Читать интересную книгу Бабочка в гипсе - Дарья Донцова

– Очень надеюсь, что парень в скором времени найдет себе подходящую супругу, а Нина влюбится в одноклассника, – промямлила Лариса.

– Дай-то бог, – кивнула Прасковья.

Но время текло, а Нина по-прежнему просиживала вечера у соседки. Лариса не могла запретить дочери бегать к Медведевым: любовь волшебным образом изменила Нину в лучшую сторону.

Она теперь училась на одни пятерки, ведь Фил сказал: «В школе надо получать только отличные оценки». Девочка записалась в секцию спортивной стрельбы и даже ездила на соревнования, ведь Фил сказал: «Каждый человек должен уметь пользоваться винтовкой». Нина стала носить простые, элегантные платья, прекратила пользоваться косметикой и духами, потому что Фил сказал: «Девушке надо выглядеть естественно и не походить на жертву телевидения». Она научилась готовить, стирать, гладить и убирать квартиру, потому что Фил сказал: «В первую очередь женщина – хозяйка». Ниночка накупила умных книг, ведь Фил сказал: «Необходимо читать». Приобрела абонемент в консерваторию, потому что Фил сказал: «Без классической музыки жить нельзя».

Список можно продолжать до бесконечности. Ларисе оставалось лишь радоваться, что Медведев не пьет, не курит, не колется, не носится на мотоцикле и не пытается уложить в постель влюбленную глупышку. Галю же обуяла зависть – ей самой не удалось испытать столь всепоглощающего чувства.

Когда Нине исполнилось семнадцать лет, Лариса умерла. В последние месяцы жизни мамы дочери старательно заботились о ней, им помогали Прасковья Никитична и Филипп, обе семьи давно подружились. Незадолго до кончины Лара сказала парню:

– Женись на Нине, тогда я спокойно сойду в могилу. Если посмотришь вокруг, то поймешь: лучшей пары тебе не найти. Не волнуйся, что не испытываешь жарких чувств к моей дочери, ее обожания хватит на двоих.

Фил, как всегда, спокойно ответил:

– Я люблю Нину, просто жду, когда она станет совершеннолетней. Не беспокойтесь, я защищу ее от всех бед.

Ларису похоронили, Прасковья Никитична взяла Нину к себе. Галя тогда уже состояла во втором браке. До свадьбы невеста жила в отдельной комнате. Первая брачная ночь стала для влюбленных во всех смыслах первой.

За три года Нина родила двоих мальчиков и снова забеременела. Галя опять разошлась с мужем и стала думать, что модель семьи сестры самая правильная: жена занимается домом, муж добывает деньги. Галочке нравился Филипп, он был надежен, как Китайская стена, обожал детей, мать, ни разу не обидел жену, не имел вредных привычек. Но не все у молодых шло замечательно. Первый сын Илюша родился умственно отсталым.

Врачи в роддоме сразу предложили им оставить ребенка, но Филипп и Нина пришли в глубочайшее негодование и забрали его домой. С той поры вся жизнь семьи выстраивалась вокруг Илюши. Обучающие игры, книги, логопед, массажист, педагог по танцам, занятия спортом. Филипп не жалел денег, а женщины – сил и времени на реабилитацию малыша. Галя восхищалась Ниной: не всякая мать будет столь терпима к не вполне адекватному ребенку, и не каждая родит после дауненка еще двоих.

Как-то Галя приехала к сестре без приглашения. Нина, не ожидавшая гостей, затеяла стирку. Старшая сестра, желая помочь младшей, начала вынимать из машины бесконечное количество детских колготок и складывать их в таз. Нина тем временем наклонилась над ванной, чтобы вытащить из мыльной воды замоченное белье и засунуть его в освободившийся барабан.

Не успела она потянуть за край пододеяльник, как в санузел вбежал Илюша.

– Ничего не трогай, – по привычке напомнила Нина, но мальчик не обратил внимания на слова матери. Он ураганом пронесся по ванной и сшиб таз с чистыми колготками в воду с постельным бельем.

Галя всплеснула руками:

– Вот безобразник! Разве можно так поступать!

Илюша, улюлюкая, унесся прочь.

– Ты его разбаловала! – возмутилась старшая сестра.

Нина села на табуретку и неожиданно горько сказала:

– Фил не разрешает Илье замечания делать. Муж беседовал с психологом, тот велел не одергивать сына.

– Это неправильно! – воскликнула Галя и осеклась: ее поразило выражение лица младшей сестры.

Нина выглядела бесконечно усталой, измотанной, подавленной, в ее глазах мелькал страх.

– Что-то случилось? – испугалась Галя.

