разум, чтобы и Иирис случайно не узнала мои замыслы. Пусть она считает себя достаточно взрослой, но ей всего две сотни лет с небольшим, а мне, как никак, — тысячелетия. Она думает, что защищает меня, тогда как это я всегда оберегал, и буду оберегать её. Всё не так просто.
Я помню золотистую арку портала, переливающуюся и манящую. Она была почти так же притягательна, как и зияющая в моей груди дыра. Мои пальцы проходили сквозь эту арку. Конечно, я подозревал, что существуют другие миры, помимо нашего, придя к этому выводу логическим путём, но не мог знать точно. Эти охотники… с моей силой они достигли невозможного. Я воспринял, как Иирис открыла проход, и теперь сам был в состоянии в любой момент создать портал. Каким-то немыслимым образом эта магия использовала силу кометы, оставляющей в воздухе сияющий ледяной шлейф.
Прикрыв глаза, я скользнул в сон без сновидений. Эта сфера души оставалась закрытой, и в ней я мог планировать какие-то действия, не боясь, что мои мысли прочтут. Настало время разработать стратегию.
Androgyne
Со стороны Иирис
Аэсолли… Четыре слога, и столько чувства. Наверное, ты знаешь, как я тону в твоих глазах. Я вижу в них воплощение вечности. Они такие багрово-тёмные, что кровь по сравнению с ними кажется почти прозрачной. Я могу бесконечно перебирать твои длинные тонкие волосы, такие мягкие и шелковистые. Подобных локонов не бывает у простых людей, ведь создатель сделал человеческую плоть очень жёсткой, но податливой, а тела вампиров он сотворил, наверное, из лунного света и самой ночи. Ускользающие, неуловимые, призрачные и в высшей степени прекрасные. Говорят, что у вампиров нет души, что они созданы всеми демонами ада. Но как тогда и каким образом могут быть они воплощённой красотой? Совершенство линий, плавные изгибы, огромные глаза, высокий рост. И я — одна из них… Интересно, был бы Аэсолли настолько мил со мной, если бы я не стала его обращённой? То есть, потомком… Как, на самом деле, всё это понимать? Очень запутанно…
Закрыв глаза, я всегда представляю себе его. Тонкие черты лица, высокие точёные скулы, правильной формы губы, волевой острый подбородок, полуприкрытые глаза хищника с багровыми отсветами на дне. Глаза, полные древней печали. Самое старое существо, которое я знаю. Мой возлюбленный…
Я почувствовала его приближение задолго до того, как он неслышно проскользнул в дверь. После пробуждения он стал будто бы тоньше, словно призрак. Тени залегли в углах его глаз, на скулах. Ресницы удлинились. Волосы отросли, теперь они достигали середины спины.
— Иирис… Что это за мир?
Слитным движением я поднялась на ноги и скользнула к Солли. Я — тень.
— Просто случайный мир. В этом мире очень много магических потоков, наверное, здесь должны быть какие-то существа вроде нас или охотников.
— Наверное?! То есть ты не знаешь точно?
Я покачала головой.
— Провесив свой первый портал, я попала в эту долину. Она тихая и спокойная, мне здесь сразу понравилось. Я решила, что выстрою здесь дом, в котором мы сможем жить. Конечно, мне помогали друзья из числа людей, и — стоит тебе сразу сказать: на постройку этого особняка потрачено всё твоё состояние. Кроме того, я не могла отлучаться слишком часто, так как боялась за тебя. Именно поэтому и не исследовала мир. Но, раз мы теперь здесь, ты не против немного прогуляться?
Он улыбнулся, и моё сердце растаяло.
— Конечно! Я думаю, нам следует изучить место, которое стало нашим новым домом.
Выйдя на улицу, мы увидели, что наступил рассвет. Солнце медленно поднималось из-за ближайших гор, позолотив голубые озёрные воды. Дневное светило здесь было, кажется, ярче, чем в нашем мире, я никак не могла перестать удивляться этому, как и тому простому факту, что в этом мире не одна луна, а две — красная и голубая.
Аэсолли взял меня за руку, и мы переместились так, как это умеют делать одни лишь вампиры. Быстрые и сильные, мы не ведали расстояния и преград.
Вскарабкавшись на гору, мы остановились на вершине. Перед нами расстилался бескрайний мир, видимый с огромной высоты как на ладони. С западной стороны простирался казавшийся бесконечным лес, на востоке, ближе к горизонту, кажется, растекался океан. Северная сторона изобиловала реками и водоёмами, а на юге тянулись степи, завершающиеся широкой пустыней. Наверное, эта гора намного выше пятнадцати тысяч миль. Воздух здесь был очень разреженный, но не для дыхания вампира. Я слегка пошатнулась, и Аэсолли поймал меня за руку.
— Иирис, с тобой всё в порядке? — спросил он, с тревогой вглядываясь в мои глаза.
Я засмеялась в ответ.
— Конечно, со мной не может произойти ничего плохого. Просто я немного голодна.
Не говоря ни слова, он прокусил кожу на своей руке. Воздух наполнил пьянящий аромат его крови. Голова закружилась ещё сильнее, я не смогла удержаться, и впилась в ладонь любимого. Он прикрыл глаза от наслаждения. Я ощутила кипящий поток его чувств. Это была целая симфония запахов и мимолётных образов. Он был полностью сосредоточен на мне, и потому я чувствовала, как пью его любовь. Когда-то, будучи человеческой девчушкой, я и подумать не могла, что смогу оказаться с ним на равных. Осознание этого пьянило чуть ли не больше, чем вкус его крови.
С неохотой я оторвалась от Аэсолли. Он улыбался, слегка сощурив глаза.
И вдруг исчез из поля моего зрения. Я тщетно пыталась найти его глазами, но не смогла. Запаниковала. И вспомнила про нашу связь. Он ощущался, как грозовая туча, искрящаяся молниями, но, в то же самое время, и как аромат тепла и уюта. Наверное, он такой лишь для меня. Я посмотрела туда, куда указывали мне узы.
Он стоял у подножия, видимо, перелетевший в форме летучей мыши, пока я на секунду отвлеклась. Поманив меня рукой, опять исчез, но на этот раз я была начеку, поняв, что вампир движется в сторону леса. Откуда такая любовь к глухим непроходимым местам? Наверное, это всё его древняя кровь.
Быстро проделав дыру в мироздании, я пробросила себя к Солли. Столько лет прошло, а я всё ещё не освоила этот полезный навык. Но теперь у нас впереди целая вечность, наверное, он меня всему научит.
— Поймала! — воскликнула я, схватив его за руку.
Он лишь улыбнулся в ответ и сжал мою ладонь. От него исходило тепло и умиротворение.
И лишь только теперь я поняла, что всё это время боялась, как бы у него не случился приступ. Краешком сознания я ощущала, что