Договорить ему Юджин не позволил.
Он скользнул к нему длинной черной тенью, одним рывком преодолев разделяющие их пять-шесть шагов, и ударил вытянутой ладонью вперед, распарывая когтями живот противника и пронзая того насквозь.
Идиот!
Он же так всю одежду себе испачкает. Как потом с ним на люди показываться?
Но сегодня явно была не моя ночь, потому что этот мальчишка делал все словно мне назло. Голод схватил своего противника за волосы и потянул его голову назад, вынуждая обнажить шею, в которую тут же впился клыками и рванул, выдирая приличный кусок.
Хлынул алый поток, заливая все вокруг.
Ой дебииил…
— Кри-и-ис! — истошно завопил третий спортсмен, единственный, оставшийся в живых.
В его руках сверкнул пистолет.
Похоже, теперь мой выход.
Я вытянул руку раскрытой ладонью вперед и активировал «Адское пламя». Два небольших сгустка устремились вверх. Первый разнес в клочья камеру, что была установлена над дверью общежития, у которой все и случилось, а второй — над входом в магазин.
— Сдохни, тварь! — пропищал урод с пистолетом и дважды выстрелил.
Обе пули угодили в спину его же товарища, на котором кошкой висел Юджин, вцепившись руками и ногами, и жадно припав к распоротой шее.
А третья…
Третья попала прямо в грудь поднявшемуся на ноги Майку, который закрыл друга.
Выглядел тот ужасно. Красный спортивный костюм был изодран и перепачкан смесью из крови, грязи и какого-то налипшего мусора, лицо словно покрывала багровая маска, а из груди торчал кусок металла, похожего на обломок мусорного бака.
По крайней мере, так мне показалось, хотя я знал, что это такое и куда угодила пуля, бессильно выбив несколько искр и отрикошетив в сторону.
Четвертый. Пятый. Шестой… Опустевший барабан продолжал крутиться в револьвере, а незадачливый стрелок смотрел на отчаянно не желавшую умирать мишень, широко открыв рот.
Потому что все до единой пули угодили в элемент Доспеха Войны, прикрывший сердце своего хозяина от смертельной угрозы. Интересно, а тот настоящий Всадник, что сейчас скачет по Хребтам Ненависти нижнего мира — у него фрагмент брони с этого же места пропал на несколько секунд?
— Убью, с-сука, — мрачно прохрипел Майк.
Несостоявшийся палач по-бабьи взвизгнул, швырнул в «восставшего» пистолет, развернулся и бросился наутек.
Точнее, попытался, но споткнулся о подставленную мной ногу.
И в общежитии, и в доме напротив начали зажигаться окна. Зазвучали заспанные и не очень голоса. Еще немного, и люди начнут собираться вокруг нас. Два трупа, два полутрупа и Люцифер на пару с Голодом — если нас тут застукают, то выпустят явно не скоро…
— Идти можешь?
Здоровяк кивнул и тут же застонал, едва сдерживая рвущийся наружу крик.
Тяжело вздохнул и отрицательно помотал головой.
Шкала здоровья на отметке 67%. Потрепали его серьезно, но не до инвалидности — жить будет. Хотя немного подлатать его все же не помешает, иначе далеко не уйдем. А задерживаться тут нельзя даже на пару лишних минут: вот-вот примчатся копы, которых наверняка давно уже вызвали.
Как раз, когда мы вмешались, ага.
«Возложение» рук облегчило страдания Майка, притупив боль, и остановило кровотечение. Второе «Возложение» помогло вправить пару ребер, вернуть на место перебитый нос и снять отек вокруг правого глаза, но это так — капля в море.
— Вы поможете ему, правда, поможете? — подошел Юджин.
Выглядел он еще страшнее избитого товарища: глаза горят огнем, лицо, грудь и руки залиты кровью, хоть и чужой. Ну хоть клыки с когтями пропали, и то ладно.
— Давай, хватай этого, — я пнул ногой потерявшего сознание третьего участника экзекуции, — и потопали, пока копы не заявились.
— Зачем?
— Надо.
— Но я его не подни… — Голод обернулся туда, где валялись два разорванных им тела.
Ни слова больше не говоря, он с усилием взвалил бесчувственного отморозка на плечо и зашагал в указанном мною направлении.
