class="p1">Ведь [апостол] говорит: «Закон духа жизни освободил меня от закона греха и смерти» (Рим. 8, 2)395. Не нося [в себе] этого духовного закона, [начертанного] на скрижалях сердца и прочитываемого молитвой, как могут они воспринять учение о свободе и войти в жизнь, когда удерживаются в рабстве страстей и покрыты мраком неведения? Обитающие в лишенной света области рассудочного мышления396 и скованные цепями безразличия не могут шествовать к свету трезвения и созерцать восход «Солнца правды» (Мал. 4, 2), творящего, словно день, безмятежное состояние души и кротость сердца. Благодаря этому порывы страстей пускаются в бегство, изгоняемые [из души], словно дикие звери, теплотою Духа, а ум выходит на делание духовных добродетелей397, руководимый светом правого суждения. [Названные же хулители] не изведали опыта этого блага и не имеют его в самих себе, а ведь именно благодаря такому опыту тот, кто избирает, наподобие Моисея, путь продвижения к истине, являемой в душе, восходит на гору Божественного познания, удостаивается Богоявления, слышит Божий глас и воспринимает закон Духа398. Они же были преданы [Богом] «превратному уму» — мыслить и «делать непотребства» (Рим. 1,28), вследствие чего, с одной стороны, по причине суемудрия и мудрования об излишнем они пребывали неучами в духовном ремесле, а с другой — [всегда] имея на устах своих злословие и хульные речи, они препятствовали желающим постичь это светоносное ремесло; то есть они и сами не вступают на [спасительный] путь, и другим не позволяют этого делать. Само собою разумеется, что каждый [из них] тяготеет к сродному и желает привлечь к собственному мнению того, кто придерживается иных взглядов, — и покой не наступит до тех пор, пока какое-либо из двух убеждений не возобладает над противоположным. И то, что можно видеть в [естественно] противоположных вещах, это же наблюдается и в отношении противоположных мнений. Как там, когда одно преобладает над другим, например горячее является губительным для холодного и, наоборот, холодное — для горячего, так и здесь одни убеждения воюют с противоположными и, одолеваемые жаждой соперничества, стараются одолеть их. И как можно это видеть, противоположная сторона желает оставаться [замкнутой] в самой себе до тех пор, пока оба мировоззренческих течения пребывают равными399. Подчинение [одного другому] происходит тогда, когда одно, вследствие своей слабости, уступает другому, ибо «кто кем побежден, тот тому и раб» (2 Пет. 2, 19). [Упомянутые хулители,] оказавшись вне самих себя, не желают шествовать путем мысли. А не желающие поступать по духу, согласно [апостолу] Павлу (Рим. 8,4; Гал. 5,16), называют духовное знание необразованностью и прелестью, а учителей и глашатаев этого знания — людьми необразованными и заблуждающимися400.
3. Вследствие чего они стали следовать путем собственной похоти. Мы же по мере [наших сил постараемся] показать красоту этого неизреченно восходящего, [подобно солнцу,] и светорождающего труда тем, которые с любовью расположены [к нему], чтобы быть запечатленными в [своей] мысли следами такого спасительного пути. Духовный труд, или духовный закон, существует как особенный мир401, находящийся и возникающий в заповедных областях души, где созидается небесный человек, состоящий из добросовестного внимания и непрестанной молитвы, подобно тому как зримый человек состоит из души и тела. Поэтому из творения чувственного человека познай образ наипростейшего расположения и созидания незапечатленного [ничем из материального] этого [небесного человека]402. В этом зримом мире человек был создан Богом на шестой день (см. Быт. 1, 26–31), а в умозрительном мире мысли небесномыслящий человек созидается Богом соответственно [его внутреннему] расположению к духовному403. Ведь когда желание души ускользает от пятеричного чувства, склонного к чувственным [вещам], и направляется к ведению духовного, тогда Бог, взяв ум от [его] деятельности, соответствующей чувству, как [Он брал] прах от земли (см. Быт. 2, 7), вдыхает в этот ум созерцание Себя и дарует ему призывание святого имени Своего. [Так Он] делает внутреннего человека «душою живою» (Быт. 2, 7) и просвещает его ум для ангельского поклонения Себе и «разумного служения» (Рим. 12,1). [Тогда внутренний человек] является как гонитель [лукавых] приражений, служитель Божественных умозрений, губитель страстей, земледелец добродетелей, противник похотей, приверженец Божией любви, разрушитель [порочных] мечтаний, обнаружитель мудрости, царь естественных помыслов, владычествующий [над ними] с помощью духовного разума, укротитель [житейских] попечений, попечитель [внутреннего] покоя, чужеземец для ощущений века сего, друг ведений будущего века404, покинувший [эту] тленную жизнь, насельник непреходящего мира, беглец из отечества, ввергнутого в [междоусобные] брани, гражданин неприступного града, презирающий временные [блага] и ревнующий о бессмертных, невежда в делах человеческих, но посвященный в воления Божии. [Тогда внутренний человек становится] иноязычным для мыслящих о земном (см. Флп. 3,19) и толкователем горних [тайн] для тех, чье «жительство — на небесах» (Флп. 3, 20)405; [он делается] избегающим [чувственно] являемых удовольствий как [вещей] несуществующих и любящим не являемые [чувственным образом] блага как то, что пребывает [вечно]; мертвым для вещественных похотей и живым для сокрытой во Христе жизни (см. Кол. 3, 3). Он не устремляется ни к чему земному — ни к богатству, которое лишено нерасхищаемого богатства; ни к неге, которая истощает неистощимую негу и производит неутолимый голод; ни к славе, которая приносит бесславие; ни к чести бесчестной, которая делает малоценной «драгоценную жемчужину» (Мф. 13, 46) почитанием того, что малоценно; ни к начальствованию, которое порабощает непорабощаемую [силу] души406 начальствам и властям лукавых духов (см. Еф. 6, 12); ни к похвалам, которые лишают силы [внутреннюю] стойкость помыслов, [необходимую] для служения Богу. И кратко сказать, ничто из того, что очаровывает или угнетает людей, не низвергает долу с высоты Божественного служения этого внутреннего человека. Ибо разумение его располагается, словно в раю, в духовном рассуждении души407, трудясь [там] в памятовании о Боге посредством молитвы и храня ум посредством [постоянного внутреннего] бдения. Пребывая [в таком раю], он тайнозрительным образом воспринимает заповедь, [позволяющую] ему различать добро от зла и побуждающую его вкушать всякую мысль, связанную с Божественным Светом, а помысла похоти, как содержащего в себе познание добра и зла (или [познание] наслаждения и муки), всячески избегать, поскольку этот помысел влечет, через забвение Бога, вечную смерть408. Сияние этого духовного рассуждения восходит в душе, когда ум хранит трезвение, обращает взор свой к тому, что соответствует сердцу409, и призывает Бога, чтобы разогнать бесовский мрак. И подобно тому, как [какой-либо человек], пребывая в своем жилище и радея о всем своем имуществе, если видит некоего вора, желающего его ограбить, то он, забрав богатство из своей сокровищницы, выходит [из дома] и обращается к властям за