У каждого из них на шее была табличка с надписью: «Грабитель. Убийца».
Следующий день обещал быть знаковым: во-первых, Игорек рассказал, что уцелевших жителей Мазаевки и других деревень, которые не пожелали подчиниться власти Лобастого и платить ему дань продуктами, сейчас держат недалеко от завода Интервал. По всей видимости, там были и Ангелина с семьей, я ведь так и не нашел их среди зомби в деревне.
Во-вторых, к нам перебросили почти полсотни бойцов-пограничников, с заставы на границе с Украиной. Теперь в этой заставе необходимости не было, а Береговой нужно было зачистить.
Ну, и в-третьих, именно сегодня истекал срок для всех крупных городов Беларуси, в которых никто не вышел на связь… Армагеддон после армагеддона.
На нашей базе все бурлило. Бойцы проверяли снаряжение, набивали магазины патронами, что-то подгоняли и приводили в порядок. Рычали моторами бэтээры, лязгало железо, матерились люди…
Наша восьмая группа в составе всей Народной Дружины должна была выполнять отвлекающий маневр: выдвинуться в спальный район Интеграла, выстроиться цепью и…. мочить живых и не живых ублюдков. Нас было около ста человек, в основном парни и молодые мужчины лет до 35. Но попадались и суровые дядьки с сединой в волосах и щетине, прошедшие огонь и воду, и не дай Бог было обмануться на их камуфляжные ватники и вязаные шапочки: вояки они были получше нас, молодежи.
Военные и МВД-шники делились на три колонны, для лобового и фланговых ударов по заводу. Штурм главного здания должен был проводить взвод спецназа МВД, они на этом специализировались.
Короче, погрузившись на несколько «Уралов», буйная вольница Народной Дружины выдвинулась к своим позициям первой. Леха долго матерился и ругался с доктором, чтобы тот отпустил его с нами, говорил, что из-за вируса его нога почти не болит и уже вполне зажила. В итоге он взял пулемет и сказал, что особо бегать не будет: найдет местечко поуютнее и от души постреляет, исполнит, так сказать, детскую мечту. Минут через пятнадцать после нас выехали спецназовцы на бэтээрах, потом — все остальные.
Мы мчались по Береговому, и грузовики расшвыривали бамперами редких зомби. Настроение было каким-то приподнятым, боевым, хотелось орать песни и крушить черепа.
«Уралы» один за другим тормозили на стоянке у одного из интервальских супермаркетов, давно обчищенного цыганами.
Мы попрыгали на землю и начали растягиваться в цепь. Какой-то молодой парень-дружинник в залихватски сбитом на затылок берете вдруг громко сказал:
— Мы же вроде шуметь должны? — и пальнул в воздух раза три, а потом запел хрипло, и нещадно фальшивя: — Хэй! Ла-ла-ла-лэй! Ты не чакай, ты не чакай!
Кто-то начал ржать, а потом несколько голосов подхватили:
—
Калi выйдзеш у горад цi залезеш у горы I з людьзмi усталюеш кантакт…[1]
Я клацнул затвором, поправил разгрузку и то же запел-заорал вместе с ними:
— Хэй! Ла-ла-ла-лэй!
Черт побери, на такой концерт обязаны просто были собраться все зомби Берегового. И они, мать его, собрались!
Мы шли, растянувшись цепью, и стреляли в этих тварей, которые пёрли буквально отовсюду: из подъездов, дворов, улочек и проулков, спрыгивали с крыш и выбегали из подворотен… Быстрые, медленные, уже начавшие мутировать или только недавно превратившиеся в зомби…
Их было просто охренительно много, а у нас были автоматы, пулеметы и много патронов. Мы не делали ни шагу вперед по улице, пока не убеждались, что никто не зайдет нам в тыл.
Пальба не прекращалась ни на минуту, время от времени кто-нибудь кричал: «Перезаряжаю!», менял магазин, дергал затвор и искал новые цели.
Мертвецы валились как колосья под серпом. В какой-то момент (то ли мы подустали, то ли тварь попалась больно шустрая), один мутант оказался прямо у нашего строя. Он поймал грудью несколько пуль, но все-таки прыгнул, схватил мощной передней лапой одного бойца и потащил за собой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Дикий крик повис в воздухе, и через несколько секунд прервался. Мутант отшвырнул тело и повернул окровавленную пасть в нашу сторону.
