— Дыши, — слышится голос ангела-спасителя — Фора.
И помещение приобретает очертания кабинета симуляций.
Фуу, это пейзаж страха, а я уж поверила, что меня похоронило заживо под обломками Чикаго.
— Как сегодня? — прочистив горло, обращаюсь к инструктору.
— Неплохо, — сухо и спокойно отвечает он, отворачиваясь к монитору. — Но нужно еще лучше. Ты слишком долго анализируешь происходящее, а должна моментально начинать действовать.
— Но как? — жалобно тяну я. — Разве можно повлиять на симуляцию?
— Нет, — слишком поспешно отвечает Фор, будто ему известен какой-то секрет. — Но когда ты узнаешь все свои страхи, будет легче справиться с некоторыми.
— Хорошо бы.
Фор поглядывает нетерпеливо, и становится ясно, что мне пора освобождать кресло, ведь следующая идет Трис.
Пристроившись к кучке урожденных неофитов, дожидаюсь воробушка — мы не даем ей ходить одной по фракции, пока третий соучастник покушения не будет нам известен, — что если он решит довести до конца задуманное. Кристина с Уиллом уже прошли пейзажи страха и отправились по своим делам, так что до вечера роль секьюрити исполняю я.
Натрындевшись с Линн и Марлин и дождавшись, наконец, разрумянившуюся от общения с инструктором Трис, мы идем на вещевой склад к Суно. Нападавшие порвали во время борьбы одежду воробушку, и она так и расхаживает в чужом свитере, полагаю, с явным удовольствием. Я в конце концов получаю понравившееся мне платье, обычное черное, весьма скромненькое, но со вкусом и мы отправляемся переодеваться.
В спальне никого нет, мы, на радостях, собираемся в душ. Трис идет в душевую, и, пискнув, замирает на ее пороге.
— Что? — удивляюсь я, наблюдая, как ее лицо меняет оттенок с бледного на зеленый.
— Т-т-а-ам, — неопределенно тыкает она пальцем, захлопывает дверь и приваливается к ней спиной, готовясь упасть в обморок.
Я отпихиваю ее с прохода, щелкаю выключателем, открываю дверь и громко икаю. Под потолком на ремне висит человек. В одежде, босиком, неестественно вывернув шею и открыв рот. Отвратительно толстый язык, вывалившийся из открытого рта, кажется настолько синим и противным, что, с трудом удержав обед в желудке, я отворачиваюсь от мерзкой картины.
— Да что ж это такое… — бормочу я и тут же зажимаю рот рукой, чтобы не заорать.
— Это Андре, — шепчет Трис. — Что же делать-то?
Я стою и таращусь на подружку, не в силах сдвинуться с места.
— Надо позвать кого-нибудь, — выдает гениальную идею воробушек. — Пусть они его оттуда снимут.
Несмотря на обстоятельства, я мгновенно соображаю, что Трис вот-вот рухнет на пол. Подхватываю ее под руку и вывожу из спальни.
— Стой здесь и никого не впускай, я позову на помощь.
И оставив ее караулить дверь, бросаюсь на поиски старших членов фракции. Как назло, в коридоре никого нет, но по лестнице спускается лидер. Я подбегаю к нему, не зная с чего начать свое сообщение.
— Ты уже пять минут стоишь и пялишься на меня, — произносит он недовольно. — Этому есть объяснение или ты просто идиотка?
Я стараясь взять себя в руки, тяжело сглатываю и пробую ответить:
— Я…
— Понятно, — кивает командир. — Что дальше?
— Эрик, — кусая губы, сипло вышептываю через силу. — У нас в душевой труп.
— Что у тебя в душевой? — не верит он, грозно нахмурившись.
— Труп. И я не знаю что с ним делать.
— Тихо, — обрывает мой скулеж лидер. — Вот только без истерик. У тебя там, и правду, кто-то есть?
— Конечно, — ору я на всю лестницу. — Не кто-то, а мертвый, и он там висит.
— Висит? Ладно, пойдем, посмотрим.
Эрик спускается со ступеней и направляется к нашей комнате, а я стараясь не отставать, семеню следом. Мне кажется, он до последнего сомневается в моих словах, может, решил, что я свихнулась или выдумываю.
— Это у тебя так зубы стучат? — поворачивается он ко мне. — Слабачка.
— Не знаю, наверное.
