Сегодня он ко мне расположен, а завтра? Вдруг станет врагом? Да только о его прошлом молчат, оно скрыто под плотной как сама ночь тайной.
Я не нахожу себе места в собственном доме, сердце грохочет в груди, не даёт прислушаться толком к тому, что происходит сейчас в столовом зале. Девушки разговаривают, сын мой молчит, что если черная ведьма задумает против наследника что-то дурное? Опасно так его оставлять одного. Гувернантка ничем ребенку моему не поможет. Надо было с нее ещё клятву верности взять.
— Кофе поднялся и даже, кажется, не сбежал. Я пойду, отнесу.
— Я могу сделать это сам на правах хозяина дома, — хоть одним глазом посмотрю на собственного ребенка, чтоб убедится, что все идёт хорошо.
— Нет уж. Кофе своей жене подаю только я, — полуулыбка, мелькнувшая на лице Эрлика, была слишком убедительна и слишком напоминала оскал, — Приглядите за духовкой, мясо может сгореть. Кстати, хорошая туша. Где брали? Ведь не в Питере же? Тут таких не бывает.
— Вез из своего надела, думал устроить праздничный обед. Да вот не сложилось у кухарки с плитой.
— Что поделать, зато нам больше достанется.
Тонкая струйка черного кофе перетекла из джезвы в две крохотные, с напёрсток, чашечки. Ни капли не пролилось мимо. Поднос, салфетка, блюдечки, два полных сосуда, сахар, выложенный горкой посередине, украдкой сорванный цветок из окна. Не понимаю, он так жену любит или боится, как я боюсь своей Жерарды? Чтоб ей чешуей никогда не обрасти больше!
На кухню заглянул мой серьезный не по годам сын. Ребенок взволнован, но не станешь же расспрашивать его здесь при чужаке?
— Темнейшая гневается, желает получить свой напиток.
— Уже несу, — улыбнулся Эрлик, а я побледнел, представив какие беды способен навлечь на себя из-за чашечки кофе.
— Передай темнейшей мои самые искренние сожаления. Может быть, этот перстень способен вернуть ей доброе расположение духа? — начал я стаскивать с руки бесценное кольцо с навершием из нескольких крупных рубинов, — положим поближе к чашке…
— Моя жена этого не оценит. Да и гневается она шутя. Кроме штор не спалит ничего, точно. И то только если ей позвонит кто-то из домашних. Гувернер сыновей, например.
Не оценит! Конечно, не оценит! Предложить безделушку, пусть и драгоценную. Дурак! Ведьма бросила все, чтоб уладить мои дела, а я даже кофе не соизволил вовремя подать. Какую награду, хотелось бы знать, Марцелла надеется получить в обмен на услуги? Скорее к сундуку! Там был брильянт редкой огранки, розовый с синевой в самом центре. Ювелиру пришлось отсечь значительную часть камня, чтобы добиться такого свечения, чтобы бриллиант раскрыл свою суть по-настоящему, заиграл переливами. Да и вес у него большой. С кулак взрослого человека размером, если конечно это не кулак такого воина как Эрлик.
Я как раз вынул камень из подпространственного кармана и даже успел посмотреть через него на свет, насладиться в тысячный и последний раз удивительной игрой перетекающих в синь розовых переливов, подобных закату, когда на кухню впорхнула Марцелла. Черные волосы струятся по плечам водопадам, в руке зажата чашечка кофе, девушка мила и свежа.
— Божественно! Это вы сварили капельку волшебства? Я всегда считала, что у драконов пламени кофе выходит совершенно особенным. Я не оскорблю вас, если сяду на подоконник?
— Ваш супруг приготовил напиток, темнейшая, вы можете устроиться там, где удобнее. Это ни в коей мере не оскорбит ни дом, ни меня, — камень жжёт руку, не хочет покидать семью. И мне его жалко отдать, но лучше уж расстаться с баснословным богатством, чем потерять все и сразу.
— Эрлик, ты научился варить восхитительный кофе. Хватит разглядывать потолки, шея заболит. Садись со мной рядом, — девушка и вправду устроилась под окном, скрестила щиколотки, поднесла чашку к губам и зажмурилась. Эрлик вошёл неспешно, улыбнулся и чуть кивнул головой, извиняясь за поведение жены.
— Чудесный вид из окна, — устроился он подле супруги и тут же притянул великую ведьму к себе, обняв за талию. Смотришь и кажется, что они так давно вместе и так любят друг друга, что сплелись будто два дерева. Там где у девушки округлость, у ее мужа, наоборот, впадина. Марцелла уложила голову на грудь мужчины и вжалась в него крохотной птичкой, озябшим воробушком, ищущим тепла. Поистине удивительное видение.
— Надо пользоваться моментом, пока никто из детей не видит наших шалостей. Вашего сына я позволила себе отослать спать. Гувернантка пошла готовить его ко сну. Он так раззевался, маленький ещё совсем. Да и за вас попереживал. Хорошая девушка, не знаю, где вы ее нашли, но мне она очень понравилась. Вроде бы она фея. Я толком не смогла различить какая именно. Но домового способна увидеть.
— В этом доме есть нечисть?
— Один только домовой, мне он понравился.
— Нельзя ли его как-нибудь вывести? — опешил я.
— Нет, а зачем?
— Домовая нечисть очень опасна. Она способна проникнуть в любое место дома, портить вещи, устроить пожар, красть драгоценные камни.
— Вы путаете. Это простой домовик, он заботится об особняке с самого основания дома. Как первые сени воздвигли, так он сюда и заселился, — прихлебнула девушка кофе и снова зажмурилась, — Только пусть Наденька ему оставляет сладкое или зовёт к столу. Такую нечисть беречь надо.
— И на кого он похож? — воображение подкинули образ крылозуба со змеиным хвостом.
— На первого хозяина дома, как и все домовики. Высокий старик, статный, ростом чуть повыше меня, усы кавалериста, выправка, форма какого-то гусарского полка, но я толком не разобрала какого.
— И без хвоста?
— Совершенно! Кстати, простите, я была сегодня немного резкой. Сыновья начудили. Вот и злилась на весь мир. Но кофе с пирожными смогли спасти положение. Спасибо.
— Я хотел бы преподнести вам небольшой подарок в знак искренней благодарности за все, — выдохнул я и сделал несколько шагов к ведьме, силясь разжать пальцы.
— Не стоит. Оставьте себе. Мне вполне хватило угощений.
— Но почему? Бриллиант настоящий! Его принесли мне лично в знак почтения!
— Не сомневаюсь. Но муж… Он же через три дня притащит точно такой же. А я совсем не хочу, рисковать Эрликом. Кто знает, где он его будет добывать? Нет уж, спасибо. Вы, конечно, могли бы подарить этот камень моей дочери, но она пока просто не понимает цены тех богатств, которыми ее одаривают. Помнишь, любимый, как в прошлый день рождения нашей зайки мы разгребали песочницу всей семьёй? Черт знает, кто надарил столько всего. Попробуй, догадайся. Там были даже мелкие рубины. Горстями. Полагаю, до сих пор не все выгребли.
— Дочка пыталась сожрать некоторые из них, а когда поняла,