— Получи, с-сука! — несколько автоматных очередей впились в его тело, разрывая плоть и выбивая из монстра кровавые фонтанчики.
Мутант задергался, попытался рвануть в нашу сторону, но для всякого биологического объекта существует критическая масса металла в организме, которая не совместима с существованием. Нашпиговали мы его плотно, что уж тут.
Следующие пятьсот метров мы шли, перешагивая через трупы и добивая всё, что хоть немного шевелилось. Подъехали грузовики, мы пополнили боезапас и двинулись дальше.
Теперь зомби было поменьше, все-таки основную массу мы перестреляли в первые полчаса. Черт побери, да тут было никак не меньше нескольких тысяч трупов! Если каждый из нас завалил хотя бы пятерых, то получалась дикая цифра в пять тысяч!
Когда мы подходили к выезду из города в сторону завода «Интеграл», то мы уже слышали там стрельбу, а на пути нам попалось два горящих автомобиля, явно не наших.
Вояки уже работали там вовсю.
— Перезарядиться, рассредоточиться, смотреть в оба! Ни одна сволочь не должна проскочить!
Дружина рассредоточилась в глубоком кювете вдоль дороги, я залег рядом с большим кустом какой-то ботвы. Ко мне приковылял Леха, ляпнул на землю РПК, упер его на сошки и приспособил к плечу поудобнее.
— Щас наши их там так погонят, что у них другого выхода… — Леха не закончил, потому что в нашу сторону от «Интеграла» уже мчалось несколько машин.
Впереди ехал грузовик, в кабине и кузове которого находились бандюки с оружием и без, кое-кто из них был ранен. Следом за грузовиком — два джипа с тонированными стеклами, потом — какой-то небольшой автобус, кажется ПАЗ. Кто там в нем был, мы не разглядели, потому что раздалась команда:
— Огонь!
И мы увлеченно принялись садить в автоколонну, которая так удобно на повороте подставляла нам свои борты.
Люди в открытом кузове грузовика быстро превратились в кровавое месиво, вильнул к обочине один из джипов, второй остановился, и оттуда по нам открыли огонь из автомата, но Леха выматерился, повел стволом пулемета, нажал несколько раз на спусковой крючок, и стрелок затих.
Самая быстрая реакция оказалась у водителя ПАЗа. Он вывернул руль и поехал в обратном направлении. Но один из тех пожилых дядек снял с плеча РПГ-18 «Муху», присел на одно колено… Ухнуло, реактивная граната влетела в заднее стекло и внутри автобуса разверзся локальный филиал ада.
Через несколько секунд все было кончено.
— Смотрите! — крикнул кто-то.
На крыше «Интервала» две фигуры в черной форме устанавливали родное красно-зеленое полотнище с национальным орнаментом.
— Ура-а-а!!! — завопили мы, и вдруг земля дрогнула.
Потом еще и еще раз. Мы завертели головами в недоумении, а потом я увидел, как в той стороне, где когда-то был областной центр, над горизонтом полыхает зарево. Мы возвращались на базу, а по всей Беларуси полыхали крупные города. Авиация и ракетчики наносили «точечные удары»… На душе было паскудно — как бы они не расхреначили там все! Удары-то может и точечные, но пожары никто не отменял…
Ну и еще одна мысль не давала покоя: Войцеховский. Парень на оранжевом мусоровозе. С одной стороны, он катался в основном по окраинам, и в центр забрался только по нашей просьбе, так что шансы выжить у него были. Но с другой стороны — тактические ракеты и авиаудары любые шансы могут сделать призрачными…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
В общем, к базе подъехала наша дружина в подавленном настроении, хотя мы свою задачу выполнили полностью: не дали неживым тварям помешать спецоперации, не пропустили удирающих бандюков, и потеряли всего троих. Одного сожрал мутант, второго подстрелили-таки бандиты с удирающей автоколонны, а третий сам не заметил, что его цапнул во время зачистки какой-то особо шустрый мертвяк. Я на всю жизнь запомню его лицо — бледное, осунувшееся, с пролегшими у глаз мешками. Человек этот понял, что за его плечом уже стоит старуха с косой.