Читать интересную книгу Ошибки здоровья - Владимир Леви

Мудрость тела проявится тем вернее, чем решительнее мы ему поможем очиститься. Болезнь, травма, кризисное состояние заставляют нас в сжатом виде повторить все этапы питания, которые пришлось пройти на протяжении сотен миллионов лет эволюции.

Возврат к изначальности — испытаннейшее средство спасения всего живого на этом свете. Не сбрасывайте со счетов колоссальный природный опыт!..

ЧТО Я ЕСТЬ ЗА ЖИВОТНОЕ?

Можно ли представить себе, какой когда-то была, если была (не случайная оговорка), естественная пища людей, пралюдей и прапралюдей — наших предков, живших не магазинно, как мы, а прямо на матушке-земле?.. Живших так долго, из рода в род — долго настолько, чтобы этого было достаточно для передачи потомству неких наследственных пищевых потребностей?..

Все, что они ели, съедено подчистую. А из несъеденного остались лишь какие-то жалкие косточки, обнаруживаемые на раскопках, ну и еще мы с вами, потомки тех, кого не успели съесть... Вычислить пищу пращуров из того, что едим теперь мы, или из того, чем питались Ева с Адамом, — задача, похоже, невыполнимая.

Развитие зародыша заставляет думать, что когда-то мы были чем-то вроде амеб, потом чем-то вроде кишечнополостных гидр, потом — через ряд промежуточных стадий — чем-то вроде рыб, вроде земноводных, вроде пресмыкающихся... Потом появилось некое млекопитающее. Рождаемся чем-то вроде маленьких обезьянок, развиваемся во все более внушительных обезьяноподобных, напоминающих человека...

Сдается мне, что все эти предки и прапрапредки наши, в диетах особо не разбираясь, лопали себе что попало.

Знаете, почему я так думаю?.. Потому что ребенок — конспект эволюции и невероятно ускоренный кинофильм истории — некоторое время хватает и тащит в рот именно что попало. Попробовать: вкусно или нет. Съедобно или не очень. Метод проб и ошибок. Широкий поиск.

То же самое, между прочим, склонны делать и взрослые люди, погибающие от голода. А предки наши в таком состоянии жили, надо полагать, подолгу... Что им попадалось?.. В первую очередь то, что росло прямо на земле.

Росло и не пряталось. Не убегало, не улетало. То, что можно было взять и съесть сразу, без особых усилий.

Моня в магазине — продавцу: — Раз уже вы взвесили свой палец, заверните и его.

КТО БЫЛ НИКЕМ...

Весь наш живой мир держится на растениях — единственных самостроящихся существах, способных творить основу жизни — белок — из прижизненного вещества. Все, все живут за счет зеленых творцов. И все обеспечивают себя по-разному: одни жизнь собою творят.

Другие пожирают и переваривают сотворенное, третьи переваривают переваренное и так далее...

Нет, кажется, ничего более несовместимого, чем творчество и хищничество, созидание и паразитизм. Природа же умудрилась спаять все это в неразделимое целое, во всепланетный ансамбль взаимообслуживания. И животные стали нужны растениям, а хищники — травоядным, и даже отъявленнейшие паразиты, как все более выясняется, зачем-то нужны.

Кто не смог стать полноценным растением, стал животным, поедающим растения. Кто не смог стать полноценным животным, стал животным, поедающим животных, — хищником, плотоядным. Кто не смог стать полноценным хищником, стал паразитом. Кто не смог стать полноценным паразитом, стал паразитом паразитов.

Кто не смог стать ничем — стал человеком... Не шутка.

ЗОЛОТОЙ ВЕК: РАБОЧАЯ ГИПОТЕЗА

Был на заре нашего выхода из обезьяноподобного, где-то там, в жарком изобилии, золотой век питания. Эпоха естественного вегетарианства, эпоха достаточно долгая, по крайней мере, для того, чтобы зубы наши приобрели преимущественно растительноядный тип... Было много всевозможных плодов, фруктов, роскошных колоссальных орехов, изумительных ягод...

И не было насчет того, что поесть, особых забот: только лапу протягивай и вкушай. Не было поэтому ни нужды в ремеслах, ни особой изобретательности. Жили преимущественно личной жизнью... Да, что-то вроде рая — детство предчеловечества, сладкий сон, накопление сил для будущих испытаний и восхождений...

