Читать интересную книгу Поиски в темноте - Чарлз Тодд

Хэмиш беспокойно заворочался в голове у Ратлиджа. Он-то мог ответить на вопросы Шоу — гораздо лучше самого Ратлиджа.

— Кто был тот, другой?

Шоу поморщился, как будто напряжение последних минут вернуло прежнюю боль. Он обхватил себя руками. Теперь он казался совершенно трезвым, хотя темные круги под глазами стали заметнее. И сами глаза потемнели от тяжелых воспоминаний. Перед Ратлиджем сидел человек, у которого было только прошлое и никакого будущего.

— Томас Нейпир. По-моему, он бы охотно женился на Маргарет, если бы не его дочь — она на год старше… Он прямо изнывал от желания! Я все чувствовал, когда, бывало, провожал ее домой, и мы стояли на крыльце — смеялись, шептались, целовались. Мы пьянели от возбуждения, а не от вина, но откуда ему было знать? Когда я неделю назад увидел ее здесь — она выходила из машины у дома Уайетов, — мне стало нехорошо. Вдруг подумал, что она приехала разыскивать меня! Из неверно понятой жалости или чувства долга. Но миссис Прескотт быстро положила конец моим дурацким надеждам. Она обмолвилась при Дентоне, что Маргарет приехала сюда из-за музея. Кажется, собиралась устроиться помощницей Саймона. И потом, она никак не могла знать, что я здесь. Об этом почти никто не знает!

— Вы виделись с ней, говорили с ней до того, как она уехала из Чарлбери?

— Что вы, нет! Сейчас я не могу стоять прямо, у меня в животе сразу печет огнем. У меня, черт побери, еще осталась гордость! Если она отказала мне раньше, когда я был почти здоров, как мог я навязываться ей сейчас… став калекой?

— Ну, для начала, она не вышла замуж за Нейпира.

— Да. — Шоу посмотрел на закопченный потолок и балки, украшенные отполированными медными пуговицами с лошадиными головами. Он разглядывал их с таким видом, словно они были важнее его мыслей и чувств. Горечь заставила его сосредоточиться.

— Есть и другая сторона — она собиралась переехать сюда, оставить Нейпиров ради другого места.

Шоу рассмеялся грубо и хрипло.

— Ей все равно пришлось бы уехать от Нейпиров, если бы она собиралась выйти за него! Маргарет много лет прослужила секретаршей Элизабет. Со всех точек зрения она не была Нейпиру ровней. Но, переехав сюда, под защиту Саймона, она была бы надежно защищена от сплетен. Никто ничего бы не подумал… Маргарет такие вещи очень заботят. Наверное, она уже научилась им управлять. И на пути у нее стояла Элизабет.

* * *

Возвращаясь из Чарлбери, Ратлидж задумался и едва не проехал мимо женщины, стоявшей на обочине дороги и явно стремившейся привлечь его внимание.

На ней было выцветшее домашнее платье; когда-то оно было синим, но теперь стало почти серым. Слегка вьющиеся — видимо, от влажности — волосы она безжалостно зачесала назад, словно стремилась наказать их. Может, раньше Ратлидж видел ее на улице? Он не мог ее вспомнить. Возможно, она была по-другому одета.

— Вы не меня ищете? — спросил Ратлидж, притормаживая и высовывая голову из окошка.

— Да! Говорят, вы тот самый полицейский из Лондона!

— Инспектор Ратлидж… Да. — В дверях ее дома он видел трех детей, которые смотрели на него большими серьезными глазами. Мать наверняка велела им не путаться под ногами и не шуметь. Может, припугнула, что иначе их заберет полицейский? В бедных кварталах Лондона детей до сих пор пугают полицейскими, чтобы не шумели. «Ну-ка, веди себя хорошо, а то пожалуюсь на тебя констеблю!»

Женщина кивнула и замялась, как будто ей не хотелось представляться. Но они находились возле ее дома; на окнах облупилась краска, а крыша нуждалась в починке. Он без труда сможет ее разыскать. Наконец она сказала:

— Меня зовут Хейзел Диксон. Я слышала, вы говорили, что ищете сведения о той женщине, что гостила у Уайетов. Пятнадцатого она уехала из Чарлбери.

Хэмиш беспокойно заворочался у Ратлиджа в голове. Сам Ратлидж насторожился, но приветливо улыбнулся:

— Совершенно верно. — Пусть расскажет все по-своему, иначе она может и передумать…

Хейзел Диксон посмотрела на него в упор светло-голубыми глазами.

— Машину вела она — миссис Уайет. Я своими глазами их видела. Они поехали в Синглтон-Магна около полудня, то есть через два дня после того, как мисс Тарлтон сюда приехала. Я услышала машину, выглянула из окна и увидела, как она проехала мимо, в сторону развилки и Синглтон-Магна.

— Вы видели, кто сидел за рулем? — спросил он, прикидывая, что могла заметить Хейзел Диксон из окна дома. Аврора, наверное, находилась с противоположной стороны — как он сейчас.

