Ничего другого не хотелось, только просунуть руку под ее облегающий, плотно застегнутый жакет и положить ладонь на эту идеальной формы грудь.
Ничего другого не хотелось, только стащить ее с лошади, прижать к земле и заниматься с ней любовью прямо здесь, на влажной траве, раз за разом, пока он не насытится ею.
Он с трудом отвел глаза.
— Итак, мы оказались вовлечены в ситуацию, которой ни я, ни вы не хотим. Скажите, мадам, каким вы видите урегулирование этого вопроса?
— Я бы предпочла, чтобы вы нашли выход, поскольку именно по вашей вине мы оказались в подобном затруднении.
— По моей вине?
— Да, по вашей. Если бы ваша сестра не обнаружила, что вы, а не какой-то мифический испанский родственник, подстроили отъезд лорда Брукхэмптона из Англии, то ваши братья никогда не решились бы зайти настолько далеко. Знаете ли, все они очень раздосадованы. А теперь и я должна расплачиваться за ваши дьявольские козни.
Люсьен почувствовал, как кровь при этих словах отхлынула от его лица.
— Моя сестра… она знает?
— Конечно, она знает! И не думаю, что она скоро простит вас. Вы чудовище.
Люсьен глубоко вздохнул, пытаясь справиться с внезапно заколотившимся сердцем. Дьявол и проклятие! Нерисса знает. Она знает. О Господи…
Он сжал зубы.
— У моих братьев достаточно поводов, чтобы замыслить козни против меня, но уверяю вас, это не имеет никакого отношения к Нериссе и лорду Брукхэмптону.
— Ах да. Я слышала о том, что вы вмешались и в их жизнь тоже. Вы просто невыносимы, Блэкхит.
— Да, это мне говорили. Однако бессмысленные пререкания относительно моего характера не разрешат наших собственных проблем. Я полагаю, что вы рассчитываете на мою женитьбу?
— Женитьбу? Ха! Брак, особенно с таким ужасным чудовищем, как вы, стал бы ярмом, а не благословением. — Она вскинула голову, устремив взгляд вдаль. — Кроме того, я слишком много знаю о мужчинах, чтобы второй раз совершить ту же ошибку.
— Моя дорогая Эва, — насмешливо проговорил он, — вы, конечно же, думали о замужестве, в противном случае вы бы никогда не стали искать меня в Англии, не говоря уж о том, чтобы оставаться здесь после того, как узнали о планах, которые вынашивают мои братья на наш счет.
— Я приехала в Англию потому, что меня попросили покинуть Париж и мне некуда больше было ехать, — еще одно несчастье в моей жизни, всю вину за которое я могу возложить непосредственно на вас.
— Око за око.
— Это не смешно, Блэкхит.
— А я вовсе и не смеюсь, мадам. На самом деле мы обсуждаем очень серьезную проблему.
— Я не понимаю, о чем мы можем говорить.
— Ребенок — вот о чем стоит поговорить. Независимо от обстоятельств, при которых он был зачат, независимо от того, как мы относимся друг к другу, независимо от нашей общей антипатии к идее брака истина в том, что вы беременны. Я не стану расплачиваться с вами и отсылать прочь, как ненужный багаж. Я не позволю вам в одиночку разбираться с этим затруднением.
Она искоса взглянула на него.
— Что это вы говорите, Блэкхит?
— То, что я не вижу альтернативы тому, чтобы сделать вас герцогиней.
Она побледнела и резко натянула поводья.
— Ну нет, Блэкхит, не смейте даже мечтать об этом. Я не собираюсь выслушивать ваши предложения.
— У вас нет выбора. — Он загородил ей дорогу, заставив повернуть обратно. Схватив за повод ее лошадь, он посмотрел в дерзкие зеленые глаза Эвы. — И у меня, должен добавить, тоже.
— Конечно, у вас есть возможность выбирать, у мужчин всегда есть выбор. А поскольку вы герцог, то у вас больше вариантов, чем у простых смертных.
— Нет никаких вариантов, когда король издает указ, в котором написано, что этот герцог должен жениться.
— Ваш король — не мой. Мне нет нужды потакать его желаниям, и я не собираюсь этого делать.
— Я не прошу вас потакать его желаниям. Я прошу вас внять потребностям этого ребенка.
Эва еще некоторое время всматривалась в пустошь, сдерживая желание отстраниться от Блэкхита, борясь с нарастающей паникой, с целым вихрем эмоций. Помоги, Господи. Если она выйдет за него замуж и он узнает истинную причину похищения эликсира, то тот же самый король, который желает их брака, отрубит ей голову за измену. Во рту у Эвы пересохло. Она в ловушке. Испуганная. Отчаявшаяся…
Должно быть, что-то в ее лице насторожило его. Он догадался, о чем она думает. Он наклонился к ней так близко, что она могла заглянуть прямо в пустой колодец его черных глаз, прямо за пределы своей собственной свободы. Он взял ее за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза.
— Я предупреждаю вас, Эва, что, если вы вздумаете убежать, я все равно найду вас, Я буду преследовать вас, как волк зайца. И не успокоюсь, пока не догоню. — Он отпустил ее. — Я ясно выразился?
Она, вскинув голову, устремила взгляд на пустошь, чтобы не смотреть на него, в надежде, что он не заметит, как дрожат ее руки.
— Запомните, мы сейчас обсуждаем не ваши желания, а нужды еще не родившегося ребенка. Я даю вам время до конца этой недели, чтобы принять мое предложение, Эва. Не больше. Всего доброго, мадам.
Он в знак прощания едва наклонил голову, и только после того, как он пустил в галоп своего дьявольского коня, Эва решилась глубоко, судорожно вздохнуть… и наконец по-настоящему почувствовать, кто она на самом деле.
Испуганная женщина.
Глава 13
Люсьен прискакал в Розбриар, передал Армагеддона конюху и немедленно отправился искать Нериссу. Она сидела, запершись, в своих апартаментах и никого не желала видеть.
Он постучал в дверь и тихо позвал.
— Нерисса.
— Уходи, Люсьен. Я больше не желаю ни видеть тебя, ни говорить с тобой.
Даже если бы она вонзила ему в сердце нож, он не почувствовал бы такой боли. Она его сестра, самая младшая в его семье, единственная женщина, за которую он с радостью отдаст жизнь, только бы увидеть ее счастливой. И вот он разрушил ее жизнь, лишил ее всяких шансов обрести свое счастье. Он глубоко вздохнул и сделал вторую попытку.
— Пожалуйста, Нерисса. Нам надо о многом поговорить.
Тишина. Затем тихий звук шагов, щеколда поднялась, и появилась Нерисса.
Вид сестры поразил его. Она осунулась. Некогда ясные голубые глаза потускнели, щеки запали. Ее волосы утратили блеск, а губы словно разучились улыбаться. Она прямо и тяжело смотрела ему в глаза.
— Почему? — прошептала она. Ее губы задрожали. — Почему ты не мог просто оставить нас в покое, Люсьен?
Впервые в жизни Люсьен не знал, что сказать. Он вошел в комнату и захлопнул за собой дверь.
— Тебе было недостаточно того, что ты едва не погубил наших братьев, — продолжала она говорить срывающимся шепотом. — О нет. Ты должен был снова сыграть роль Бога, да?