Набонида и его друга Амасиса, египетского фараона, всякое старье не только постоянно выкапывают, но и пытаются утвердить это старье в правах. Для истинного любителя древностей нет ничего слишком старого и безобразного. Возрождаются даже, кажется, уже забытые религиозные ритуалы, особенно в Египте. К неизбывному стыду Кира, он поощрял антикварную страсть своих вавилонских и египетских подданных; более того, его политикой было отождествление Ахеменидов со всеми угасшими династиями, когда-либо упоминавшимися в записях. Кроме Ксеркса, все его преемники продолжали это сумасшествие. Более двадцати лет дюжина магов работала в задней комнате Сузского дворца, изобретая для Дария приемлемую генеалогию. В конце концов он оказался потомком всех богов от Зевса до Амона-Ра, и неизменно по прямой линии!
Дарий занял свое место. Ксеркс встал сзади. Мы стояли, спрятав руки в рукава и почтительно склонив головы. Вавилонский верховный жрец нараспев прочел все титулы Великого Царя, потом последовал эротический танец женщин из храма Иштар. Вся церемония выглядела отнюдь не по-персидски.
Распорядитель двора, вооружившись свитками, начал шептать Дарию то, что Великому Царю следовало знать. Дарий с годами стал глуховат, и это было причиной многих казусов. Бывало, несуществующим военачальникам поручалось командовать несуществующими пограничными крепостями. Тем не менее Дарий, в отличие от Ксеркса, который рутинные назначения оставлял канцелярии, настаивал на своем исключительном праве распределять должности и никогда не терял контроля над правительством. Ксеркс же никогда не владел этим искусством.
Дарий произнес пространную речь. Время от времени он не мог выговорить простейших слов, как это случается с перенесшими частичный или полный левосторонний паралич. Демоцед когда-то рассказывал, что в таких случаях почти ничем нельзя помочь. Но если больной — деятельный и упрямый человек, ему можно прописать припарки из трав, «поскольку они не причинят пациенту практически никакого вреда». Это был редкостный врач.
— На северных границах все в порядке, — сказал Дарий. — Кочевники ведут себя тихо. Были беспорядки в Армении. Великий Царь пресек их. В Египте обычные волнения. Но Египет вроде Вавилона: там полно религиозных фанатиков, сумасшедших и авантюристов. Великий Царь там уже восстанавливал порядок.
Пока Дарий говорил, я наблюдал за греками. Демарат с Гиппием возглавляли группу примерно из двадцати изгнанников. Кроме Гиппия, при дворе теперь не было ни одного тирана. Та эпоха кончилась. Обиженные полководцы, флотоводцы, должностные лица, считающие — часто не без основания, — что демократии дурно с ними обошлись, — вот кто составлял эту группу. Особенно свирепствовали афиняне. Но афинское народное собрание в самом деле очень своенравно. Прогнать можно любого гражданина, если большинство горожан время от времени прибегает к подкупу, но легкомысленное собрание всегда голосует за остракизм. Рано или поздно чуть ли не каждый незаурядный государственный деятель оказывается в изгнании. Демокрит считает, что я преувеличиваю. Я так не думаю. Когда-нибудь они избавятся и от стратега Перикла просто потому, что он им наскучит.
— Насчет западных дел. — Дарий скрестил руки; скипетр и лотос поменялись местами, как посох и цеп в руках египетского фараона, когда тот хочет показать свою власть над обоими царствами. — Мы очень довольны нашим племянником Мардонием. Он пошатнул могущество греков. Фракийцы прислали нам землю и воду. Царь македонский Александр тоже прислал нам землю и воду. Он наш раб навеки. С западными греками дело улажено. Весенней кампании не будет.
Ксерксу полагалось стоять за спиной отца, не выражая своих чувств, но я заметил, что губ его коснулась улыбка.
Греки же не улыбались. Великий Царь говорил с трона, а греки только в частных беседах могли убеждать его продолжить войну, и, конечно, своих замыслов они не оставят. На спокойную зиму Дарию нечего надеяться.
— Сегодня мы принимаем нашего посла, отправленного с миссией в шестнадцать царств за Индом. Мы хвалим Кира Спитаму за открытие торгового пути между нашей сатрапией Индией и государствами… государствами…
Дарий и распорядитель двора начали интенсивно перешептываться. Распорядитель с трудом выговаривал слова «Кошала» и «Магадха», а Дарий к тому же плохо слышал. В раздражении Великий Царь велел распорядителю замолчать, ткнув в него скипетром.
— …И шестнадцатью государствами, — твердо сказал Дарий. — Первый караван с большим грузом железных слитков прибыл в Бактру перед полнолунием. В следующем году к нам еще прибудут металлы, ткани и драгоценные камни из… из этих отдаленных мест. Подойди, Кир Спитама!
Ко мне приблизились два стражника и проводили к трону. Я простерся у золотой подставки для ног.
— Отныне ты мое око, — сказал Дарий.
Советник Великого Царя уже говорил мне, что я стану «царевым оком». Это означало, что, как высокое должностное лицо, я смогу получать из казны приличное жалованье. Я также смогу останавливаться во всех царских дворцах и ездить куда захочу за казенный счет в сопровождении почетной охраны и глашатая, чей крик «Дорогу „цареву оку“!» может половину населения империи повергнуть в страхе на землю. Каждая сатрапия регулярно инспектировалась «царевым оком». Любые жалобы граждан на сатрапа и его администрацию приносят «цареву оку», и он имеет право восстановить справедливость на месте. Во время исполнения своих обязанностей «царево око» представляет монарха. Поскольку многие сатрапии необыкновенно богаты, а порядка в них нет — думаю, это особенно касается Египта, Лидии и Индии, — продажные «царевы очи» умирают в богатстве. Я не был продажен. Правда, меня и не посылали в богатые провинции. Я совершил поездку по ионийским городам, не отличающимся богатством, и в Бактрию, совсем бедную.
Я выразил благодарность Великому Царю и Мудрому Господу, направившему его. Наконец Дарий, наслушавшись благодарностей, милостиво пнул меня в плечо. Встав, я заметил, каким дряхлым было раскрашенное лицо. Но глаза смотрели ясно, даже озорно.
— На востоке от востока лежит страна, известная как Китай, — проговорил Великий Царь.
Дарию определенно доставляло удовольствие дразнить греков, не имевших ни малейшего интереса к моему посольству. Любопытно, что большинство персидской знати тоже оставалось безразличным к соблазну завоевать новые миры. Им казалось, что Персия и так достаточно велика. Им всегда не хватало любознательности.
— Эта далекая страна полна городов и рек, золота и коров. — Теперь Дарий говорил для собственного и, возможно, моего удовольствия. — Тамошний народ происходит от какого-то желтого бога, живет по берегам какой-то желтой реки, которая никогда не пересыхает. Некогда у них был посланный небесами правитель. Но с тех пор как он умер, тамошняя знать только и делает, что ссорится между собой, как раньше было и у нас. То, что некогда было богатым единым царством, теперь жалкое скопление маленьких беспокойных государств. Им нужен великий царь, который защитит их, даст звонкую монету и справедливый порядок. Владыка одной из этих стран на