толком не сходится. Не хватает у меня данных, блин!
Вместе с Лерой купаю дочек. Улыбаюсь, наблюдая, как они барахтаются в воде. Бьют ладошками по рыбкам и уточкам. Смеются, и мы вместе с ними.
— Все. Пора выходить, — командует наша мама. По очереди заворачивает малышек в махровые полотенца и отдает накупанные сокровища мне.
Перевожу взгляд с одной розовощекой мордахи на другую, и аж дух захватывает.
Мои! И Лера тоже моя!
— Красивые они у нас, правда? — шепчу я, укладывая малышек на пеленальный столик.
— Самые красивые, — подтверждает Лера. Вдвоем мы одновременно вытираем дочек, надеваем на них подгузники. Кошусь, наблюдая за каждым Лериным движением.
Быстро она с малышней справляется.
— Тебе помочь? — смотрит жена лукаво.
— Тут все просто. Я сам, — киваю я сосредоточенно. Но липкая застежка пристает сначала к пальцам, потом к самому подгузу. Анечка смотрит выжидательно. Лера с Аленкой тоже.
— Кажется, получилось, — выдыхаю я, справившись.
И тут же хватаю идею за хвост. В голове медленно и верно сходятся пазлы небольшого переполоха. Вот только один я не справлюсь.
А подключать Аню Аркелиди, своего новоявленного партнера, я не хочу. Проболтается Богдану. Тогда точно костей не соберу.
— Андрей, — звоню я Сорокину. — Есть дело.
— И тебе привет, Тимофей Сергеевич, — радостно откликается мой бывший зам.
— Мне нужна вся информация об Ушаковых. Ты собирал. Но теперь нужно залезть в трусы. Кто с кем спал. Кто от кого уходил и прочую грязь. Плюс длительные командировки родителей. Меня интересует все. Но особенно нужно обратить внимание на события двадцатитрехлетней давности.
— Думаешь, кто-то из родаков прижил Леру на стороне? — в упор бьет Андрюха.
— Да есть сомнения, — усмехаюсь я криво. — Иначе не могу объяснить такое свинское отношение к собственной дочери.
— Да ладно, — лениво роняет Сорокин. — Иногда люди и к своим относятся хуже, чем к чужим. У меня вон тетка терпеть не может собственного сына. Некоторым проще найти виновных на стороне, чем признать собственные ошибки…
— Да ты философ, Андрюша.
— Может быть, — бурчит Сорокин и неожиданно переходит на деловой тон. — А ты в курсе, Сергеич, что дело Анквиста отправлено на дорасследование. Кассационный суд постановил…
— Да, Анна говорила. А сам он где? Наш герой…
— На даче у сестры сидит. Носа никуда не высовывает. Девочек к нему привозят, конечно…
— Вы там с ума посходили? Какие девочки? — взрываюсь я негодующе. — Срочно увозить оттуда! Блэт, я даже подумать не мог…
— Так Аня велела, она по своим конам решает…
— Знаю я ее коны, — огрызаюсь я нетерпеливо. — Все, что связано с криминалом, никогда добром не заканчивается. А мы работаем по закону, Андрюх.
— Тогда что?
Молчу, пытаясь обмозговать ситуацию. Босыми ногами шлепаю к окну. Печально гляжу на мутный свет фонарей, расставленных по участку. Прислушиваюсь к пению Леры, доносящемуся из детской. Нежный мелодичный голос вводит меня в транс.
— Привози ко мне Федора. Я его на постой определю, — роняю я поспешно, лишь бы отделаться.
Как ни крути, а Анквист — мой основной клиент. Литвин отпал, как только меня в мэры выбрали. А Маргарита Анквист коней на переправе решила не менять.
— И бабу ему какую-нибудь организовать надо. Чтобы сам нигде не светился. Подберите там с Таней толковую сотрудницу.
— Это прям сутенерство какое-то!
— Нет, это работа, бро. Спать я никого вместе не заставляю. Понятно? Но у соседей обязательно возникнут вопросы. Кто живет, почему…И лучше наша девочка поведает заранее продуманную легенду, чем лохматый Федя распугает местных кумушек.
— Ну ты голова, Тимофей Сергеевич, — восхищенно охает Сорокин.
— Работайте, — роняю я коротко.
И заметив в дверях жену, спешу к ней.
— Может, в баньку пойдем, Лерочка? — бормочу я хрипло. Прокладываю по шее дорожку из поцелуев. — Растоплю сейчас.
— Не хочу я ни в какую баню.
— Все представляешь меня там с Аней Аркелиди? — умышленно давлю я на больную мозоль. И встречаю полный ярости взгляд.
— Придушу тебя и Аньку, — рычит моя добрая и нежная девочка.
Смеясь, подхватываю ее на руки.
— Моя воинственная жена! — Утыкаюсь носом в ключицу.
Тащу в постель, не скрывая улыбки.
Лера меня ревнует. Маленький отважный комар решил всех победить.
Бережно опустив на кровать, сам плюхаюсь рядом. Всем телом вжимаю в матрас любимую женщину.
— Я весь твой, — уверяю я торжественно и радостно.
— Смотри, Морозов. — Маленький пальчик утыкается мне в грудь. А строгий взгляд опаляет яростно.
— Сейчас посмотрю, — целую я Лерину ладошку. И скатившись на бок, одним рывком стягиваю с жены майку. Затем лосины и трусики. — Вот сейчас и посмотрю, — касаюсь пальцами обнаженного живота и улыбаюсь довольно.
— Ты мой? — снова уточняет голая жена.
— Абсолютно!
Затылок покалывает от нехорошего предчувствия. Но я гоню его прочь. Лера и дочки рядом. На фирме дела идут. И в мэрии вроде все в порядке.
Что может еще случиться?
Глава 26
Лера
Обессиленные от любовной горячки, мы засыпаем в обнимку. Переплетаем ноги и руки, максимально вжимаясь друг в друга. Мускулистое тело Тимофея окутывает меня целиком, не оставляя даже малейшего просвета. Даже не различаю уже, где заканчиваюсь я и начинается муж. Пальцами ног веду по его голени. До ступни точно не дотянусь. Мои пятки болтаются гораздо выше Морозовских щиколоток.
Только и остается нежно касаться длинных расслабленных ног Тимофея. Утыкаться носом в его грудь, слегка колышущуюся в такт размеренному дыханию.
Спит мой Морозов. Действительно мой!
И дочки спят.
Сейчас бы осторожно выбраться из кокона крепких рук и засесть за контракт. Когда еще время будет? Но даже двигаться не хочется. Растворяясь в неге, гоню прочь мысли о работе.
Потом. Все потом. Выберу момент. Надя с девочками посидит.
Муж крепко прижимает меня к себе и что-то бормочет во сне. Точно никуда не выпустит! Легко провожу ладонью по загорелому предплечью Тимофея. И сама млею от простой безыскусной ласки. Пальцы бегут по в меру накачанным мышцам и, добежав до жилистой шеи, внезапно натыкаются на теплые звенья металла. Серебряная цепочка, на груди крест. И когда мы занимаемся любовью, маленький маятник ходит из стороны в сторону, повторяя движения Тимофея.
Чуть слышно касаюсь небритой щеки,