Что за чушь? Дейзи и Бланш совершенно разные женщины. Ни одна респектабельная английская мисс не выдаст себя за французскую куртизанку. Дейзи, может, и не походила на других, но точно была респектабельной.
Заглянув за угол открытого сарая, он увидел ее, склоненную в глубокой сосредоточенности над горсткой мозаичных плиток. Она пыталась определить их место на древней подложке и, нахмурившись, ловко перебирала плитки.
Он уставился на ее руки. Бланш расстегивала его брюки. Ласкала его, доводя до безумия. На мгновение он попытался представить себе на ее месте Дейзи. Эффект получился смехотворным.
В простом муслиновом платье, которое она надевала, чтобы возиться с археологическими находками, у нее была высокая, крепкая грудь. Он вспомнил, как ласкал грудь Бланш, терзая ее и терзаясь сам. Интересно, а Дейзи попросила бы его, как Бланш, потискать ее зубами? Он едва не фыркнул. Дейзи приподняла мозаичное полотно, чтобы получше взглянуть на рисунок, и маленькие плиточки просыпались на грубую скамью.
— Maudit, merde et sacre bleu![12] — выругалась Дейзи с жаром. Люциан отшатнулся. Французские ругательства могли сорваться с губ Дейзи, но голос ее прозвучал точь-в-точь как голос Бланш. Люциан спрятался за угол. В голове у него помутилось.
Дейзи Дрейк и французская куртизанка Бланш — одна и та же женщина. Он почти не сомневался в этом.
Почти.
Кипя от досады, Дейзи сгребла в кучу крохотные плитки и начала все сначала. Как только Эйвери сообщил ей, что Люциан с отцом планируют визит к Брамли, она нарочно выбрала занятие, обещавшее поглотить все ее время.
— Доброе утро.
Услышав его голос, Дейзи чуть не свалилась с табуретки. В дверном проеме появился Люциан, обворожительный, как падший ангел. Его худощавая фигура выделялась темным силуэтом на фоне утреннего солнца.
— О, я не ожидала вас увидеть, — призналась она. — Эйвери сообщил, что вы отправились в поместье Брамли, чтобы провести там день.
— Я изменил планы, — бросил Люциан.
— Кларинда Брамли будет разочарована.
— Ей только пойдет на пользу не видеть меня. — Люциан улыбнулся.
У Дейзи сжалось сердце. Он игнорировал Кларинду, как она — Бланш — и советовала.
Юпитер! Значит, искренне хотел сочетаться браком.
— Что тут у нас? — Люциан подошел ближе.
— Мозаика, — ответила Дейзи. — Не уверена, что нашла все кусочки, но, похоже, здесь изображена Ариадна. — Она протянула ему маленькую плитку, — Разве это не похоже на клубок ниток?
Он наклонился, уставившись на плитку. Ее обдало свежим мужским запахом, и у Дейзи на мгновение перехватило дыхание.
— Пожалуй, вы правы, — согласился он, выпрямляясь в полный рост. — Бедная Ариадна. Сначала с помощью маленькой хитрости с клубком спасла Тезея от Минотавра, потом негодяй бросил ее на Наксосе.
— Можно возразить, что таковы все мужчины, — вставила Дейзи не без сарказма.
В конце концов, Люциан пытался соблазнить ее в образе Бланш и потом вырвал поцелуй уже у нее самой, и все это в разгар политически и финансово важного ухаживания за Клариндой Брамли.
— Это циничный взгляд.
Люциан состроил гримасу.
— Совершенно верно. — Дейзи в отместку показала ему язык. Кое-что в их отношениях совсем не изменилось со времен детства. — Сегодня женщина должна быть готова к тому, что мужчина поклянется ей в вечной верности и тут же заведет на стороне любовницу.
Люциан изогнул бровь:
— Для английской барышни вы слишком хорошо знаете мужчин.
— Я много чего знаю, — устало парировала Дейзи. В голове ее теснились мемуары Бланш, лишая сна. — Вы будете удивлены.
Некоторое время Люциан пристально смотрел на нее, затем переключил внимание на осколки мозаики с Ариадной.
— Не стоит оплакивать Ариадну, — сказал он. — Существует немало мифов, в которых говорится, что после того как ее бросил Тезей, она попалась на глаза Дионису. Не слишком плохой исход для простой смертной.
— Вы знакомы со всей мифологией, верно? — заметила Дейзи.
— Я много чего знаю. Вы будете удивлены. — Перегнувшись через ее плечо, он подобрал одну из плиточек и вставил туда, где, на его взгляд, она могла находиться. — Я и сам себе порой удивляюсь.
Как это странно.
На самом деле, или ей только показалось, что он понюхал ее волосы?
— Какими духами от вас пахнет? — спросил Люциан.
— Никакими, — ответила Дейзи. — Здесь много пчел, вот они и оросили меня розовой водой.
— Это не розовая вода.
Каждый вечер, на тот случай если Люциану придет в голову навестить Бланш, Дейзи приходилось принимать облик куртизанки. Что включало применение жасминовых духов. А по утрам она изо всех сил трудилась, чтобы смыть с себя этот запах. Но по-видимому, обоняние Люциана было острее.
— Наверно, рядом что-то цветет, — предположила она.
— Возможно.
Темные глаза Люциана подернулись поволокой, когда он взглянул на нее. Что-то в его взгляде появилось необычное, близкое к восхищению. Он смотрел на нее так, будто видел впервые.
Уж не выросла ли у нее вторая голова?
— Вы выглядите усталой, — произнес он наконец.
— Думаю, вас это совершенно не касается.
Дейзи потерла глаза.
Нет, она не спала. Она сжигала дотла свечи, читая каждую ночь дневник Бланш. С тех пор как Люциан спросил ее о секретном месте на теле женщины, одно прикосновение к которому сводит ее с ума, Дейзи лихорадочно искала ответ. Французская куртизанка многое знала о своем теле и записывала свои наблюдения с поразительной откровенностью.
Дейзи провела собственное исследование и обнаружила, что Бланш знала свой предмет в совершенстве.
Теперь Дейзи знала. Она невинна, но не невежественна.
Но хватит ли у нее смелости сыграть следующую партию в роли Бланш?
Она не знала. Порой ночами, когда она лежала в постели, у нее болела от томления грудь. Но Дейзи отдавала себе отчет, что может никогда не выйти замуж. Она уже не юная, но ни один из имевшихся вариантов ее не устраивал. Лучше не иметь мужа вообще, чем выйти замуж не за того.
Но ей хотелось, чтобы к ней прикасались. Хотелось, чтобы прикасался Люциан.
— Я давно не навещал Бланш, — прервал ее размышления Люциан. — В последний раз мы поссорились. Как она?
— Прекрасно. Занята.
— Не завела еще любовника?
— Разумеется, нет! — запальчиво ответила Дейзи и уже спокойно добавила: — Она ведь на отдыхе, если помните.
— Ну да, совсем забыл.
Он отвернулся, чтобы возобновить работу над табличкой, которую еще вчера начал переводить.
Дейзи попыталась сосредоточиться на мозаике, но кусочки смальты расплывались перед глазами.