равно смерти. Феникс погиб за любовь, и ты туда же. Тот огонь… это… — кот запнулся.
— Что это? Скажи же, ну! — в нетерпении я подскочила к клетке на коленях.
— Нет на свете той силы, что смогла бы разрушить клятву, данную и скрепленную ним. Он источник жизни. Он смерть. Он правда. Он истина. От него ничего не скрыть. Ты сделала выбор.
От его слов у меня онемело тело. Холодные мурашки прошлись неспешным строем, сообщая, что отныне не будет иначе.
— Я не понимаю, как это получилось.
— А я надеюсь, что ошибаюсь в своих суждениях, дорогая. Один только вопрос к тебе: что ты чувствуешь к Орголиусу? Только правду, — кот пристально посмотрел мне в глаза.
— Я… — собираясь сказать, понимала, каков будет ответ, и глаза наполнились слезами.
— Так я и думал. Невозможное возможно, и пророчества сдуло как листья на ветру. Он предложил тебе своё сердце, и это была проверка. Ведь теперь его можно убить. Но, разве может любящая душа уничтожить дарованное сердце?
— Но, как же? А если бы я взяла и уничтожила бы?
— Нет, не уничтожила бы. Ты и так уже остановила всепоглощающий Огонь, Великого духа, когда он пришёл вершить суд. Ты, дала ему клятву.
— Ты не был там, чтобы так уверенно говорить, — обиделась я, ведь кот слишком жестоко топтался по осколкам внутренней надежды.
— Хорошо, тогда ответь мне ещё на один вопрос и честно. Ты действительно любишь Октября?
— Конечно, — уверенно кивнула я, и ощутила, как быстро эта уверенность меня покидает.
Кот пристально наблюдал за мной как судья.
— Я… не помню его лица, — всхлипнув, закрыла лицо ладонями.
— Не плач, дорогая. Это не случайность. Если так вышло, значит так и должно быть. Я сам не до конца понимаю, что происходит, но я всё равно на твоей стороне. Просто продолжай слушать своё сердце. Ум тут не помощник, увы. Ты как Прометей, светоч. Зажигаешь огонь в сердцах. Подумать только, сам Дух Огня явился! Это событие из ряда вон, дорогая. Думать буду я, а ты, поспи. Утро вечера мудренее.
Глава 13
Я очнулась в холодном поту от тяжёлого кошмара. Перед глазами до сих пор стоял сонный мираж, что как липкая плёнка, которую с трудом пытаешься сбросить с себя, обволакивал сознание.
В моих руках, словно пепел, рассыпалось сердце Орголиуса, а я судорожно пыталась собрать его, но только делала хуже. И в этом трясущемся состоянии, звучал его печальный голос: «Я верил тебе. Как ты могла?». Он эхом разливался в пространстве, будто отдалялся от меня, не давая возможности что-то исправить.
А потом поднялся неистовый ветер, я пыталась противостоять ему, но он разметал пепел сердца, который я безуспешно пыталась ловить. И огромные огненные глаза наблюдали за всем этим, постоянно повторяя фразу, что доносилась отовсюду: ты нарушила клятву!
И в завершении всего этого, появился образ Октября, за спиной которого стояли братья-месяцы. У него был мрачный вид. Ветер трепал его плащ и волосы во все стороны. Небо над нами нависло тяжёлыми, свинцово-серыми тучами. Я практически не видела его лица, но отчётливо помню янтарные глаза, полные горечи. Он пристально смотрел на меня, а затем сказал: «Ты предала меня».
Меня охватили чувства стыда и досады, я пыталась к нему подойти, но земля начала уезжать из-под ног, оставляя меня на месте. Я пыталась позвать его, кричать ему вслед, но мой голос исчез…
А потом раздался страшный грохот, что доносился отовсюду, будто мир трещал по швам, картинка сна затряслась и я очнулась. Сердце выпрыгивало из груди. Такой тяжёлый осадок после увиденного и пережитого, хоть и во сне. Дышать тяжело, будто камень на груди лежит.
Положив руку на грохочущее в груди сердце, едва сдержалась, чтобы не завыть вслух. Кот спал, и мне не хотелось его будить, чтобы он начал задавать вопросы. Поэтому, я тихонько выбралась из постели и отправилась в волшебный душ. Смыв с себя пелену сна, почувствовала себя немного лучше. Глядя в отражение в большом зеркале, пыталась себе улыбнуться.
— Всё ведь, будет хорошо… правда? — прошептала я в тишине.
Но, на меня из зеркала смотрела девушка, которая не знала ответа на этот вопрос. Но, разве может быть иначе? Хороший конец должен быть в каждой сказке, герой спасает красну девицу и уходит с ней в закат жить долго и счастливо. А злодей получает по заслугам, либо погибает. Но, только не в том случае, если красна девица, влюбляется в злодея… у этой сказки непредсказуемый финал.
Невыносимо спорить с собой, пытаться убедить в чём-то обратном, когда под ногами исчезает опора. Внезапно вспыхнувшие чувства к Орголиусу, выбили почву из-под ног. Когда я думаю о нём, то кровь по венам начинает циркулировать быстрее. А мысли об Октябре вызывают невыносимую муку, тягучую боль, словно сердце иглой прокалывают. Я не понимаю, что происходит. Внутри стоит ощущение, что я должна любить Октября, ведь я ему обещала, я сделала выбор в последний день… и я правда чувствую к нему любовь, но… она меркнет на фоне чувств к Орголиусу. Они острые, ослепительные и жгучие.
Разве можно любить двоих? Я не знаю ответа.
Укутавшись в халат, тихонько вышла из ванной и проскользнула в гардеробную, чтобы не разбудить Гелиодора. Сейчас я желаю разобраться в себе, хоть немного побыть в одиночестве, чтобы никто не задавал мне вопросов. Отвлекшись на восхитительные наряды в гардеробе, немного отвлеклась от смутных мыслей. Меня привлекло фиолетовое платье из бархатной ткани, расшитое золотыми нитями. Оно буквально гипнотизировало призывом: надень меня!
Сочный, глубокий, благородный цвет так привлек моё внимание, что созерцая его, я даже почувствовала себя лучше. Естественно, что сопротивляться внутренним порывам не стала, и примерила его. Взглянув в зеркало, испытала удовлетворение. Красные волосы, яркие голубо-зеленые глаза и благородный фиолетовый, сочетались идеально. Ткань безупречно подчеркивала фигуру и была приятна к телу.
От созерцания себя в зеркале, меня отвлек глухой стук в дверь. Это Сезар принёс завтрак. Выйдя из гардеробной, я сразу встретилась с оценивающим взглядом кота, что сонно подтягивался в клетке на кровати.
— М-р-р, дорогая, выглядишь великолепно, — выдал он, заставив меня ощутить жар на щеках от комплимента.
Следом за этим, меня встретил восхищённый взгляд Сезара, получившего разрешение войти.
— Ох, госпожа, вам так идёт этот цвет! Вы словно цветок из волшебного сада. Прелестная и таинственно страстная. Простите меня за дерзость, говорить такие комплименты, я не имел права, но они от сердца, — пытаясь потупить взгляд, сказал прислужник.
— Красавица, —