Читать интересную книгу Русская феминистка - Маша Царева

Всю жизнь Лека боролась с лишним весом; собственное тело она воспринимала как коварного врага, и то отвечало ей взаимностью. Сила воли не была среди ее достоинств, к тому же она жила с матерью-кондитером, которая каждый день что-то варила и пекла. В доме, где всегда пахло ванилью и хлебом, жила девушка, которая мечтала стать невесомой.

При этом полнота ее была не желейно-рыхлой, а вполне аппетитной. Ее тело было плотно сбитым, как свежая булочка. Иногда я ловила себя на том, что любуюсь Лекой. Я искренне не понимала, как человек, которому досталась такая необычная оболочка, может себя так истово ненавидеть.

А еще Лека ненавидела всех, кому повезло оставаться стройными, не прилагая к этому усилий. Тех, кто питается капустными листьями и пашет в спортзале по пять часов в день, она еще могла с натяжкой простить, но девиц, спокойно уплетающих торты, но при этом помещающихся в платье сорок второго размера, она была бы готова сжечь на жертвенном костре, если бы какой-нибудь инквизитор предоставил ей такую возможность.

Сама она боролась отчаянно, но ее военная кампания против жира была спланирована по-идиотски. Она то два дня вообще ничего не ела, а потом шла в «Данкин донатс» и заказывала весь ассортимент, то покупала тайские таблетки в надежде, что в ее печени заведется трехметровый глист, который будет усваивать дарованные пончиками и ватрушками жизненные силы вместо нее. Она купила абонемент в дорогущий спортзал, и в первый день провела там девять часов подряд – дежурный тренер пытался воззвать к ее разуму, на что Лека, потная, злая и уставшая, грозила ему судом. Она заплатила деньги за безлимитный абонемент и имеет право находиться в зале столько, сколько сочтет нужным. В итоге она вывихнула плечо и повредила колено, упав с беговой дорожки. И больше в зале не появлялась никогда.

Однажды Лека сказала мне:

– Я решила сделать себе подарок к дню рождения. Нанять дорогущего диетолога. Он из Бразилии, и у него консультируются голливудские звезды.

– Ты полетишь в Бразилию? Как это здорово, давай подгадаем под мой отпуск, и я поеду с тобой!

– Нет, он будет консультировать меня по скайпу. На очную встречу я бы не потянула, и так придется здорово ужиматься.

– И сколько же это стоит?

Лека назвала сумму, достаточную для покупки недорогого немецкого автомобильчика. Я была возмущена, потому что с самого детства привыкла принимать ее проблемы близко к сердцу. К сожалению, в такие минуты мне всегда трудно сдерживать гнев – взрывной характер был единственным генетическим подарком Лу.

– А может быть, тебе лучше потратиться на дорогого мозгоправа?! – вспылила я. – Лека, милая, неужели ты не понимаешь, что это очередная пустая трата? Есть простая формула для тех, кто хочет похудеть! Двигайся больше, чем жри. Все. В этом вся магия!

– Отвяжись. Тебе меня не понять… Мой последний любовник попытался поднять меня на руки, а потом на две недели слег с радикулитом.

– И что? Мой последний любовник съел приготовленный мною суп, а потом всю ночь просидел в сортире. Ты просто слишком серьезно к себе относишься.

– Да ты как с другой планеты. Попробовала бы ты посмотреть на мир моими глазами. Ты пишешь свои колоночки о дискриминации, так задумайся о том, что современный мир дискриминирует толстяков! Причем именно женщин. Позавчера в магазине один мужик сказал мне: «Подвинься, толстуха». А у самого было такое пузо, словно с минуты на минуту воды отойдут.

Я слушала ее и понимала, что она отчасти права. Да, будь у Леки другой характер, ей легко удалось бы все изменить, заставить всех посмотреть на нее по-новому. Отвоевать свое.

Современный мир предъявляет к женщине невероятные требования. Иногда мне кажется, что коварный план маркетологов таков: вовсе уничтожить женский род. Женское тело подлежит уничтожению – из «женственного» считается красивым только большая грудь. Как будто бы они не понимают, что в комплекте с большой грудью, как правило, идет не менее большая попа и гормональный целлюлитец – в этом нет ничего уродливого, это и есть «естественная» женская красота. Так нет, нам внушают, что большая грудь должна произрастать на впалой грудной клетке манекенщицы, ноги ее должны быть длинными и тощими, как у богомола, а попка – крошечной и упругой, как у мальчика-подростка. В итоге получается – чтобы соответствовать этому нелепому идеалу, среднестатистическая женщина должна сначала диетами и изнурительными тренировками в зале довести себя до дистрофичного состояния, а потом пойти к доброму доктору Айболиту, чтобы тот пришил ей новую грудь. И вот тогда да будет ей счастие великое.

