— Давай только без этого, — начала злиться я, — я никогда тебе не лгала, просто не рассказывала всей правды, к тому же глупо сейчас на меня злиться, у нас обоих были свои причины, ты ведь тоже не от большой любви на мне женился, не так ли? Тебе просто интересно стало, да и молодая жена, к тому же не дура, все в твою пользу играло, беспроигрышный вариант. Хуже тебе от правды не стало, ничего, по сути, не изменилось.
И ведь, действительно, чего сейчас беситься, у меня тоже есть причины злиться — пришел, увидел, победил! Захотел меня в жены и получил, ничего при этом не делая, просто перед фактом поставил. Спасибо бы сказал, что я истерик не устраивала и предложение приняла достойно.
К тому же ни разу его доверия не предала, ни разу не возмутилась, не перечила даже почти, идеальная, мать его, жена, разве что один раз с другом его напилась, ну так может это я от стресса, столько свалилось за последнее время.
— Ты могла сразу обо всем рассказать, — сухо сказал Дима.
Ну да, так все просто, рассказать ему обо всем.
«Знаете Дмитрий Викторович, меня тут вообще-то шесть лет спецназовец воспитывал, а сейчас я сбираюсь отомстить за папашу» — так он себе это представляет?
Понятно, что Дима сейчас не совсем в себе, после всего произошедшего, но должен же он понимать, что я не могу рассказывать свою историю всем и каждому.
Обернувшись, Дима выудил из пачки сигарету, закурил и протягивая пачку Олегу, тот с удовольствием принял предложение. Мне бы сейчас тоже сигаретка не помешала и неважно, что я не курю, с этими качелями точно начну.
— Да? И с чего бы? Я не могла тебе полностью доверять, — вполне справедливо заметила я.
— Но при этом ты согласилась на свадьбу и переехала ко мне, — также холодно парировал Дима, выдыхая сигаретный дым, — тебе не кажется, что это глупо?
В принципе не поспоришь, я ведь могла сбежать, но не стала.
— Можно подумать, у меня был выбор, к тому же после жизни с родственничками, меня мало что могло удивить. Да и, как я уже говорила, ты не был похож на остальных потенциальных женишков, — поморщилась я, — от тебя меня хотя бы не тошнило.
Говорила я чистую правду, меня действительно тошнило от гостей Марго, не появись на горизонте Демин, пришлось бы уходить из дома Марго ни с чем. Даже близко не допускала возможность связать жизнь с одним из тех напыщенных толстосумов, что сорили деньгами на очередном приеме. А, если вспомнить те сальные взгляды, что были обращены на меня, то и вовсе можно было стать вдовой еще до замужества.
— Марго только поэтому терпела меня в своем доме, мне с самого начала дали понять, что меня собираются выгодно продать, — рассмеялась я, — правда обломалось, кто же знал, что на горизонте появится сам Дмитрий Демин.
— Они получили достаточно за тебя, — признался Дима, — твой брат утер нос конкуренту, это дорогого стоит.
Не сомневаюсь, но знаю Марго, ей этого явно недостаточно, она все еще намерена получить максимальную выгоду. Не просто так ведь Матвей суетился на моей свадьбе.
— Я ответила на все твои вопросы? — поинтересовалась я, — или есть что-то еще?
Дима некоторое время пристально смотрел мне в глаза, что именно он хотел в них отыскать, для меня было загадкой. Я не хотела, чтобы все было так, по-хорошему, я сама должна была прийти к нему и все рассказать, раз уж собиралась просить о помощи и использовать его в качестве оружия для мести.
Его гнев понятен, женился он на сироте казанской, а на деле вон как вышло, будь на его месте другой, точно бы потерял самообладание, Дима же информацию принял относительно спокойно. Примет мою правду и согласится помочь, буду благодарна, а не примет, буду решать свои проблемы сама, рано или поздно я все равно доберусь до правды.
— Пока это все, Саша, — наконец ответил муж.
Я молча поднялась со своего кресла и направилась в сторону двери.
— И еще кое-что, — остановил меня Дима уже у самого выхода, — мы нашли эту мразь.
Я обернулась и посмотрела на мужчин, точно зная, о ком идет речь.