— Она, конечно, кто же еще? Ведь машину-то водит она! Мистер Уайет сам не любит возить кого-то, он привык приказывать и знает, что все бросятся ему услужить… И шарф ее я узнала — он развевался, как знамя! Когда она едет мимо, все мужчины останавливаются и глазеют ей вслед… Непорядочно она себя ведет, вот что я вам скажу! И все наши, в том числе и мой Билл, знают, какая она. Они ведь были во Франции, а я слыхала, что там творилось, ведь у таких, как она, не было своих мужчин! Мой Билл так и не научился…

Хейзел Диксон замолчала и покрылась густым румянцем. Ратлидж понял, что она не собиралась говорить ничего подобного; она забылась только потому, что он очень внимательно ее слушал.

За детьми задвигались тени, и Ратлидж понял, что в тускло освещенной гостиной находятся и взрослые женщины — соседки, подруги? Они оказывали Хейзел Диксон моральную поддержку, но ее слова не были предназначены для их ушей. Они не должны были знать, чему Билла научили или не научили француженки, с которыми он познакомился за границей.

В военное время все жены беспокоились примерно об одном и том же. Они понимали, что их мужья воюют вдали от родины, им одиноко и страшно, и они вполне могут искать утешения у местных женщин. И заразиться от них дурной болезнью или усвоить новые привычки. В мюзик-холлах постоянно острили и пели песенки о француженках.

— За рулем сидела она! — пылко повторила Хейзел Диксон. — Готова присягнуть!

— А рядом с ней кто-нибудь был?

Миссис Диксон прикусила губу.

— Я заметила что-то розовое… или лиловое. Должно быть, рядом с ней сидела эта мисс Тарлтон. А что, все сходится! Кто же еще мог ехать в машине с миссис Уайет!

Ратлиджу показалось, что Хейзел Диксон лжет. Может быть, она видела Маргарет Тарлтон у калитки дома Уайетов и знает, во что та была одета? Или она так ненавидит Аврору Уайет, что собрала по крупицам обрывки сведений, подслушанных соседками, которые сейчас таятся в ее доме?

— Какая шляпка была на мисс Тарлтон?

Миссис Диксон недоуменно посмотрела на него, а затем слишком быстро ответила:

— Миссис Уайет так гоняет в мужнином автомобиле, что надо быть дурой, чтобы надевать шляпку! Ее сдует с головы, не успеете вы выехать из Чарлбери!

Хэмиш напомнил Ратлиджу: в первый раз, когда Ратлидж увидел Аврору, у нее на голове не было шляпки. Но он не мог вспомнить, не лежала ли шляпка рядом с ней на сиденье…

— Говорят, что мисс Тарлтон пропала. Интересно, что с ней могло случиться? — спросила миссис Диксон, не в силах больше сдерживаться. Теперь ею двигало любопытство. — Тот человек в Синглтон-Магна уже убил свою жену…

— Мы хотим найти мисс Тарлтон, потому что она приехала тем же поездом, что и Моубрей. Возможно, она видела его или его родственников.

— Говорят, он убил своих детей! — Миссис Диксон передернуло; ее охватил страх, и она невольно оглянулась через плечо. — С тех пор как я услыхала об этом, своих от себя не отпускаю!

— Сейчас вы можете не бояться Моубрея. Он сидит за решеткой.

Хейзел Диксон уже собралась уходить, но напоследок сказала:

— Я видела мисс Тарлтон в тот день, когда она приехала. Я тогда ходила в гости к сестре. Если бы я увела мужа у другой женщины, как некоторые, мне бы не хотелось видеть за своим столом такое хорошенькое личико! Это называется снова искушать судьбу, вот что. А мистер Саймон уже жалеет о своем выборе!

— Жалеет? Что вы имеете в виду? — спросил Ратлидж резче, чем собирался.

Но Хейзел Диксон не желала говорить на щекотливую тему:

— Я и так наговорила больше, чем нужно. Я видела машину Уайетов, которую вела миссис Уайет! А рядом с ней сидела мисс Тарлтон. Рада, если мне удалось хоть чем-то вам помочь!

* * *

Притормаживая, Ратлидж подумал, что приезд Элизабет Нейпир в Чарлбери уже начал приносить горькие плоды. Деревня и так бурлит из-за сплетен о жене Саймона. Слухи ходят из дома в дом, и Хейзел Диксон, которую ободряют и поддерживают подруги, теперь бросает в Аврору Уайет второй камень. Она бы ни за что не заговорила, если бы местные жители не поддержали ее. Элизабет Нейпир, нарушившая заговор молчания, первой открыто выразила свои сомнения, связанные с отъездом Маргарет Тарлтон. Кроме того, от нее стали известны ужасные подробности убийства миссис Моубрей. Ей удалось заронить в душу Саймона тень сомнения. А Хейзел Диксон и ей подобные тут же осмелели и поспешили нанести удар.