рывком поднялся из-за стола Хлопонин. Отойдя, ответил на звонок. – Да, слушаю…
Судя по брошенному на Трубецкого взгляду, в этом «слушаю» хорошего ничего не было.
* * *
Синдром выходного дня…
Несмотря на то что легла далеко за полночь, проснулась я лишь чуть позже обычного. Поворочалась, пытаясь снова заснуть, но не получилось. Использовать что-либо из целительского арсенала смысла не имело – можно потом проваляться и до обеда, так что предпочла встать. Тем более что заняться было чем – задали нам много. Половину я сделала еще в пятницу вечером, но оставалась вторая, требовавшая внимания.
Позавтракала в одиночестве. Если не считать, конечно, учебника по анатомии и двух атласов, которые лежали рядом.
И хотя отец частенько ругал меня за привычку читать во время еды, отучить от этого так и не сумел. Одно дело, когда за столом большой семьей да не виделись весь день, а когда, кроме тарелки и тебя, никого, просто на прием пищи терять время совершенно не хотелось.
К десяти с анатомией я закончила. Причем прошла немного дальше, сделав запас. Сорок минут на латынь. Потом история государства Российского и еще одна история – классической медицины и целительства.
Я только занялась химией, когда на связь вышел Андрей.
Ответив, хотела пошутить, что еще не успела ничего натворить, но стоило напороться на его взгляд, как желание веселиться исчезло напрочь:
– Что случилось? – отставив кружку с чаем, которую держала в руке, поднялась я со стула.
В голове был сумбур. С отцом вроде все в порядке – ничего тревожного я не ощущала. С самим Андреем – тоже. Как и с теми, кого считала друзьями-приятелями, хоть они и перестали ими быть. Дару ведь не скажешь, что расстались. Раз еще вчера находился рядом, значит, свой. Это со временем сойдет на нет.
– Мне нужна твоя помощь, – оглянувшись на кого-то, кого я не видела, вновь посмотрел на меня Андрей. – Как поисковика.
– Кто? – нахмурилась я.
С чужими эффективность поиска близилась к нулю. Да и с теми, кто знаком… Это с Яной повезло – я почувствовала ее раньше, чем сама осознала, а так зависимость прямая: чем лучше знаю человека, тем быстрее на него настроюсь.
– Лука Трофимов, – произнес Андрей. – Охрана отбивала контроль, он не ответил. Вошли в комнату, а там… – Он развел руками.
– Андрей, ты же знаешь… – попыталась я напомнить, что поиск для меня – случайность. Получится не получится…
– Саша, – перебил он меня, – тут…
– Через сколько быть готовой? – на этот раз уже я не дала ему закончить.
Крестный был прав! Когда речь шла о жизни или здоровье, должны быть задействованы все возможные силы. А уж дальше…
Дальше как выложишься.
Или как повезет. Хоть и философское понятие, но в реальности от удачи зависело многое.
– Через двадцать минут за тобой заедут Владимир и Сергей, – опять оглянувшись на кого-то, ответил Андрей. – И оденься так, чтобы сверху можно было натянуть камуфляж.
Я в ответ кивнула, но уже пустому экрану – Андрей отключился сразу, как закончил говорить.
Потом отошла от стола, развернулась, цепляясь взглядом за разложенные учебники, за коробку с камнями – подарок профессора, за оставленную на спинке дивана кофточку…
Всего лишь миг, чтобы все изменилось, из неважного став ценным, из чужого, не имеющего ко мне никакого отношения, близким и дорогим, а то, без чего, казалось, больше не смогу существовать, совершенно ненужным.
Рассуждения были не к месту и не ко времени, но мысль, если уж появилась, трудно изгнать. Особенно такую.
Переоделась я быстро. Узкие джинсы, водолазка с горлом. Кроссовки. Не новые, которые на выход, старые, хорошо разношенные. Во-первых, удобно. Во-вторых, мало ли в какие дебри придется лезть. Испорчу, так не жалко.
В рюкзачок забросила влажные салфетки, бутылочку с водой, набор первой помощи и несколько амулетов, которые могли пригодиться.