— Хочу, чтобы позже ты присутствовала при допросе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Хорошо, — ответила я, не моргнув глазом, — я буду в комнате.
Хорошо представляла себе, что это будет за допрос, но также хорошо знала своего мужа и принимала его таким, какой он есть. Еще тогда, в день свадьбы дала себе обещание, что раз уж согласилась на все это, то танцевать придется по его правилам. Кто-то назовет меня ненормальной, а моего мужа убийцей, но такова наша жизнь. И сейчас я прекрасно понимала, что то, что случилось с Мартыновым — цветочки, ему вообще повезло, что его просто пристрелили, могло быть и хуже, я уверена, Дима может сделать так, что человек будет молить о смерти.
Тот ублюдок, что сейчас сидит в подвале так просто не отделается, сколько из-за него человек пострадало? Хорошие ведь ребята, работу свою делали, до последнего стояли, понятно, что работа у них такая, но ведь если бы не эта сволочь, те двое сейчас бы живы были, а еще четверо бы не находились в больнице. Не говоря уже о том, что эта тварь меня подставить пыталась, правда просчитался, разве мог он предположить, что Дима и Олег так просто поверят девчонке, которою знают-то всего пару дней. А если бы поверили? Где бы я сейчас была? Бежала бы, пряталась? Это в лучшем случае, а в худшем — рядом с Мартыновым. И, если уж быть до конца честной с самой собой, я желала этой твари всего, что с ним сделают. Когда идешь на предательство, будь готов расплачиваться по счетам, тем более, когда предаешь таких, как Дима.
Жестоко, скажете вы? Может быть, но живем мы в не мире розовых соплей, жизнь в принципе жестока. Жестоко, когда у одной маленькой девочки отнимают мать, жестоко, когда также отнимают отца, жестоко, когда человек, которого та самая маленькая девочка полюбила всем сердцем, как родного отца, погибает в пожаре, потому что, кто-то пытается спрятать свои грязные секреты, а девочка попадает в руки злой мачехи и брата, которые намерены продать ее любому, кто предложит достойную оплату и пусть девочка уже выросла, все равно все это жестоко.
Меня не пожалели, когда отняли семью и оставили сиротой, мою мать никто не пожалел, когда ее выбросили из окна, так откуда во мне взяться жалости? Правильно неоткуда. Да и к чему она мне, эта жалось? Жалость делает человека слабым, а слабым в этой жизни сложно приходится.
Несколько лет назад я сделала свой выбор, свободе и спокойной жизни я предпочла месть, многие посчитают мое решение неразумным, разве можно предпочитать войну миру? А я вот предпочла и не жалею об этом. Я поклялась себе очистить имя отца, поклялась отомстить за мать, которая была виновата только в одной единственной связи с женатым мужчиной, ошибка, которая много лет спустя стоила ей жизни. Я не оправдываю поступок матери, но смерти она не заслуживала, да и на отца никогда не претендовала, радовалась тому, что у нее есть я, большего ей было не нужно.
Глава 19
Дмитрий
— Что думаешь? — спросил друга, когда за Сашей закрылась дверь.
— Я перестал сомневаться в ней еще в тот день, когда мы обнаружили жучки в доме, — серьезно ответил друг.
К слову, о прослушке, после того случая мы проверяем особняк не менее двух раз в день, все может быть, рисковать я больше не намерен. Доверие друга многого стоило и уж, если Саша его заслужила, это чего-то да стоит. Сам я верил каждому слову, черт знает что, никогда на слово не верил, а ей верю. Правда один уже вон верил своей жене, а та его на тот свет отправился, при этом хорошенько так подпортив репутацию. Ничему жизнь людей не учит, насторожиться бы, а нет, не получается. Пока Саша говорила, прокручивал события тех дней в голове, мне мало что было известно, в том, что история с наркотой против Котова была сшита белыми нитями я не сомневался, но в подробности не вдавался, кто же знал, что спустя столько лет я женюсь на его внебрачной дочери.
А девочка не промах, быстро сообразила, что к чему, теперь мне более понятно ее поведение, я ей нужен был не меньше, чем она мне. Верно Саша говорит, глупо было доверять свою тайну первому встречному. Понятно стало и то, почему девчонка меня не боялась, дерзость эта ее, терять-то ей, по сути, нечего было, вот и не боялась.