Корова важно посмотрела на потрясенного поросенка и по-матерински, тепло и радостно, замычала. Хавроня присел еще ниже, глаза раскрыл еще шире.
– Бедная коровка, как ты туда забралась? Кто полонил тебя? Кто посадил туда? За что и для чего? Побегай болезная оттуда! – вскричал Хавроня.
– Я волшебная корова! – с важностью молвила она.
– Да брось ты молоть чепуху! Уж прямо и волшебная. Не белены ли объелась? – сказал Хавроня. Подойдя вплотную, ласково погладил по удлинённой пучеглазой головушке.
– Я волшебная корова! – тем же непоколебимым тоном ответствовала она.
– Зачем ты говоришь неправду?
– Я прощаю тебе твоё невежество. – Она топнула ногой, тут же из каменной гряды вышел грозный страж.
На доспехах его Хавроня со страхом прочитал, что это супер-кибер, – безжалостная машина уничтожения, созданная великой коровой Вегой, которая и повелевает им. Хавроня не замедлил поднять лапы вверх: он сдаётся на милость великой и благой силы.
– Я помогу тебе! – велеречивым тоном объявила волшебная корова. – Мне известна твоя печаль и твоё несчастье. Возьми ведерко. Вымя моё выдаст тебе микстуру. Её выпьешь ты и твоя Хрюня. После этого твоя Хрюня будет думать также как и ты, и перед вами встанет вопрос такой большой величины, что решать его по силам только вам обоим вместе, соединившись в одно целое.
– Она просила цветок.
– А я тебе дам напиток из этого цветка. Я каждое утро прогуливаюсь по горным долинам, где и растут эти дивные цветы. Растут для меня. Я их попросту ем. Вечерами из меня выдаивают целебнейший напиток, иначе микстуру. Это животворящая эссенция.
– Ого! Значит, кто-то есть главней тебя?
– Есть, но это великая тайна. Тебе её не дано уразуметь… К делу: бери микстуры и спеши к Хрюне. Помни, что тебе надлежит развеять её недоверие. Простой совет таков: сделай Хрюне приятность, и повторяй до тех пор, пока это не войдет е неё в привычку. Потом приостанови делание приятности и дай ей поскучать, чтобы радость и огорчение она отныне находила только в тебе. Всему началом послужит моя микстура.
Едва Хавроня дотронулся до розового соска волшебной коровы, ведерко мигом наполнилось чудодейственным снадобьем. Изрядно поблагодарив волшебницу, он пустился в обратный путь. «Что за микстура?» – размышлял Хавроня. Любопытство росло, и он, не утерпев, лизнул чуточку. Как только капелька чудесной жидкости оказалась внутри, в голову ворвался страшной силы вихрь, в глазах его окружающее стало терять привычные очертания: поплыло, закрутилось и исчезло. Белая пелена возникла перед ним, через мгновение белизна также исчезла, окружающее возникло в привычных очертаниях, но ничто уже более не смущало взор холодностью и отчужденностью. Сам Хавроня сделался беспечен и весел. Лапы стали казаться крылышками. Он полетел к болезной подруге.
Мелькают поля, луга и рощи, вот крыши родного селения. Вот хижина Хрюни. Он рванулся в дверь – заперто! Крылья снова стали лапами, которыми он и принялся барабанить по дощатой двери. Вот дверь отворила мама Хрюни, дородная, тертая жизнью Хрюня большая.
– Хрюня маленькая дома? – спросил потускневший поросёнок с ведерком в лапе.
– Она больна. Вчера у нас были гости. Мы угощались горохом. Знаешь ли как аппетитен и вкусен горох в эту пору! Я думать забыла о Хрюне; она забыла, что как бы не был хорош горох, кушать надо зная меру. Не представляю, на что рассчитывала Хрюня, что её взбаламутило (может быть весна на дворе?!), набила себя им по самые уши, да еще выпила много сладкой воды. Ночью вода и горох свершили пакостное дело: горох разбух, разбухла и Хрюня. Ей это ново – она ещё никогда не страдала, не мучилась, ведь она еще не знает как малы наши возможности, как могут быть велики наши желания и как коротка наша жизнь. Вчера впервые приняв, испытав страдание, она не справилась и тяжко заболела. Ей все видится гадким и мерзким. Не знаю, как она переживет отвращение к тому что может быть как радостью, так и горем, к тому, что из чего состоит наша жизнь, трижды проклятая и трижды прекрасная наша жизнь, как сможет не потерять веру и надежду в хорошее и доброе. Это моя вина. Я её посадила за стол к большим и взрослым, не научив правильно кушать. И самое главное, не научила правильно переносить постыдную боль от пищи, которую не по силам нам переварить, но наша гордость ли, ненасытность ли все же заставляет хватать её безрассудно, после чего, кто из нас начинает мучиться вечным расстройством пищеварения, кто делается калекой. Вот какая у нас беда милый друг Хавроня.
Конец ознакомительного фрагмента.
Сноски
1
К. Д. Бальмонт. Под северным небом. М., изд. В.В. Пашуканиса, 1917 г.
2
К. Д. Бальмонт. Под северным небом. М., изд. В.В. Пашуканиса, 1917 г.
3
Б. Пастернак