— Ну а ты-то теперь идти сможешь?
— Кажется… м-могу, — едва шевеля покрывшимися коркой запекшейся крови губами, прошептал наш горе-спортсмен.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Хотя нет, уже Война. Пусть даже стихийно инициированный и недоделанный, но все же.
— Что тут происходит? — раздался вдруг впереди голос, и темная фигура преградила нам путь.
— А ты еще кто такой, дядя?
Я шагнул вперед, отвлекая внимание на себя.
— Ночной администратор обще…
— Так вот из-за кого все это случилось? Где ты был, когда банда отморозков убивала вверенных тебе на попечение студентов, а? Где был, когда бандиты калечили будущую надежду большого спорта, цвет американской нации?
— Н-но я…
— Молчать!
— Да кто вы такие вообще? Что тут происходит?
— Фэ-Бэ-Эр, седьмой отдел! — рявкнул я, тыча ему в лицо Психопаспортом, — Драка тут была, с применением оружия и психотропных средств.
— А это у вас…
— Свидетель. Временно задержан для дачи показаний.
— Но-о-о…
— А вы пока оцепите место преступление и подумайте, как все это будете объяснять полиции… Кстати, я уже слышу сирены…
«Администратор» оставил нас в покое и бросился к уже начинавшей собираться вокруг тел толпе, ну а мы поспешили дальше, стараясь побыстрее отсюда убраться. Даже Майк, не смотря на свое довольно печальное состояние, довольно резво шевелил ногами.
Я посмотрел на бессознательного стрелка, мешком болтающегося на плече Юджина, который был вдвое меньше своей ноши по габаритам, и тем не менее, тащил стокилограммового спортсмена вполне уверенно.
7 единиц злобной энергии. Разрушительной и яростной.
Много — наверняка на этом придурке даже пара трупов числится. Вот только этим переломы не срастить и расплющенные легкие не надуть… был бы наш боксер Голодом, можно было бы напоить его кровью — при такой обильной пище за сутки-двое оклемается, но где я посреди ночи и Лос-Анджелеса еще одну лярву найду?
А значит, остается лишь поскорее завершить инициацию и надеяться, что изменившийся Майк сможет самостоятельно залечить свои раны. Правда, регенерация не его конек, это больше по части Голода. Того вообще хрен убьешь — даже руки-ноги себе новые отрастит, было бы пищи в избытке. А сожрать он может почти что угодно.
Вот у Войны силы другого характера.
И это одна из причин, почему нам нельзя в больницу: врачи о его доспех все иглы обломают, а уж если засунут его в томограф…
— Долго нам еще идти? — подал голос Юджин.
— Да в принципе мы уже и пришли. Нам нужно просто умыться и сменить одежду.
— И поспать.
— Здесь? Нет уж, в этих трущобах можно проснуться от того, что твою ногу доедает крыса или тебя избивают три стероидных качка-недоумка! Ночевать мы с вами будем в приличном месте! Эй, вон те окна, — я указал на балкон третьего этажа в доме напротив, как думаешь, какая это квартира?
— Большая…
— Идиот. Я про номер спрашиваю! Найти сможешь?
— Д-да.
— Веди нас.
К счастью, кодовый замок не двери не работал, и Юджин безошибочно привел нас к нужной двери, и я при помощи Лодонской отмычки вскрыл ее, превратив в труху сердцевину замка. Все равно мы тут надолго не задержимся. Хозяева либо отсутствовали, либо были лишены душ, но и в этом случае их бы почувствовал Голод, так что можно было не опасаться встретить кого-то внутри.
Самое главное, что в этой квартире был душ. А еще тут жили, судя по развешенному на балконе белью, двое мужчин — один средней комплекции, а второй достаточно крупный, чтобы его одежда подошла Майку.
Не знаю, насколько мои ребята гомофобы, но на всякий случай я убрал с видного места совместную фотографию хозяев этого уютного и чистого гнездышка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Юджин, ты первый в ванну. Одежду свою сложи отдельно, от нее надо избавиться.
— А этого куда девать?
— Давай тащи его на кухню. Майк, и ты тоже иди с ним. Только ребята, снимите сперва ботинки, мы же с вами в гостях!..
* Примечания ХХХХХХХХХ