Не имею аргументов, кроме интуитивных, но кажется, что без этого баловства, без задатка беспамятного, беспечного животного счастья мы не могли бы получить и потенциала духовности — как не может стать гармоничной личностью человек, не изведавший хоть капельки счастливого детства...

Без этого дальнего инкубатора, без райской теплицы превратились бы, может быть, в могущественнейших и хитрейших зверей, но людьми бы не стали. Но потом это кончилось. Настала эпоха Великого Голода. Похоже, это было сопряжено с нашествием ледников.

Может быть, и с другими катастрофическими обстоятельствами... Как бы то ни было, Природа перестала давать нам даровую кормежку.

И тогда включился со страшной силой Пищевой Поиск. Стали хватать что попало. Стали пробовать травы и грибы, жевать листья и ветви, копать коренья, питаться и насекомыми, и земноводными, и улитками, и червяками (что и поныне запечатлелось в меню некоторых народов).

Стали рыбу ловить. И стали охотиться, как это делают, с удивлением я узнал, наши двоюродники-шимпанзе, когда с растительными продуктами становится туговато.

Выжили тогда те, у которых в дополнение к основному вегетарианскому складу оказалась в организме и некая, пусть и не шибко развитая, плотоядность, о чем ныне свидетельствует наличие скромных, но все же клыков.

У одних меньше, у других больше... В те времена приходила кое-кому в череп и такая идейка — покушать своего братца или там дедушку, в чем-нибудь провинившихся или просто так. А вдруг вкусный. Кому нравилось — продолжали, возводили в обряд, в традицию...

Сколько продолжалась эта серьезная эпоха, сказать трудно, но совершенно ясно: бесследно она не прошла.

Один из признаков, намекающих, что мясоедство развивалось именно в ледниковый период: большинству людей именно зимой и в периоды похолодания больше хочется мяса, и усваивается оно лучше и вредит меньше в холодное время и в северных широтах. Чем севернее, тем труднее прожить без охоты и рыболовства; в жару же мясные и рыбные блюда и менее вожделенны (минус привычка, конечно), и гораздо более вредоопасны.

В эпоху Великого Голода и зародились земледелие, скотоводство. И огонь был приручен, и пошла жарка-варка и пищевое изобретательство, постепенно переходившее в пищевые нормы, обычаи и предрассудки... И ремесла двинулись в путь, и экспериментальная магия...

А когда мать-земля вернула свои растительные щедроты, отказаться от охоты и рыболовства, от хищничества, иным словом, было уже трудно; вошли во вкус. Да и скотоводство уже наладилось, и без свежего мяса неудобно было гостей принимать...

Вот несколько умозаключений о том, как ели мясо наши предки в эпоху, когда оно добывалось только охотой.

- Мясо добывалось ценой огромных усилий — мускульных и психических — и употреблялось только при исключительно активном образе жизни, на воздухе высшей свежести.

- Мясо ели редко. Это были пиршества, торжества, меж которыми — долгие промежутки поста.

- Мясо ели помалу (помногу ли достанется роду-племени из полсотни голодных с какой-нибудь антилопы?) и очень редко — помногу, при особых удачах (свалили мамонта).

- Мясо доставалось в первую очередь молодым, активным мужчинам — охотникам и могучим вождям, во вторую — детям и женщинам; в третью — старикам и старухам.

- Мясо ели наисвежайшее, от только что убитого зверя. Обработка огнем была минимальной или вообще никакой.

- Мясо ели в чистом виде, не смешивая его ни с чем, без гарнира. До колбас, сосисок и котлет с тремя четвертями хлеба додумались деятели пищепромышленности более поздних времен.

То же и с рыбой. Когда как везло...

Так вот и получилось, что человеческий организм совмещает два типа звериного питания: растительноядный и плотоядный; но растительноядность — склонность первичная, более устойчивая; плотоядность — вторичная.

Так, рука об руку, пошли в дальний путь культура питания и бескультурье, природная мудрость и глупость...

МОЛОКО И ЖИЗНЬ

Питание молочное — наидревнейшее, древнее только зародышевое, плацентарное — кровью матери. В чреве мы живем в условиях, самых близких к условиям океана, где зародилась жизнь, — в капсуле законсервированной первобытности. Кровь и морская вода имеют очень похожие солевые составы. А молоко — квинтэссенция всех типов питания, через которые мы прошли.

Пища, близкая к идеальной.

Впрочем, тоже не без накладок. У младенцев бывает и аллергия на материнское молоко, особенно если мать питается неграмотно... И ясно, почему предназначена она существам, только что выбравшимся из утробного плена.