— К концу путешествия ваши трудности станут моими, — усмехнулся принц, — но ваше желание для меня закон.
Сара хотела достойно ответить, но в это время их внимание привлек пронзительный крик Элизы, которой удалось выманить на берег лебедя, и сейчас он, распустив крылья и громко шипя, пытался ущипнуть ее.
— Бедняжка, — сказала Сара. — Рассерженный лебедь опасен даже для взрослых. Надо поскорее спасать ее.
— Конечно, — согласился принц.
Передав поводья Саре, он бросился к девочке, вокруг. которой, помимо рассерженного лебедя, летали кричащие утки. Лебедь вытянул шею и попытался ущипнуть принца, но тот, сложив руки рупором, что-то прокричал ему, и птица послушно ушла в воду и стала оправлять перья.
Перегрин посмотрел на Элизу и поклонился.
— Завоевал ли я сердце принцессы, отогнав этого дракона? — спросил он.
— Вы навсегда завоевали мое сердце, храбрый рыцарь, — с достоинством ответила девочка. — Что вы сказали лебедю?
— Что если он не исчезнет, то им украсят пиршественный стол.
По восхищенному взгляду девочки Перегрин понял, что завоевал ее сердце если и не целиком, то, во всяком случае, его добрую половину. Он вспомнил слова леди Сары, что Велдон любит свою дочь. Надо будет использовать эту любовь против него. Леди Сара совершенно права, сказав, что, когда ему надо, он использует все, что есть под рукой. Почему он должен щадить Элизу Велдон, если ее отец не щадил тысячи таких невинных девочек, как Дженни Миллер?
— Я собираюсь сегодня покататься верхом, — сказала за завтраком Сара своему отцу.
От неожиданности тот выронил газету.
— Покататься верхом? — переспросил он.
— Да, — ответила Сара, наливая себе кофе. — Пора начать тренироваться. Я соскучилась по верховой езде. Герцог улыбнулся.
— Ты совсем как мать. Говоришь о серьезных вещах в самое неподходящее время. Ты считаешь это разумным?
— Возможно, и нет, но мне так хочется. Мне привезли Пеней. Она умная, спокойная лошадь и идеально мне подходит.
— Ты поедешь с сэром Чарлзом?
— Нет, с другом Росса, принцем Перегрином. Он хочет купить поместье и попросил меня посмотреть его.
Герцог нахмурился.
— Мне не нравится, что ты будешь одна с этим иностранцем.
Сара вздохнула: до чего же недоверчивы английские аристократы. Почему все они, за исключением, может быть, Росса, так презирают иностранцев?
— Принц очень порядочный человек, — сказала она, хотя совсем не была в этом уверена. — Чарлз сам просил меня поддерживать это знакомство. Дочь герцога может позволить себе иногда игнорировать условности, и я уже достаточно взрослая, чтобы отвечать за свои поступки.
Герцог задумался, но спустя минуту махнул рукой.
— Если твой будущий муж не возражает, моя дорогая, то я тоже не буду этого делать. Желаю тебе хорошей прогулки, — сказал он и снова уткнулся в газету.
Одеваясь для верховой езды, Сара не сомневалась, что прогулка будет хорошей и доставит ей удовольствие.
Ровно в десять к ней постучал лакей. Сара быстро оглядела себя в зеркало. Костюм для верховой езды цвета ржавчины был старым и вышедшим из моды, но очень шел ей, Широкие юбки делали ее талию еще тоньше. Неужели кафирский принц не заметит, как она хороша в этом костюме?
Сара отошла от зеркала, сказав себе, что ей нет никакого дела до мнения чужих мужчин — у нее ведь скоро будет свой собственный муж. Сара засмеялась, удивляясь своей самонадеянности. Немного подумав, она заключила, что, будучи женщиной, должна нравиться и другим мужчинам, особенно таким привлекательным, как принц.
Придерживая левой рукой широкие юбки, а правой держась за перила, Сара стала спускаться по лестнице. Принц стоял внизу и смотрел на нее. От его пристального взгляда Сара неловко ступила на больную ногу и споткнулась, однако продолжала спускаться дальше, стараясь не подавать виду, что ей больно. Она решила во что бы то ни стало заняться собой, чтобы быть грациозной и очаровательной.
— Доброе утро, — сказала она, протягивая принцу руку. — Вы всегда ходите без шляпы?
— Стараюсь носить ее как можно реже. Шляпы идут в основном таким очаровательным женщинам, как вы. На вас сейчас очень миленькая шляпка, — сказал он, дотрагиваясь до плюмажа.
— Оказывается, вы мастер говорить комплименты, — заметила Сара, пытаясь освободить руку. — Однако вы опять забыли, что нельзя надолго задерживать руку дамы. Ваша память очень избирательна.
— Вы разоблачили меня, леди Сара, — ответил принц, отпуская ее руку. — Я действительно предпочитаю помнить только то, что может сыграть мне на руку.
— Неужели? Как, должно быть, хорошо помнить только хорошее.
— Хорошо, но, к сожалению, не всегда получается. Избирательная память — это то, к чему я стремлюсь. Как жаль, что плохое помнится дольше.
Сара посмотрела на его мужественное лицо. Неужели у принца тоже были трудные времена? Что скрывается под этим красивым лбом? С первой встречи он читал ее мысли, как открытую книгу, а она никогда не знала, что у него на уме.
Они подошли к конюшне, и принц увидел ее гнедую кобылу.
— И ради нее вы отказались от той великолепной лошадки, что мы видели в Таттерсоллзе?
— Вы не должны критиковать Пенси. — Сара погладила лошадь. — Пусть она и не красавица, но многие годы была мне хорошим другом.
— Не красавица, это мягко сказано, — заметил Перегрин, помогая сape сесть на лошадь. — Она похожа на расшатанную софу, широкую, мягкую, бесформенную.
От смеха Сара чуть не упала с лошади.
— Метко сказано, — заметила она. — Пенси действительно как софа, вот почему она идеально подходит для тех, кто долгое время не сидел на лошади.
Держась за стремя, принц ждал, когда Сара удобно устроится. Его лицо выражало заботу, и Саре это нравилось. Кивком головы она дала понять, что ей удобно, и только тогда Перегрин отошел к своему жеребцу.
У Сары когда-то была сломана правая нога, и сейчас, устраиваясь поудобнее в дамском седле, она почувствовала, как мышцы ее напряглись и заныли. К концу дня будет болеть вся нога, и она прекрасно это знала, но игра стоила свеч. К ней вернется былая уверенность в себе, если она опять станет ездить верхом. От предчувствия удовольствия Сара засмеялась.
Перегрин вскочил на красавца жеребца. Красивый человек на красивой лошади.
— Вы готовы покорить улицы Лондона, леди Сара? — спросил он.
— Вперед, ваше высочество, — ответила Сара, салютуя хлыстом.
Бок о бок они выехали на улицу, и Сара почувствовала, что не потеряла навыка. Она без усилий держала поводья, и ее тело быстро слилось с телом лошади, раскачиваясь в такт ее ходьбе. Она мудро поступила, что начала упражнения в верховой езде именно с Пеней, хотя ей хотелось бы иметь такую же красивую лошадь, как жеребец принца.