природа, как сама Англия. Она была частью этой страны, которая пока для него недоступна. Он еще не решил, та ли это жизнь, которую он хочет для себя. Когда цель будет достигнута и он покончит с Чарлзом Велдоном, тогда все решится само собой. А пока он должен держать себя в руках. Он не имеет права завлекать леди Сару в свои сети. Перегрину потребовалось собрать всю свою силу воли, чтобы взять себя в руки. Ему хотелось заключить ее в объятия, пробудить в ней дремлющую пока страсть, но он сумел отказаться от желаний.
— Кафиристан бедная страна, — начал он, стараясь в потоке слов утопить свою страсть, — удивительно бедная. Это даже не страна, а поселение нескольких родственных между собой племен. Не надо быть особенно богатым, чтобы стать там известным.
— Но Росс сказал, что вы очень богаты. Как?.. — Сара осеклась и покраснела.
— Понимаю вас. В Англии считается неприличным спрашивать, откуда у человека деньги. Пусть ваш вопрос вас не смущает, я не обидчив. Источник моего богатства находится не в Кафиристане. Вы когда-нибудь слышали о Шелковом пути — древней торговой дороге из Китая к странам Средиземноморья?
— Только слышала, что такой путь есть, на не более.
— Еще две тысячи лет назад караваны с товарами шли с Востока на Запад, из Китая до Древнего Рима. Шелк, камни, пряности, золото, янтарь и тысячи других товаров проходили через руки самых разных людей, и эти руки не всегда были чистыми, — начал Перегрин тоном сказителя. — В пути торговцев поджидали разбойники и опасные болезни, но еще хуже были естественные преграды: высокие горы и бескрайние пустыни. Самой опасной частью пути был Китайский Туркестан. Там, в самом сердце горячей Азии, лежит бескрайняя пустыня Такла-Макан, где дюны достигают высоты трехсот футов. Пустыня ограждена самыми высокими в мире горами. И вот на этом пространстве временами гуляет кара-буран — черный смерч, поглощая целые караваны вместе с людьми и верблюдами.