Как ей хотелось верить ему!.. Каким искренним он казался! Но здравый смысл подсказывал: «Скольким еще он говорил те же слова раньше?» Страсть, поднимавшаяся в ней от каждого его прикосновения, отвечала ей: «Ну и что? Какое это имеет значение, пока я могу с ним быть хотя бы час?»
Она отстранилась от него.
– Этого не должно быть.
– И все же это будет.
– Вы имеете в виду, что вы заставите меня силой?
– Я еще никогда не принуждал ни одну женщину. Так неужели же стану принуждать ту, которую люблю больше всех?
– Тогда я больше никогда не увижу вас после этого вечера.
– Ты не поверишь, Джейн, но завтра утром первое лицо, которое ты увидишь, будет мое лицо – рядом с твоим на подушке! И так будет всю жизнь. Здесь, во дворце, для тебя приготовлены апартаменты, потому что я в самом деле не могу жить без тебя.
– Я не останусь. Он улыбнулся ей.
– Ты все еще сомневаешься, что ты и я созданы друг для друга? – Он положил руки ей на плечи. – Смотри, как ты дрожишь от моих прикосновений. Твои губы говорят: «Я должна идти домой». А что говорят твои глаза? Что говорит твое трепещущее тело? «Возьми меня, Эдуард. Будь со мной» – такова правда, Джейн. Поэтому не важно, что притворно шепчут эти сладкие губки. И я буду целовать твои губы, говорящие «нет», до тех пор, пока они не воскликнут «да». И тогда ты будешь моя.
– Вы тотчас же отпустите меня, – сказала она с достоинством.
Он ответил ей с не меньшим достоинством.
– Не стоит бояться, что я сделаю что-нибудь против твоей воли.
– Тогда сегодня я уйду домой.
– Будет так, как ты скажешь. Но тебе придется подождать, пока закончится бал. Карета увезет тебя вместе с Мэри Блейг. Вместо того чтобы провести ночь в объятиях своего возлюбленного, можешь провести ее в доме Мэри Блейг. Тебе решать.
– Я больше никогда не смогу быть счастлива с вами, милорд.
– Называй меня Эдуард, как ты говорила прежде, когда была в моих объятиях. Повтори то, что сказала, только назови меня Эдуард.
– Я теперь больше никогда не смогу быть счастлива с тобой, Эдуард.
– Ты никогда не будешь счастлива без меня! Итак, ты возвращаешься к своему мужу? Но это не значит, что ты соблюла добродетель. Какая может быть добродетель в том, чтобы дарить ему свою любовь в оплату за замужество? Ты продаешь себя ему, Джейн, а мне бы ты отдала себя добровольно. Не будь слепой. Любовь не для продажи. Подумай об этом, Джейн.
– Он так старается угодить мне, и к тому же я дала обет.
– Разве ты его давала по доброй воле? Клянусь, ты никогда не любила его!
– Кроме вас, я никогда никого не любила.
– Бог мой, Джейн! Я знаю, что это правда. Отбрось же сомнения. Иди ко мне и будь навсегда моей любовью. Какую радость мы испытаем! Что бы ты ни попросила, в этом королевстве все будет для тебя. Не отвергай меня, Джейн. Если ты это сделаешь, на троне Англии будет сидеть самый печальный человек.
– Ваши слова, взгляды, улыбка зачаровывают меня. Но я не могу. Я непременно уйду сегодня вечером.
– Я уже сказал, что карета увезет вас так же, как и привезла. Но послушай, Джейн. Завтра… около пяти часов вечера другая карета будет стоять у твоего дома на Ломбардной улице, а в ней – твой возлюбленный, с нетерпением ждущий тебя. Если ты не придешь к нему завтра, он будет ждать на следующий день… и так каждый день, потому что он покорен тобой и страстно стремится к тебе. Сможешь ли ты остаться в скучном доме и продавать себя тому, кто недостоин тебя? Джейн, это ведь безнравственно.
Они оба рассмеялись.
– Ты заставил меня забыть, что ты король, – сказала она.
– Но заставил тебя вспомнить, что я твой возлюбленный. Она кивнула.
– Боже, больше всего на свете я хотела бы знать, как мне поступить! Но ты смущаешь меня. Ты заставляешь меня чувствовать себя то несчастной, то счастливой. У меня уже никогда не будет по-настоящему спокойно на душе.
– Обещаю, что покой ты найдешь в моих объятиях.
– Но сегодня я должна уйти.
– Как хочешь. Пойдем, нам нужно вернуться в зал. Ты можешь забыть о том, что я король, но другие-то не забудут.
Все глаза были обращены на нее. Ее провожали улыбками. Вначале она чувствовала себя неловко, но та свобода, с которой держался Эдуард, помогла ей преодолеть смущение.
Прежде всего он подвел ее к королеве, которая была воплощением любезности. Трудно было поверить, что она знает о том, что ей представляют любовницу мужа.
– Миссис Шор, Ваша светлость, – сказал Эдуард с беспечностью. – Надеюсь, вы понравитесь друг другу.
Королева улыбнулась холодной улыбкой и попросила Джейн подняться. Она надеется, сказала она, что Джейн получила удовольствие от бала.
Джейн посмотрела в лицо женщины, которая семь лет назад обворожила Эдуарда. В ее холодных серо-голубых глазах не было и признака ревности, она смотрела только оценивающим взглядом. Елизавета Вудвилль привыкла к любовницам мужа, их присутствие при дворе не волновало ее, ибо она сохраняла влияние на него еще со времени их первой романтической встречи. Тогда она подчинила его своей воле и продолжала делать это поныне. Для нее не имело большого значения то, что ей время от времени приходилось делиться своим влиянием с очередной его любовницей.
Джейн ей понравилась. Приятно, что тебя немного потеснила настоящая красавица, а не женщина, непонятно почему привлекшая внимание короля; а Елизавете нравилось, когда она понимала поступки супруга. К тому же, судя по бесхитростному выражению лица девушки, она не была интриганкой и явно не принадлежала к знатному роду. Это несерьезная соперница. Пусть другие наслаждаются телом Эдуарда, пока Елизавета влияет на его политику. Поэтому королева была мила с Джейн.
– А теперь, дорогая, – сказал Эдуард, – я познакомлю тебя с членами моей семьи. Прежде всего с моим любимым братом, он будет твоим другом так же, как и моим. Ричард, – позвал он, – иди сюда. Я хочу поговорить с тобой.
Ричард, герцог Глостерский был бледнолицым молодым человеком лет девятнадцати, небольшого роста, худощавым; только когда в его довольно холодных глазах мелькнула улыбка, Джейн увидела сходство между братьями. Одно его плечо было несколько выше другого, но это было едва заметно.
– Это – миссис Шор, Дикон. А это, дорогая, мой брат Ричард – мой самый лучший друг. Вы оба должны полюбить друг друга.
Герцог склонился в низком поклоне, в ответ Джейн присела в глубоком реверансе.
– Мне кажется, мы не встречались прежде? – сказал он серьезно.
Король рассмеялся.
– Конечно же, нет. Неужели ты думаешь, Дикон, что мог бы встретить Джейн и не запомнить ее?
– Вряд ли. Я никогда не видел более прекрасного лица.
– Приятно это слышать от Ричарда, Джейн, так как, позволь тебе заметить, он не такой уж большой любитель говорить комплименты женщинам.