жизни больше не имеет значения. Это идеальный момент. Всё так странно, что не верится. Но так и есть, как есть. Как самый розовый, полный любви сон. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Как вдруг, я заметила, что над стеклянным куполом сада мелькнула тень огромной птицы. Показалось?
— Тебе стоит пойти отдохнуть и привести себя в порядок, — неожиданно сказал Орголиус, помогая мне подняться. Взгляд его был какой-то взволнованный. Всё это было очень странно.
— Так внезапно, — заметила я, чем вызвала вспышку в его глазах.
— Ты можешь вернуться сюда сразу же, как отдохнёшь. А мне нужно решить несколько дел. Когда вернёшься сюда, просто позови меня, — сказал он, и вложил в мою руку золотую монету с красивым узором с одной стороны и изображением кристалла с другой.
Что-то кольнуло меня внутри от его предложения. Непонятно было, откуда такая резкая смена обстановки. Хотя, может, я накручиваю свои мысли? Стояла и смотрела ему вслед, ощущая растерянность. Он ушёл, просто оставив меня одну. Может, я чего-то не знаю, чего-то не понимаю? Почему просто не сказать мне, если есть какие-то проблемы?
Вздохнув, посмотрела на монету, что поблескивая, лежала на ладони.
Он прав, мне стоит привести себя в порядок. Видок у меня ещё тот. Одежда испорчена. Представляю, как на меня будет смотреть Гелиодор, сколько возмущений и вопросов мне предстоит выслушать. Эх. Подбросила монетку и передо мной открылся золотистый портал. Вошла в него, и монетка вновь оказалась в руке. Постояла в коридоре с минуту, готовясь к визгам кота.
Удивительное дело, войдя в комнату, встретилась с абсолютно спокойным взглядом Гелиодора.
— Ничего спросить не хочешь? — съязвила я.
— А что спрашивать? Я уже не удивляюсь ничему. Хорошо хоть не на три дня пропала, — вздохнул кот.
Он явно не отошёл от наших предыдущих разговоров, от него так и веяло печалью.
— Мы были в саду. Орголиус освободил Сириуса и Элирию. Он отпустил их.
— Это хорошо. Я рад, что они на воле, — ответил кот.
— Гелиодор, с тобой всё в порядке? — присев на кровать рядом с клеткой, озадачено спросила его.
— Да. Бывало и лучше, — грустно ответил он.
— Слушай, я сейчас приведу себя в порядок и вернусь в сад, и попрошу Орголиуса, чтобы он освободил тебя. Слышишь?
Но кот так посмотрел на меня, словно мысленно выругался.
— Я вижу, ты сделала свой выбор. Но, твой выбор меня не касается. Ты забыла, что я нейтрален, я наблюдатель. Мне не нужны поблажки и разрешения. Моя роль была стать проводником для тебя, не более. Им я и буду оставаться до тех пор, пока иное решение не будет принято Всевидящей матерью. Какая разница, быть мне наблюдателем в клетке или на свободе. Это уже не имеет значения, — ответил он, с долей раздраженности, что мне стало не по себе.
— Нет, с тобой явно что-то происходит. Я ведь помочь тебе хочу, а ты так резко со мной, — тихо сказала я, ощущая покалывающую обиду в груди.
— Помочь? Мне не нужна помощь. Я выбор сделал сам, — фыркнул кот, и я не нашлась, что сказать ему в ответ.
Он отвернулся от меня. Я понимала, что глупо обижаться на него, но… истину от себя не спрячешь. Кот явно не желал продолжать со мной разговор, поэтому я молча встала и ушла в ванную.
Освежившись под волшебными струями воды, отправилась в гардеробную за одеждой. В этот раз решила надеть свой костюм, который для меня сшили сёстры Инглии. Он переживёт всё, любые испытания.
Уходя из комнаты, взглянула на кота, что насупившись, смотрел в стену. Подумала про себя, что всё равно скажу Орголиусу, чтобы он его освободил. Именно скажу, а не попрошу. Гелиодор мой друг, а друзьям не место в клетке. Вот и посмотрим заодно, как сильно меня любит Орголиус, и готов ли менять правила.
Подбросив монетку в воздухе, шагнула в образовавшийся портал. Возвращение в сад вернуло приятный настрой. Здесь царила необыкновенная атмосфера, что окутывала сознание лёгкостью и теплом. Я задумалась, как всё так могло закрутиться? Насколько неожиданными могут быть подарки судьбы. Ещё недавно я желала испепелить Орголиуса, а сейчас думаю о его губах, о поцелуях, которые уносят меня на седьмое небо.
Может, я глупая? Ведь недавно сходила с ума от близости Октября… а теперь охвачена зависимостью к Орголиусу. Правда ли это мои желания?
Остановившись посреди ароматных цветочных кустов, глубоко вздохнув, прикрыла глаза. Мне хотелось услышать свой внутренний голос, который скажет, что я на верном пути. Я запуталась в своих мыслях.
Думая про Октября, у меня возникло чувство вины. Стыд громко промчался по венам, напоминая, что я ему сказала тогда в саду Игмеральда. Я сказала ему, что выбираю его…
Неприятно осознавать, что я такая. Что предала его. Я даже до конца не понимаю, что к нему испытываю. Любовь? Долг? Но вину отчётливее всего.
И почему эти мысли пришли ко мне именно сейчас? Когда я собираюсь позвать того, от вида которого у меня трясутся коленки, сердце то замирает, то набирает обороты. Того, кто вызывает во мне лавину эмоций, в которых хочется тонуть. Он неповторим. Его не сравнить. И я это понимаю так ясно, как и то, что зависима и попалась. Я влюбилась. Потому что от мысли о нём, я чувствую, как за спиной вот-вот вырастут крылья.
Столько всего случилось, а я только сейчас задумалась всерьёз над тем, а что будет дальше? Мне было сложно принять признание братьев-месяцев, и тогда же сделать выбор в пользу Октября. А теперь, я пытаюсь удостовериться, что иду правильной дорогой.
А сердце шепчет: не думай, просто люби.
А разум напоминает о последствиях прошлых, настоящих и будущих.
Есть ли тут правильный выбор? Я знаю, чего хочу, и мне стыдно за свои желания. Чувствую себя эгоисткой. Но, внутри горит яркий луч надежды, что всё так, как должно быть.
Ощутив, что моральные качели утихли, собралась позвать Орголиуса, как вдруг услышала голоса. Это был его голос, он с кем-то говорил. А потом, я точно распознала второй голос. Это была Сирин.
Сдерживая своё желание подслушать их разговор, плюнула на это, и тихонько подошла поближе, чтобы разобрать, о чём они беседуют. Их отгораживали от меня арки из густо вьющихся цветочных кустарников. А я, в своём изумрудном облачении, практически сливалась с фоном сочной зелени. Для пущей незаметности накинула капюшон, чтобы скрыть яркие волосы.
— Мой повелитель, я жду, когда мы приступим к делу, — сладким голосом промолвила Сирин, что меня передёрнуло от мысли,