Читать интересную книгу Последняя утренняя звезда - Бхагаван Раджниш

Рахим сказал: «Достигая одного, вы достигаете всего остального». Человек, который достигает одного этого, достигает и всего. Какой престиж может быть более высоким, нежели престиж обретения божественного? Какого более высокого общественного положения можно достичь, если не положения обретения божественного? Какое богатство вам останется искать после того, как вы найдете божественное? Найдя божественное, вы сразу же достигнете всего на свете.

Мои руки устали отгонять ворон,

Мои глаза пристально вглядываются в даль дороги.

Мое сердце погрузилось в океан любви,

А берега нет, и нет выхода.

У вас нет пути назад. Река впала в океан, как же она может теперь повернуть вспять?

Ворона - это символ. Вороны - это тщетные мысли, которые движутся в небе вашего ума. Вы никогда не приглашали их, но они все равно лезут в вашу голову словно вороны, и они беспрестанно каркают.

Все вороны Индии живут там, где читает лекции Кришнамурти, не Джидду, а тот, что в Бомбее. Воронам нравится это место. Вы с трудом слышите Кришнамурти, потому что вороны сильно шумят. Но Кришнамурти стоит на своем. Он говорит: «Пусть вороны каркают. Вы просто слушайте...»

Таково состояние ума: он беспрестанно каркает. Вы призываете Господа, и вороны каркают. Каждая мысль - это ворона. И есть смысл в том, чтобы называть их воронами, потому что, прежде всего, мысли незваными приходят к вам, а, во-вторых, их карканье очень противоречиво. В нем напрочь отсутствует мелодичность. Это большая толпа, громко шумящая, сильно суетящаяся, но здесь нет и намека на музыку.

Мои руки устали отгонять ворон...

Дайя говорит: «Я смотрю на дорогу в ожидании тебя. Я боюсь, что передо мной может появиться какая-то ворона, она может пристать ко мне, и тогда я упущу тебя. Какая-нибудь ворона мысли может встать между нами, и тогда ты придешь, но я не увижу тебя... Поэтому мои руки устали отгонять ворон».

Мои руки устали отгонять ворон,

Мои глаза пристально вглядываются в даль дороги.

«Мой взгляд устремлен на дверь, на путь. Мои глаза открыты, они смотрят, ждут в страстном ожидании тебя. Мои глаза устали, и мои руки устали».

Мое сердце погрузилось в океан любви...

Ее сердце подобно реке, впавшей в океан.

...А берега нет, и нет выхода.

«Ты так ловко опутал меня», - жалуется Дайя. - Ты хорошо расставил сеть и не оставил мне лазейки для бегства» ... а берега нет, и нет выхода. Теперь выхода нет. Когда река впадает в океан, она вливается в него полностью и уже не может вернуться назад: «Пути назад нет, а ты так долго заставляешь ждать себя. О твоем приходе нет вестей. Мои руки устали, у меня режет глаза. Ты оставил меня, а мне некуда возвращаться. Я в ловушке, ты ловко провел меня!»

Так жалуется влюбленный человек. Преданный служитель Бога часто жалуется, и только он способен на это. Другие люди не могут даже осмелиться поступать так. Преданный служитель Бога даже борется с Богом, он сердится. Он часто четко говорит: «Я отказываюсь поклоняться тебе, я перестану делать тебе приношения. Всему есть предел!»

Только влюбленный человек осмелится говорить так, потому что у любви есть мужество. И влюбленный знает, что даже такие нападки простят ему. Пандит не может осмелиться на такое поведение, это же верно в отношении священника.

Иногда Рамакришна поклонялся в храме, иногда он не делал этого. И его поклонение было очень странным. Иногда оно длилось несколько часов, а иногда заканчивалось через несколько минут. Иногда весь день уходил на поклонение. И были еще некоторые интересные моменты. Рамакришна первым вкушал пищу, и только потом предлагал ее божеству.

Люди жаловались. Рамакришну вызвали на собрание общины, опекающей храм, и спросили, какое поклонение он практикует, люди утверждали, что в церемониях должен быть какой-то порядок.