У ребят это все, конечно, имеется, но со своим было привычнее.
Дверь открылась, когда я, прихватив курточку – на всякий случай, уже собиралась покинуть флигель.
– Саш…
Юля остановилась на пороге, окинула меня взглядом сверху вниз.
– Позвонил Андрей, позвал на тренировку, – решила я обойтись полуправдой.
Со мной она вряд ли попросится – в отличие от Яны Юлю стрелковый клуб совершенно не впечатлил, а так вполне уважительная причина, чтобы сорваться с места.
– Будет нотации читать, раз уж ночью не удалось? – улыбнулась Юля. Вот только радости в этой улыбке было мало.
– Антон звонил? – сделала я предположение, украдкой бросив взгляд на часы.
Шестнадцать минут. В том, что касалось времени, Андрей был точен, так что три-четыре минуты у меня еще оставалось.
– Звонил, – вновь сделав попытку улыбнуться, вздохнула Юля. – Я не стала разговаривать.
– Возможно, зря, – твердо посмотрела я на подругу. – Если он тебе нравится, то вам все равно придется пообщаться.
– О чем? – вскинулась она, но тут же обмякла. – Ладно, с этим я и сама разберусь.
– А с чем не разберешься? – Я мысленно посетовала на то, что надо бежать.
С Антоном ей, конечно, надо поговорить, как и мне с ней. Уже спокойно, без тех эмоций, что заставляли принимать решения прошлым вечером.
Нет, мое восприятие сделанного ребятами не изменилось – грубость Трубецкого при тех обстоятельствах невозможно оправдать, но и наше поведение отдавало истерикой. Особенно если учесть, перед кем мы ее закатили. Перед наследником княжеского рода!
Признаться честно, именно эта мысль и не давала мне спать спокойно. Не должна была я доводить до такого, чтобы Николай Иванович приносил нам свои извинения.
Увы, сделанного не воротишь. И все, что я могла, лишь попытаться найти способ все исправить.
– Со всем разберусь, – хмыкнула она. – Папа просил передать, что княгиня Воронцова с ним связалась. Он посмотрит ее сегодня после обеда.
В самую пору было краснеть – о бабушке я совершенно забыла.
Впрочем, меня пусть и слегка, но оправдывало то, что ее состояние вызывало беспокойство, но не опасения.
– Спасибо, – искренне поблагодарила я. – Извини, надо бежать. Вечером пообщаемся.
Юля в ответ кивнула, развернулась, чтобы покинуть гостиную…
– И с Антоном поговори, – произнесла я ей в спину. – Он нормальный парень.
– Все они нормальные, – явно недовольно буркнула Юля и поспешила закрыть за собой дверь.
Вот ведь… Вчера я чувствовала себя борцом за справедливость, а сегодня…
Нужно было просто набить Трубецкому морду, решив проблему раз и навсегда.
С этой жизнеутверждающей мыслью я вышла из флигеля. Как раз вовремя. Остановившийся у ворот серый минивэн был мне знаком. Именно он участвовал в поисках Яны.
Боковая дверь открылась, не успела я взяться за ручку.
– Привет, – сдвинувшись, пропустил меня Сергей.
– Привет, – забираясь внутрь, поприветствовала я его и Владимира, сидевшего на водительском месте.
Владимир в ответ кивнул – его взгляд я поймала в зеркале заднего вида. Машина дернулась…
Сергей успел меня перехватить, тут же утвердив на сиденье.
– Вов, ты бы аккуратнее, – вроде как посетовал он.
– Как скажешь, – фыркнул тот, резко повернув руль вправо.
– Не обращай внимания, – дождавшись, когда машина выровняется, устроился напротив меня Сергей. – Нервничает.
– Я не нервничаю, – огрызнулся тот. – Я – зверею.
– Это заметно, – не преминул зацепиться за сказанное Сергей. – Пугаешь девушку.
– Ее напугаешь, – хохотнул Владимир. – Она сама кого угодно…
– Решили психологическую поддержку