— После такой установки — определенно буду.
Я смутилась, не зная, как продолжить разговор, и оставшуюся часть работы выполняла молча, радуя собеседника, а потом и вернувшихся из торгового центра девчонок, видом своих пылающих ушей.
Когда Денис ушел, Лариса, окинув меня снисходительным взглядом, не удержалась от колкости:
— Да ты у нас просто хозяюшка. И швец, и жнец.
Я не стала реагировать, хотя ущемленное самолюбие так и подмывало ответить чем-то столь же язвительным, но в этот момент телефон пиликнул, и я переключила внимание на него. Экран ожил, демонстрируя всплывающее сообщение:
«Спасибо еще раз».
И, через секунду, следующее:
«Работает!».
Мозговой штурм на тему предстоящего праздника назначили после рабочего дня — все заинтересованные собрались в конференц-зале, чтоб обменяться идеями и обсудить центральную тему представления, предложенную нами с Аней: Снежная королева похищает новогодние подарки, и дети, во главе с Дедом Морозом, преодолевают препятствия, расколдовывают злую волшебницу, которая оказывается заколдованной Снегурочкой, и спасают праздник.
На удивление, желающих нам помочь нашлось предостаточно — самодеятельность тут, и правда, любили. Поэтому черновик сценария быстро обрастал шутками, интересными поворотами и забавными конкурсами. К моему удивлению, собрание посетила даже безумно занятая Лариса, и все время бросала ревнивые взгляды то на Диану, то на Сашу, которые, в этот день, были особенно энергичны.
— Так, девчонки, а с костюмами что решили? — Диана, вооружившись карандашом, быстро вносила правки в распечатке, и отмечала, кому какое дело поручено, — Уже ездили, смотрели, что есть? Если для костюмов зайчиков и снеговиков можно что-то подобрать, то для Деда Мороза и Королевы у нас ничего нет.
— Ой, да зачем ездить, на маретплейсе заказать да и все, — буркнул кто-то за моей спиной.
— Ну конечно, сейчас черные пятницы начнутся, и будем ждать этих костюмов сто лет, а вдруг не подойдет, не понравится? Времени не останется на замену, — отмахнулась Сашка.
— А зачем покупать? У нас Вероника рукодельница. Все равно не задействована в представлении, пусть сошьет, — неожиданно выдала Лариса, и головы дружно повернулись в мою сторону.
— Ну-у-у, я, в принципе, могу, — пробормотала я, смущаясь от внимания, — но такое никогда не делала, да и не так уж хорошо шью. К тому же и машинки у меня нет.
— Не прибедняйся, солнышко. Ты у нас просто талант! — Лариса откровенно издевалась, но, похоже, как казалось только мне, потому что идею восприняли с энтузиазмом.
— Отлично, значит, сэкономим. У меня как раз дома отрез бордового плюша пылится, отличная шуба получится, — поддержала подругу Диана, — снежинки наклеить, мишуру…
— Машинку я могу дать, у нас от бабушки осталась. Не знаю, правда, в каком состоянии, лет десять не открывали уже. Давай привезу на работу, ты посмотришь? — Решила подать голос, молчавшая, до этого момента, Настя. — Если что, забирай ее насовсем — нам она ни к чему, место только занимает. Мама давно выбросить порывается.
— Так, значит, решено! Костюмы на Веронике. А корону Снежной королевы можно сделать из картона, обклеить стразиками. У тебя минимум четыре недели впереди, успеешь, — постановила Диана.
Я не стала отказываться — если есть уважительная причина, чтоб не плясать на публике, грех ей не воспользоваться. К тому же, до чертиков захотелось показать, на что способна, и утереть нос ехидной Ларисе. Да, я умею работать руками. Почему нужно этого стесняться?
Дальнейшие дни мчались мимо ярким калейдоскопом — работа, репетиции, обсуждения и изменения в сценарии, работа, подготовка декораций, снова работа, и шитье по вечерам.