Ниночка внезапно заплакала и сквозь слезы произнесла:

– У Филиппа на первом месте дети, на втором – работа, потом, по убывающей, идем мы с Прасковьей Никитичной. Я замыкаю список. Пойми меня правильно, мой муж идеален, любая за таким супругом на край света помчится. Но если перед Филом встанет выбор – я или дети, то он, не колеблясь, выберет их.

Галя обняла сестру:

– Ты переутомилась, в голову лезет всякая чушь. Иди полежи, я достираю.

– Спокойно поваляться мне дети не дадут, – зло ответила Нина. – Ни секунды отдыха после их появления на свет нет. Ладно, извини, сейчас вернусь.

Шмыгая носом, Нина убежала, Галя начала отделять колготки от пододеяльников. Только сейчас ей в голову пришла мысль: сердце сестры занято исключительно Филиппом, другим там места нет. Ниночка родила сыновей, выполняя желание обожаемого супруга, она бы с большим удовольствием жила с Медведевым вдвоем.

Глава 18

Через пару месяцев после той истории Нина приехала к Гале. Странное дело, сестра прибыла одна, без малышей.

– А где дети? – удивилась Галочка, открыв дверь.

– С бабушкой остались, – пояснила мать, – при них не поговорить. Мы разводимся.

– Замечательно, – не вдумываясь в слова сестры, сказала Исайкина. – Чаю хочешь?

– Мы разрываем наш брак, – повторила Нина.

– Кто? – подскочила Галя.

– Я и Фил, – уточнила гостья.

– Невероятно! – заорала старшая сестра. – Что случилось?

– Не сошлись характерами, – дрожащим голосом сообщила Ниночка. – Я пришла попросить тебя об одолжении. Фил оставляет нам квартиру, он не претендует ни на квадратные метры, ни на мебель, обещает платить хорошие алименты. Но ему негде жить, а у тебя есть пустая «двушка» в Прямом переулке. Ты знаешь Фила, он не способен на глупости, пусти его к себе.

Галя без всяких колебаний согласилась:

– Пусть въезжает, им там с Прасковьей Никитичной места хватит.

– Его мать останется со мной, – уточнила Нина. – Фил уходит один.

– Немедленно рассказывай, что у вас стряслось, – приказала Галя.

– Не сейчас, – прошептала Нина, – мне очень тяжело.

Но даже после официального развода младшая сестра не спешила откровенничать со старшей. Судя по тому, что Нина не работала, Галина поняла: Фил по-прежнему содержит семью, и решила поговорить с бывшим зятем. Вот только Медведев не шел на контакт, ссылался на нехватку времени. В конце концов Исайкина рассердилась: она предоставила Медведеву квартиру, не брала с него ни копейки, взамен нужно только проявить к свояченице хоть толику уважения и рассказать ей, что случилось в образцово-показательном семействе.

Любопытство кусало Галочку хуже красных муравьев, и она решила нагрянуть к Филу в выходной день, утром, и заставить сказать правду.

У нее был дубликат ключей, ровно в семь она вошла в «двушку», бесцеремонно распахнула дверь в спальню и подпрыгнула. На кровати вместо Медведева лежала женщина, лица ее было не разглядеть. Галина не сдержалась, сдернула с незнакомки одеяло и заорала:

– Гадина! Шляешься по мужикам, отбиваешь их у законных жен, сиротишь детей! Ну этого я Филиппу не спущу, сегодня же его ноги тут не будет!

Незнакомка медленно села. Галя второй раз за пять минут испытала сильное потрясение: перед ней оказалась растерянная… Нина.

– Где Фил? – только и сумела спросить старшая сестра, обретя дар речи.

– У него смена с полуночи, – прошептала Нина, – а я тут заснула. Мужа попросили больного коллегу заменить.

– Вы же в разводе! – глупо напомнила Исайкина.

– Ну… да, – согласилась Нина, – так бывает… снова… того… э… э…

– Разрыв фиктивный, – осенило хозяйку квартиры, – вы фактически живете вместе.

– Ну… да, – промямлила Нина.

Галя вцепилась сестре в плечи и вытрясла из нее правду.

Филипп был отличный отец. Он ни на секунду не оставлял надежды вылечить Илюшу. О том, что даунизм – генетическая напасть, которую нельзя задавить антибиотиками, как ангину, он и слышать не хотел.

Медведев упорно твердил: «Лекарство есть, просто мы пока его не нашли».

В конце концов настойчивость Медведева была вознаграждена. Он вышел на профессора Натана Рыбкина, который пообещал: «Илюша ничем не будет отличаться от здоровых людей. Сначала проведем мой уникальный комплекс уколов, затем работаем с психологами и пластическим хирургом». Последнему предстояло сделать раскосые глаза мальчика нормальными, увеличить лоб ребенка, изменить форму носа и рта.

«Илья не станет красавцем, – растолковывал Рыбкин отцу, – но он лишится характерной внешности дауна. К двенадцати годам он сможет социализироваться, вы забудете о диагнозе».