Подойдя к двери, он входит первым, а мы с Трис бредем следом. В душевой горит свет, дверь туда распахнута настежь так, что тело хорошо видно. Эрик приближается к нему, осматривает и, присвистнув, выдает:
— О как…
Мы, нервно прижавшись друг к другу, стоим возле косяка.
— Это не вы его? — поворачивается к нам лидер, пристально на нас поглядывая.
— Что? — шипим мы, заикаясь.
— Я так спросил, на всякий случай. Вдруг вы чего не поделили.
— Это Андре, — зачем-то принимаюсь объяснять, хотя лидер и сам его прекрасно видит. — Как бы мы смогли его поднять так высоко? — всхлипнув, принимаюсь оправдываться, но поймав взгляд командира, понимаю, что он просто издевается.
— У него такое страшное лицо, — шепчет Трис.
— Да? — Эрик смотрит на труп и пожимает плечами. — Нормальный покойник. Эй вы чего посерели? Дышите глубже и не клацайте зубами.
Мы киваем в ответ, и уже хотим удрать подальше, но командир нас останавливает. Он выходит следом за нами из душевой и обводит внимательным холодным взглядом.
— Вот что. Закройте дверь в душевую и сядьте, а я сейчас вернусь…
Через две минуты он возвращается с несколькими бесстрашными, а мы сбегаем к Фору. Он отводит нас в свою комнату, где мы и сидим, рыдая, до вечера, пока инструктор не приходит и сообщает, что в «Яме» нас всех собирает лидер.
Мы идем следом за Фором и спускаемся по тропинке на дно «Ямы». Толпа сгрудилась у обрыва, и в воздухе висит густой запах спиртного. Мы находим Юрайю, Уилла и Кристину среди других неофитов. Глаза Кристины распухшие, красные. Юрайя держит серебряную фляжку и потягивает из нее. Пока я верчу головой, Трис сцепляется с Молли, которая снова начинает заикаться о ее семье. Уилл оттаскивает Молли за шкирку от воробушка, но Трис бросается снова на нее и впечатывает той кулак в челюсть.
— Прекратите. Обе, — орет на них Уилл.
Молли вырывается из его захвата и злобно шипит Трис:
— Ты ответишь за это, за все ответишь.
Мне кажется подозрительной такая реакция на воробушка. Ведь с Андре они не были друзьями и практически не общались. Я решаю проверить свои догадки и, подходя к Молли ближе, говорю:
— Знаешь. У тебя хреновая привычка нападать исподтишка, — она впивается в меня ненавидящим взглядом, будто пытается убить им на месте. Ха-ха, наивняшка, да у меня уже иммунитет на испепеляющие взгляды. — Особенно нападать в темных коридорах толпой, на маленькую девочку, — добавляю я, и мне кажется, в ее лице что-то дрогнуло. А потом оно гневно искажается:
— Заткнись, шлюха!
Как же хочется завязать потасовку. Удар в морду был бы оху**ным аргументом, но я сдуру надела новое платье, да и на каблуках не особо повоюешь. Так что будем действовать словом.
— Ты поняла о чем я, — констатирую факт. — Об этом мы не распространялись никому, а ты знаешь, что я имела в виду. По глазам вижу, что знаешь. Вот твой третий неизвестный, — поворачиваюсь я к Трис, тыкая пальцем в растерявшуюся Молли. — Мы не там искали, думая что на покушение способен только кто-то из парней.
— Ты ничего не докажешь! — Молли уже взяла себя в руки и усмехается, глядя на нас. — Никто ничего не докажет.
— А мне и не надо. — Я нагло ухмыляюсь, под стать ей, но во мне просто кипит гнев. И, прищуриваясь, продолжаю: — Дрю в лазарете, Андре не выдержал мук совести, а если ты еще раз посмеешь проделать что-то в подобном роде, то можешь свалиться с лестницы и сломать шею. Или, невзначай упасть в пропасть. И никому ничего за это не будет, особенно мне, ведь я трахаюсь с лидером. Подумай над моими словами.
Она краснеет от злости и ошарашено пялится на меня, начисто забыв о том, что мы все еще стоим в куче неофитов, потом разворачивается и уходит.
— Ты ненормальная, — смеется Кристина. — Разве можно было такое говорить вслух?
— Зато, Молли будет вести себя прилично, — бормочу я, отнимая у Юрайи флягу, и делаю глоток, чувствуя, как жжет язык крепкий напиток. И так весь день настроение ни к черту, а теперь опять судачить начнут. Твою-то мать, Эшли, ты когда-нибудь доиграешься. Но я уверенна, что игра стоила свеч.