— Верю, например, вы не любите Бланш, но желаете ее. — Дейзи прищурилась.
— Мои отношения с мадемуазель Латур не подлежат обсуждению, — заявил Люциан.
— И ваши собственные мотивы всегда благородны, — с сарказмом произнесла Дейзи.
— Вы снова пришли к заключению, не основанному на доказательствах, — насмешливым тоном произнес Люциан.
Дейзи с трудом сдержалась, чтобы не влепить ему пощечину.
— Вам нужны доказательства. Прекрасно. Нам известно, что Кай Мерит купил девушку-рабыню от имени проконсула для работы в доме господина. Затем попытался выкупить ее, освободив от рабства. Здесь говорится, — поднявшись, она указала на ряд знаков на древней табличке, — что его просьба была отклонена. Еще нам известно, что он украл фуру с римской казной. Неужели нельзя предположить, что два события взаимосвязаны?
— В вашей теории есть одно слабое звено, — прошептал Люциан, подавшись вперед.
— Что вы имеете в виду? — прошептала она и тоже подалась вперед.
И испытала шок, когда Люциан привлек ее к себе и прильнул губами к ее губам. Не успела Дейзи опомниться, как его язык скользнул ей в рот.
Она ощутила себя гибкой тростинкой на берегу реки и, испытав прилив возбуждения, ничего не могла с собой поделать, как не смогла бы остановить кровь, если бы уколола палец. Между ног разлилось влажное тепло.
Но он не должен узнать об этом. Размахнувшись, Дейзи шлепнула его по щеке.
Люциан отпустил ее.
— Зачем вы это сделали? — спросила Дейзи, все еще ощущая его вкус и вдыхая его запах.
— Потому что хотел доказать свою правоту.
— Не поняла.
— Я хотел поцеловать, мисс Дрейк. И сделал то, что сделал бы на моем месте любой мужчина. Украл поцелуй, — пояснил Люциан самодовольно. — Если Кай Мерит хотел девушку, то почему не сбежал с ней в глубь страны? Зачем для этого похищать римскую казну?
— Может, она не хотела бежать с ним, — ответила Дейзи. — Я же не хотела, чтобы вы меня поцеловали.
Дейзи солгала, она дрожала от возбуждения.
— В самом деле? Я мог бы поклясться, что поначалу вы не возражали. Но это спор для другого дня, верно? — Он встал, и Дейзи попятилась, чтобы остаться вне досягаемости. — Не волнуйтесь, Дейзи, я не стану больше пытаться поцеловать вас, чтобы убедить в своей правоте. — Он направился к выходу, но в дверном проеме остановился. Его брови поползли вверх. — Если только вы меня об этом хорошенько не попросите:
Его темный взгляд светился пониманием, и Дейзи почувствовала себя голой. Его губы манили ее, и она поняла, что хочет, чтобы он снова поцеловал ее.
Нестерпимо хочет.
Обучая его поцелуям в роли Бланш, она создала чудовище.
Чертовски привлекательное чудовище.
Она демонстративно прошла мимо него и с шумом вышла из-под навеса. Ее уничтоженное достоинство тянулось за ней, как пара сломанных крыльев ангела.
Глава 16
В каждой охоте наступает момент, когда лиса должна замедлить свой бег, иначе собака потеряет ее след.
Дневник Бланш Латур
— У тебя горит лицо, — сказал граф, глядя сверху вниз на единственного сына, еще не встававшего с постели.
До прихода отца Люциан отшлепал себя по щекам и теперь болезненно опустил веки.
— Пожалуйста, передай леди Брамли и ее семье, что я сожалею.
— Это чертовски неудобно, — нахмурился отец. — Чертовски нагло с твоей стороны позволить себе заболеть. Мы недели назад приняли приглашение поехать на пикник и поиграть на лужайке в шары.
«Ты принял приглашение недели назад», — поправил его Люциан про себя.
— Я не в должной физической форме, сэр. Умоляю, позвольте мне воздержаться от поездки.
— Все это твоя возня в грязи, — сердито фыркнул граф, но в конце концов кивнул в знак согласия. — В таком виде ты мне без надобности. Я принесу извинения и пришлю пиявки.
— Не беспокойтесь, сэр. Уверен, все пройдет. — Будь Люциан действительно болен, им пришлось бы связать его, чтобы заставить подчиниться шарлатану, именовавшему себя доктором отца, с его медицинским чемоданчиком и дурно пахнущими слабительными.
Если бы врач мог помочь графу обуздать его темперамент, Люциан относился бы к нему лучше. Но меланхолия графа усугублялась, и ночное пьянство становилось громче и разнузданнее.
Люциан заставил Эйвери спрятать отцовские пистолеты, чтобы тот не навредил себе. Прошлой ночью граф чуть не разнес кабинет в поисках пары пистолетов с рукоятками, отделанными перламутром. И когда не нашел их, его крики и проклятия еще долго сотрясали своды.
Когда наступило утро, лорд Монтфорд вышел из черной ярости и оделся в лучший из оставшихся костюмов, бодрый, как жаворонок. Резкое улучшение настроения отца Люциан объяснял перспективой союза между Люцианом и Клариндой Брамли.
Люциан хотел, чтобы отцу было хорошо, но не такой ценой. Знай Люциан, что к отцу вернулось здравомыслие, обсудил бы с ним вопрос без экивоков. Но поскольку граф балансировал на грани безумия, Люциан не мог ему перечить, о чем бы ни шла речь. Бедлам, единственная лечебница для душевнобольных, пользовалась дурной репутацией. Зная, что можно избежать этого, Люциан не желал, чтобы его отца бросали на эти жернова. И чтобы не затевать бесполезный спор, притворился больным.
Но едва отец ушел, Люциан вскочил с постели и оделся. Отдав Эйвери распоряжение разбавить спиртное в кабинете отца, чтобы его ночное пьянство протекало менее бурно, он заторопился на раскопки. Дейзи наверняка уже на месте. Как бы рано он ни появлялся, она умудрялась прийти раньше, словно первая хотела найти сокровище. Он заставал ее сидящей, склонив голову над переводом, или собирающей разбитые черепки.
Интересно, когда она спит.
Теперь, задумавшись об этом, Люциан вспомнил, что в последнее время девушка выглядела осунувшейся. Под зелеными глазами появились темные круги. Несколько раз он замечал, как в полдень она клевала носом над работой. Он ценил ее самоотверженность, но не хотел, чтобы она отразилась на ее здоровье.
На самом деле Люциан ценил в Дейзи Дрейк ее острый ум, образованность, внимание к деталям, ее алебастровую грудь. Ее прелестные губы.
Глядя на нее, то и дело вспоминал о том украденном поцелуе. Может, все это он придумал, но готов был поклясться, что во время поцелуя уловил легкий запах жасмина. Любимый аромат Бланш.
Что за чушь? Дейзи и Бланш совершенно разные женщины. Ни одна респектабельная английская мисс не выдаст себя за французскую куртизанку. Дейзи, может, и не походила на других, но точно была респектабельной.