Сергей Усков
Черта ответственного возраста
(Рассказы, репортажи, главы из романов)
Первая учительница
Когда у меня заструилось серебро в волосах, мысли потекли несколько по-иному. Я вдруг ясно понял, что когда-нибудь стану дряхлым дедушкой, но представить этого не мог. Не хочу быть дряхлым, больным и немощным…
Где-то я читал, что только тот, кто делает всё правильно с самого начала, с первых осознанных шагов, не страшится старости – для них эта пора как бесконечная золотая осень. Каждый хоть раз ощутил прелесть тех дивных дней с умеренным теплом, безветрием, тишиной, мудрой безглагольностью – лишь отовсюду струится позолота… Может быть, проблеск серебра в редеющей шевелюре – предвестник той позолоты? И пора сделать своеобразную уборку в своем внутреннем мире?
Совершенно случайно обнаружил, что не помню первой учительницы. Той, что научила читать, писать и считать. Между тем, явственно помню чудесный эпизод с продолжением на всю жизнь…
Это было во втором классе. Я и друг мой Серёга, побросав дома портфели с тетрадками, где алели колы и двойки по всяким там чистописанием и правописанием, собрались в подъезде девятиэтажного дома, по тем временам самой высокой этажности. Мы задумали выполнить чрезвычайно захватывающий трюк: учебный полет в неведомое. Мы уже пробовали, но в этот раз решили пойти дальше.
Для этого надо было пробраться в шахту пассажирского лифта. В основании шахты устроена площадка для обслуживания, где можно в полный рост стоять и смотреть, как вверх-вниз над тобой бегает кабина лифта. Дно кабины заканчивалось неким скелетом для обслуживания шахты: этакая маленькая клетушка, огражденная символической цепью.
Мы вдвоем втискивались в площадку и ждали, когда кто-нибудь воспользуется лифтом. Пассажир, безучастный и равнодушный – в кабине, мы, преисполненные предвкушением чудесного, формально под ним, но на самом деле – мы взлетали в неизъяснимо захватывающие высоты.
В тот день для остроты ощущения, решили не стоять на площадке, а повиснуть под ней на вытянутых руках, ухватившись кистями рук за нижнюю перекладину. Серёга уже провел первое летное испытание, теперь была моя очередь…
Итак, мы приготовились. Я протер мелом руки, мысленно представил, как взлечу с кабиной, и – приятные мурашки ползли по телу… Ждем пождем в полумраке жильцов, запропастившихся на беду.
Наконец, хлопнула входная дверь. Клиент тихими шажками прошел в кабину. Захлопнулись двери, я крепче сжал ладони на перекладине. И… и дверь вдруг снова открылась, потом закрылась, открылась-закрылась…
Озадаченный Серега выскочил из шахты, я пулей за ним. Из полуподвального помещения мы вынырнули точно черти из преисподней: чумазые, возбужденные, злые.
На площадке первого этажа стояла девочка. И такая необычная, такая красивая, что у меня захолонуло сердце, остановилось дыхание. Её светлые волнистые волосы ниспадали на хрупкие плечи. Огромные фиолетовые глаза на белоснежном личике смотрели чуть насмешливо, чуть отстранено, совсем по-взрослому, с каким-то неведомым мне знанием и опытом иной, высшей жизни. В ней не было ни капли кукольного.
– Вы кто? – без тени испуга спросила девочка.
– Мы эскпеме…экспемери…эксперимонтеры, – напустив на себя важности, ответил Сёрега. Его заводило намерение сбить спесь с девчонки.
– Экспериментаторы, – легко проговорила девочка, звонко рассмеялась.
Я никогда не слышал столь мелодичного голоса. Если и слышал, то в фильме-сказке. Я словно пожирал её глазами. Припомнил, девочка из параллельного класса, недавно появилась в нашей школе.
– И над чем вы экспериментируете?
– Над собой! Ты чего тут делаешь?
– Я всего лишь хочу подняться на лифте на свой этаж. На лифт не хочет. Он не ощущает моего веса. Обычно я хожу с портфелем. Как раз это и добавляет вес.
– Ты дура или как?
– Правильно говорит! – Я вступился за девочку, чем поразил Серёгу, ведь он был за главного. – В лифте есть защитное устройство на вес. Чтобы не гоняли пустой лифт, оно не запускает его, и не даёт включиться при перегрузе. Давай, я буду вместо портфеля. Дополню твой вес.
Я шагнул в кабину. Девочка, мило улыбаясь, вслед. Серега, недовольно сопя, протопал за нами. Лифт легко набрал высоту и, взбрыкнув, остановился.
– А всё-таки, каким образом вы экспериментируете?
– Мы также катаемся на лифте. Но снизу, без ограждений, цепляемся за дно. И летим параллельно пассажиру, – без обиняков признался я, чем тут же заслужил тычок друга.
Девочка вдруг встрепенулась от испуга, внимательно посмотрела на нас, что-то сверила по наручным часам, сказала:
– Хотите побывать у меня в гостях? Я покажу что-то очень интересное.