Рамакришна ответил:

- Кто слышал о том, чтобы в любви был порядок? Как любовь может существовать там, где есть правила? И как могут правила существовать там, где есть любовь? Эти два явления не принадлежат друг другу. Если вы хотите того, кто будет подчиняться правилам, тогда найдите себе священника. Я же влюбленный. Я буду поклоняться, но не буду ограничивать себя правилами. Если я не захочу поклоняться, то и не буду делать это. Неужели мне нужно выстаивать в храме и предлагать божеству ложное поклонение? Как я могу поклоняться, когда я сержусь? Я не стану делать это, ведь в этом случае не может быть никакого поклонения. Пусть Бог подождет! Если он мучает меня, то и я стану мучить его. Двери останутся закрытыми. Пусть он страдает, пусть он вспомнит меня, как я вспомнил его. А что касается предложения, то моя мать всегда пробовала еду, прежде чем давать ее мне, поэтому я не могу предложить Богу еду, сначала не попробовав ее, чтобы увериться в том, что она достойна его. Сначала мне нужно попробовать еду. Если вам нужны правила, тогда заведите священника!

Рамакришна был настоящим священником. Это совсем другое явление, это состояние чувств. Преданный служитель Бога часто жалуется, даже сердится. Как бы то ни было, всему есть свои границы...

Я боюсь, что боль становится для меня невыносимой.

Я боюсь, что боль становится для меня невыносимой,

Даже ради тебя.

Преданный служитель Бога часто понимает, что он уже с трудом контролирует свое страдание, что эта боль постоянно нарастает.

Я боюсь, что боль становится для меня невыносимой...

Он боится, что даже у возлюбленного нет лекарства, но, тем не менее, все сильнее привязывается к объекту любви, и только для того, чтобы сказать в конце о том, что лекарства действительно нет. Ему уже трудно возвратиться назад.

Я боюсь, что боль становится для меня невыносимой.

Я боюсь, что боль становится для меня невыносимой,

Даже ради тебя.

«Мое страдание так сильно, что я боюсь, что в конце ты все-таки не сможешь вылечить меня. Тогда я застряну. Я не в силах вернуться... потому что вкусил любовь:

Но если садху вкусил нектар божественного, говорит Дайя,

... берега нет, и нет выхода.

Ты ловко провел меня!»

Преданный служитель Бога будет часто бороться, будет часто ругаться. Когда брань полна любви, это тоже форма молитвы. Если вам недостает мужества ругаться с божественным - значит вы пока что ничего не знаете о преданности. Ваша любовь еще слаба, если вы не можете бороться с возлюбленным. Настоящая любовь устраивает миллион ссор и все-таки выживает. Никакая борьба не может сломить любовь. Истина в том, что любовь становится еще более глубокой, еще более чистой и сияющей после каждой ссоры. Преданный служитель Бога сердится на Бога, но потом снова начинает уговаривать его. А если преданный служитель Бога по-настоящему рассердится на Бога, тогда Богу самому придется уговаривать своего почитателя!

Итак, эти минуты действительно настают, когда ваши ссоры становятся по-настоящему подлинными, и ваша религия - по-настоящему истинной, когда ваше терпение настоящее, а ваше сердце - это один пылающий огонь. Вот тогда все и происходит, тогда приходят дожди.

Вселенная не безразлична к вам. Существование не равнодушно к вам. Существование интересуется вами столь же, сколь вы интересуетесь им. Храните этот ключ в своем сердце. Если вы чувствуете, что существованию нет дела до вас, что оно равнодушно к вам, что оно не интересуется вами, тогда это значит только одно: сейчас вы не проявляете никакого интереса к существованию. Вы держитесь в стороне от существования, и существование в ответ также отстраняется от вас.

Стоит вам приблизиться к существованию, и оно тоже приближается к вам. Оно поет, когда вы поете. Оно обнимает вас, когда вы обнимаете его. По мере вашего мужественного движения к существованию, оно отвечает вам в той же самой степени.

Существование не безразлично. В этом вся наука преданности. Ответ свойственен существованию. Если вы зовете, вам приходит ответ. Если вы не принимаете ответ, то хорошо уясните себе, что вашему призыву чего-то недостает.

О мой возлюбленный с иссушенными губами,

Пусть твоя жажда так распалится,

Чтобы облака не могли уйти, не пролившись дождем.

Молния сверкает в плотных облаках, идет дождь

Сотни раз на этой земле,

Радостные струи муссонов

Брызжут на лужайки и аллеи,

Но когда я вижу, как ты приходишь и уходишь,

Я осознаю только пустой кувшин в твоих руках.

Когда все остальные полны, ты жаждешь.

Когда мир радуется, ты печалишься.

Песня возлюбленного нежно вибрирует