Машинка, которую принесла Настя, оказалась в неплохом состоянии, хотя снаружи выглядела так, что без слез не взглянешь — потертый корпус, облупившийся лак на деревянных частях, и рассохшийся фанерный кофр, верхний слой которого оттопыривался во многих местах, и постоянно цеплялся за все, что можно. Не бабулина Тула, конечно, но, после чистки и смазки, строчила безотказно. Я поселила этот раритет на журнальном столике рядом с диваном, который теперь приходилось постоянно держать разложенным — то для раскроя, то для того, чтоб расстелить детали и наколоть аппликацию.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
На работе я сняла мерки с опешившего Владимира Николаевича и Ани, которой повезло быть главной злодейкой, и начала шить два шикарных пальто — из совдеповского плюша, пожертвованного Дианой, и белого жаккарда «с искрой», который все-таки пришлось купить.
Зато, благодаря этому неожиданному сюрпризу, дело с новогодними подарками тоже пошло быстрее. Я вытрясла с Рины оплату за ноябрь, и посетила магазин мерного лоскута, где, за более чем гуманные деньги, нагребла кучу трикотажа, хлопкового сатина и прочих симпатичных тряпочек, и готовила для Светкиного малыша полноценное приданое, а из обрезков — лоскутные прихватки для мамы и многочисленных родственниц.
Аксессуары к костюмам — посох для Деда и корону для Королевы тоже поручили украшать мне. Дима притащил огромную палку, которую зачистил и покрасил в белый цвет, и каркас короны, напечатанный на 3D-принтере, а мне предстояло оклеить все это богатство блестками, стразами и бусинами, которые коллеги отыскали в своих запасах.
Когда я прижимала очередную огромную стекляшку, обжигая пальцы горячим клеем, который, несмотря на всю осторожность, постоянно норовил вытечь некрасивыми каплями, или тянулся прозрачными нитями за пистолетом, раздался звонок, которого я уже не ждала, и надеялась никогда не услышать.
— Привет, дочь! Я в городе, нужно встретиться, — он говорил четким, чуть хрипловатым голосом, в котором можно было уловить властные нотки, не подразумевающие отказа.
— Здрасте. Ваш ноябрь уже на декабрь перекинулся, — я невольно начала изображать манеру Ларисы, снисходительную и насмешливую.
— Я не смог раньше. Обижаешься? — интонации чуть смягчились. Наверное, папаша вспомнил, что разговаривает не с подчиненным.
— Мне безразлично, — я выключила и отложила пистолет, опасаясь испортить всю работу из-за дурацкого, нервирующего, разговора.
— Я все же хочу тебя увидеть. Давай завтра встретимся? Я остановился в Эльбрусе, там чудесный ресторан. Поужинаем, обсудим, как будем жить дальше. Вероника, я покажу, что могу быть хорошим отцом. Ведь ты видишь ситуацию лишь с одной стороны.
— Расскажешь мне, как тяжело на Руси жить армянским бизнесменам? Какой по счету магазин открываешь? — в меня будто черт вселялся, при разговорах с Гамлетом, я дерзила, язвила и сама себе удивлялась.
— Приятно, что ты интересуешься моей жизнью, — в его голосе послышалась улыбка.
— Я и не интересуюсь, просто реклама ваша всюду, хоть телевизор не включай.
31. Встреча
— Рина, какого черта? — я собиралась на работу, не приходя в сознание, бродя по квартире с мокрыми волосами и в пижаме, но, открыв холодильник, моментально проснулась от закипающей злости.
— Ась? Что опять не так? — навязанная сожительница даже не соизволила показаться, и закрывала голову подушкой, спасая глаза от ярких точечных светильников, поэтому ее слова звучали приглушенно.
— Плов я себе на обед оставляла! — гаркнула я, глядя на пустой контейнер, сиротливо прижавшийся в стенке. Даже вымыть не удосужилась — затолкала обратно в холодильник.
— Ну откуда мне было знать?
— Оттуда, что он лежал в контейнере не просто так! — я бросила пустую емкость в раковину так, что она подпрыгнула.
— Ну прости-и-и. Больше не буду.
Я махнула рукой — пока препираемся, время идет, а опаздывать в первый день, когда я все же решилась воспользоваться предложением Дениса, и доехать до офиса с ним, страшно не хотелось. Можно и бутербродами обойтись, раз такое дело. Но и тут меня ждало разочарование.
— Ну вашу Машу, колбасу ты тоже нечаянно проглотила? — Я уже не скрывала своего раздражения, готовая запустить еще одним пустым контейнером не в раковину, а в голову наглой пожирательнице чужих обедов. — Не пробовала что-то готовить? Так, для разнообразия?