– Конечно, хотим, – ответил я за себя и за Серёгу, несмотря на его тычки. Теперь я стал главным.
В прихожей нас встретил большой белый кот. Грациозно выгибая спину, он потерся об ноги маленькой хозяйки, затем крадучись подошел к нам. Принюхался – и фыркнул. Девочка рассмеялась, весело сказала нам, чтобы вымыли руки и чумазые рожицы.
Милая хозяюшка, органично входя в роль, заварила чай, достала торт «Птичье молоко», по тем временам дефицитный. Мы втроем сели за стол. Ни мало не смущаясь Серега стал наворачивать один кусок торта за другим. Я лишь надкусил предложенное угощение. Мне нужно было другое. После чая прошли в комнату, и я поразился убранству.
На полу – толстый и мягкий ковер ручной работы с необычным орнаментном, на стенах – картины в отливающих золотом багетах. Массивный книжный шкаф, заполненный старинными книгами в толстых переплетах. Коллекция фарфоровых статуэток. Огромное, как мне показалось, пианино, поблескивающее гладью тщательно отполированного лака густого вишневого цвета.
– Ты как восточная принцесса живешь! – сказал я, не сдерживая восторг.
– Может быть. Мой папа ученый и работает в секретном институте. А мама учитель сольфеджио в музыкальной школе… Учит нотной грамоте, – пояснила юная красавица.
– Ни фига себе, – с присвистом произнес Серега, растянувшись на ковре, – Зачем нужно сольфеджио? Чтобы купить такой ковер? (По тем советским временам интеллигентная прослойка общества жила в материальном плане очень хорошо)
– Чтобы научиться прекрасному. Вместо музыкальной грамоты может быть что-нибудь другое. Увлечение, интерес, делать прекрасное своими руками. Я ещё изучаю французский язык, историю этой страны. Но больше всего люблю музыку.
– Как можно любить, что нельзя потрогать руками. Любить, чего нет… Пока не зазвучит. Сказала бы – нравится.
– Для меня она есть. Это невидимое прекрасное имеет разные формы. Музыка – одна из форм и звучит под его влиянием. Давайте я вам сыграю. Что хотите услышать?
– Мурку! – Серега со смехом обозначил тему и запел: – Мурка, ты мой котеночек. Мурка, ты мой муреночек…
– Сыграй что-нибудь из Чайковского, – поспешил сказать я. В зимние каникулы мы с мамой ходили на балет «Щелкунчик»
– Хорошо! – Девочка улыбнулась, положила руки на клавиши.
Она, легкая изящная воздушная, словно в мгновение наполнилась как раз тем прекрасным и невидимым, что было в мире, что добавило ей тот самый материальный вес, который не смог уловить бездушный механизм лифта. Я видел не тщедушную девочку – царственную фею с длинными шелковыми волосами, с гордо выгнутой спиной, сияющими глазами на утонченном божественном личике…
Её длинные пальчики искусно бегали по клавишам, извлекая звуки и соединяя их в музыку. Внимая одухотворенной девочке, я решил для себя точно и окончательно – она неземное существо, она – лучший учитель прекрасного, которое в каждом её движении, в каждом взгляде, в каждой линии и черточке тела, лишенного земной тяжести.
Когда девочка закончила играть, я был оглушен внезапной пустотой. Я и она, словно приходили в себя, возвращались в этот мир. Вдобавок Серега резанул по ушам:
– А песня про Мурку лучше!
Девочка поморщилась, вздохнула, сказала, точно спохватившись:
– Так, мальчики, мне уже поры собираться в музыкальную школу. Мои дни расписаны по минутам, чтобы ни одной минутки не пропали даром.
– А где то интересное, что хотела показать? – буркнул Серёга.
– Ты не заметил? – спросил я. Он помотал головой. – Тогда и объяснять незачем.
– Давай дружить, – сказал я девочке.
– Давай! – не замедлила ответить она. – Только чур, ты должен научиться делать прекрасное и быть необычным, чтобы было интересно с тобой, чтобы каждый день был запоминающимся!
– Хорошо! Буду учиться и этому. Пока.
– Пока. Можешь завтра мне позвонить в это же время.
Мы вышли на лестничную клетку. Серёга, зевая и почёсывая за ухом, сказал:
– Ну чо, прокатимся на лифте по разу?
– Знаешь что, Серёга, жалко времени! Пойду-ка учить уроки.
PS: Девочка недолго жила в нашем доме: её папу перевели на более ответственную работу, и дороги наши как будто разошлись. Однако, когда я стал уже взрослым, вдруг встретил девушку с точно таким же именем и такой же неземной одухотворенности, и однажды услышал от неё: «Ты такой необычный и, порой, умеешь так искусно делать прекрасным и запоминающимся почти каждый день!» Я хлопнул себя по лбу, мгновенно вспомнив хрупкую и светлую девочку из параллельного класса… Выходит, справился с её задачей?! Чудеса, да и только!
![Электронная Библиотека [Русские Книги] 📚 Читать На КулЛиб](/templates/read-books/images/no-cover.jpg)