Все должно быть уничтожено, все.

Волосы на теле – уничтожаем, неприлично быть волосатой. Жирок – уничтожаем, неприлично быть жирной. Плохое настроение – уничтожаем, неприлично быть понурой. Зубы – уничтожаем, неприлично, когда у женщины желтоватый природный оттенок зубов. Аппетит – уничтожаем, неприлично, когда девушка много ест. Амбиции – уничтожаем, неприлично, если дома мужик не накормлен.

Жизнь – уничтожаем, твоя доля – обслуживать чужую жизнь.

А то на тебя ни один НОРМАЛЬНЫЙ (как выражаются сторонники теории) мужик не посмотрит.

Потому что вокруг сотни тех, кто принял правила игры. Послушно улыбаются во все свои тридцать две белоснежные коронки, обтягивают тощенькую попку джинсами, носят чулки даже в десятиградусный мороз, посещают курсы «Освоим минет: «глубокая глотка» всего за десять дней и триста долларов, матерям-одиночкам скидки!!!»

Уже годам к двадцати я поняла, что едва ли в этой стране мне удастся встретить мужчину, с которым я захотела бы создать семью. И дело было не в максимализме юности, а в моей наблюдательности.

Мои свидания были больше похожи на миниатюры в стиле стенд-ап камеди.

Расскажу лишь о некоторых из них.

Первое свидание. Мужчина – похожий на Киану Ривза именитый переводчик. Мы сидим в хорошем ресторане, обсуждаем, какой перевод Катулла более корректно и красиво звучит. «Вот я трахну вас спереди и сзади, Фурий-супарень и блядун Аврелий!» или «Ох и вставлю я вам и в рот и в анус, два развратника, Фурий и Аврелий!». Да-да, вот так филологи обычно подбираются к обсуждению секса (конечно, если оба трезвы).

Перепелки в кляре божественно нежны, а после по его совету я заказала соленое мороженое. Это был восхитительный вечер. И мужчина тоже казался мне восхитительным.

Но потом появился официант и все испортил. У меня принцип – всегда оплачивать счета самостоятельно. Когда официант протянул папочку со счетом моему спутнику, я перехватила ее над столом и, заглянув внутрь, полезла в сумку за кошельком. Для меня это была не поза, а машинальный, будничный жест. С мужчиной я познакомилась по Интернету, видела его впервые в жизни, зарабатывали мы примерно одинаково, ресторан был довольно дорогим, и я не смогла бы найти ни одного аргумента, почему он должен был совершить акт благотворительности в мою пользу.

Я даже сразу не заметила, как скривилось его лицо. Отсчитала половину суммы и с улыбкой передала папку ему.

– Слушай, может, хватит меня позорить? – вдруг сказал тот, который еще несколько десятков минут назад весело и непринужденно шутил про Фурия и Аврелия.

Я непонимающе на него уставилась.

– Я хожу в этот ресторан много лет, меня тут все знают. Не хватало еще, чтобы женщины за меня платили!

– Постой-постой, ты не так понял. Я положила только половину суммы, за тебя платить и не собиралась!

– Если я пригласил тебя на свидание, значит, могу себе это позволить, – оскорбленно вздернул подбородок он. – И значит, это моя трата. И разделив ее со мной, ты меня унижаешь.

Стоит ли говорить, что больше мы никогда не встречались?

Или вот другой случай.

Первый секс. Мужчина – мой бывший университетский преподаватель. Он мне всегда нравился, а через несколько лет я случайно встретила его в Пушкинском музее, и завертелось. И вот, такая страсть, смятые простыни, потные тела, пересохшее горло, и все это до самого рассвета. Мы оба были истощены и измучены, но это было приятно. И вот, приняв душ и намазав лицо ванильным кремом, я приготовилась сладко уснуть на его плече, как вдруг услышала его слабый голос:

– А почеши мне пятки… Пока я не усну…

– Что-что?

– Пятки, – терпеливо повторил он. – Моя жена всегда чесала мне пятки на ночь, я привык… Не волнуйся, это недолго, всего полчасика…

Я вызвала ему такси.

Еще одна история.

Я начала встречаться с мужчиной, и все было хорошо. В какой-то момент мне даже показалось: вот оно, повезло. Я нашла друга, который способен принять меня такой, какая я есть. А не такой, какой он хотел бы видеть идеальную женщину.

И вот однажды мы вместе собирались на чей-то день рождения, и я не могла выбрать платье. Показываю ему: это, красное? Или вот это?

А он и говорит:

– Знаешь, Алла, я давно хотел с тобой об этом поговорить… Мне вообще не нравится, как ты одеваешься.