Это был вызов, не принять который девушка не могла, и она послала Жаворонка вперед, хотя все-таки не забывала проявлять осторожность на каждом препятствии, ибо у нее не было никакого желания упасть и тем самым подарить маркизу бесспорную победу.
Она старалась как могла, и Жаворонок делал все что в его силах, но маркиз опередил их на последнем препятствии.
Самсон пересек финишную прямую по крайней мере на полкорпуса впереди них.
Когда лошади остановились, Эльмина почувствовала, как счастлив маркиз, сумевший доказать свое превосходство.
Он не преминул подзадорить ее.
— Совсем не плохо для женщины! Вам следует попробовать добиться большего в следующий раз!
— До чего же великодушно с вашей стороны позволить мне это! — иронично промолвила она. — Жаворонок прыгал не хуже Самсона, даже при том что ноги у него короче.
В глазах маркиза заплясали искорки, и он весело сказал:
— Вы оба были великолепны, о чем вы прекрасно знаете. Давайте вернемся домой. Я чувствую, что хоть и с большим трудом, но заслужил завтрак!
Никогда в жизни Эльмина не испытывала такого удовольствия.
Может, она сильно ошибалась, но ей очень хотелось думать, что маркиз смотрит на нее как-то по-иному.
Однако ни в чем нельзя быть уверенной.
Разве только в том, что исключительно благодаря Чангу она начала свою взрослую жизнь именно так, как представляла ее в мечтах.
Теперь оставалось только молить небо, чтобы, полагаясь на свой инстинкт и «внутреннее око» в предвидении дальнейших событий, сделать этот союз радостным и счастливым.
Но она не осмелилась просить от жизни слишком много.
Глава шестая
Эльмина проснулась с ощущением счастья. На секунду ей показалось, будто пора вставать, но увидела, что утренний свет еще не пробивается сквозь щель между шторами.
Нежась в постели, девушка думала о том, какой замечательной оказалась первая неделя ее замужества, сколько удовольствия доставила ей.
Она и представить себе не могла, как это здорово постоянно находиться рядом с таким умным и одаренным человеком.
Все происходящее было необычайно интересно, и у нее просто не оставалось времени для скуки.
Стоило ей лишь добраться до постели — и она засыпала сразу же, как только голова касалась подушки.
На второй день после церемонии бракосочетания маркиз заговорил с ней о событиях прошлой ночи. Похоже, он долго размышлял над этим.
— Я не только заинтригован самим фактом ваших занятий карате. Я считаю infradignitatem, ниже своего достоинства, попасть вновь в подобную ситуацию и оказаться поверженным. И главное — кем? Своей собственной женой! Помимо всего прочего моя жена использует приемы борьбы, в которой я абсолютно ничего не понимаю.
Эльмина вопросительно взглянула на него.
— В связи с этим, — продолжал маркиз, — я предлагаю вам либо самой заниматься с вашим мужем этим видом борьбы, в котором вы оказались столь опытной, либо… либо давайте обратимся к вашему учителю.
— Вы и правда этого хотите? — взволновалась Эльмина. — Ну конечно же, Чанг проведет с вами занятия! Я лишь его ученица и ни разу не одержала над ним верх, даже в самых элементарных бросках.
Маркиз тотчас согласился, и она подумала, как замечательно все складывается.
Она незамедлительно отправила отцу письмо с просьбой на несколько дней отпустить к ней Чанга.
Вслед за этим написала другое письмо, уже самому Чангу, в котором, просила его захватить с собой одежду для занятий борьбой.
Граф был слегка озадачен просьбой дочери, но здраво рассудил, что не стоит ей отказывать, и спустя несколько часов Чанг прибыл в Фалькон.
Маркиз приказал нарочному, отвозившему письмо, прихватить с собой лошадь для Чанга.
Тем временем Эльмина нашла комнату для занятий на том же этаже, где располагались спальни.
Как выяснилось, комната сия использовалась крайне редко.
Когда девушка сказала домоправительнице, чтобы убрали всю мебель, а на пол постелили побольше матрацев, та пришла в изумление.
— И зачем это вам нужно, ваша светлость? — поинтересовалась миссис Леонард.
— Его сиятельство решил обустроить гимнастический зал, — объяснила Эльмина, заранее приготовив ответ. — Ну а пока для своих занятий гимнастикой я выбрала эту комнату, и у меня нет никакого желания поскользнуться на полированном полу.
— О нет, что вы, ваша светлость! Теперь я понимаю! — засуетилась миссис Леонард, хотя Эльмина не сомневалась — домоправительница совершенно сбита с толку.
Маркиз изъявил желание сначала понаблюдать за поединком своей жены с Чангом.
Интерес маркиза так взбудоражил девушку, что, надевая черные брюки и сшитую для занятий тунику, она не заметила, как в предвкушении необычного зрелища загорелись его глаза.
Эльмина вообще мало внимания уделяла обращенным на нее взглядам и понятия не имела, что маркиз поражен тем, как редко его жена смотрится в зеркало, разве что утром, когда одевается и приводит себя в порядок.
Никогда, в отличие от других женщин, она не ждала его восхищения ни собой, ни своими нарядами.
Сейчас, в этом своем костюме для борьбы, она напоминала мальчика, и маркиз отметил, какое гибкое, стройное и упругое у нее тело.
Он сел на стул в углу комнаты и с нескрываемым любопытством стал смотреть на обоих, слушая наставления Чанга.
Он узнал — прежде всего необходимо, чтобы рука, сжатая в кулак, оказалась правильно сгруппирована.
— Вялый кулак, ваша светлость, принесет только повреждения вам, а не нападающему на вас! — объяснил Чанг.
Потом он показал маркизу прием Seiken-Tsuki, когда удар приходится точно в солнечное сплетение.
Эльмина этот прием учителя не пропустила и, мастерски отразив нападение, нанесла ответный удар.
Особенно заинтересовало маркиза Mae-Geri— удар пальцами ноги.
Именно этим ударом Эльмина поразила его в первую брачную ночь.
Затем Чанг и Эльмина продемонстрировали Mawashi-Geri— удар пальцами ноги в голову противника, — и он понял, что должен этому научиться.
Девушку поразило, как преобразился Чанг, когда приступил к занятиям.
Почтительный с маркизом при первом знакомстве почти до подобострастия, он превратился в авторитетного и строгого учителя.
Она знала — духовная сторона карате значит для этого человека гораздо больше, нежели просто физическое совершенство.
Но для нее сюрпризом явилось, что и маркиз неожиданно быстро понял и принял эту точку зрения учителя, а когда Чанг указал ему на особую методику дыхательных упражнений, Фалькон сразу воспринял духовный аспект умственной концентрации.