Эльза.
— Я говорю так, — перебил он ее, — потому что говорил с ним. И ты по отношению к нему поступаешь несправедливо. Это человек, он действует быстро и решительно, вызывает уважение. У него нет наших веков, Эльза, он скоро умрет. Он — не эльф.
— Мы тоже вообще-то люди!
— Да ну? Кто тебе сказал эту чушь? Мы особенные. Странно, что ты это не понимаешь. У нас есть время. Хотя тоже не так уж много, как бы того хотелось. А у людей нет времени тебя успокаивать, им нужно преобразовывать мир.
— То есть я ему мешаю? — обиженным тоном спросила Эльза.
— Нет. Но и не помогаешь. А могла бы.
— Как? Вот как ему помочь?
— Хотя бы перестать жаловаться. Чем твоя жизнь тебе не угодила?
Эльза задумалась. А затем вышла из-за стола. Она обиделась.
На следующее утро она решила обратиться к существу, которому доверяла больше всего. К независимому эксперту. К Пикселю.
И он тоже ей поведал, что она не совсем права.
— Уии! Уии? Уииии! У-и-и-и-и-и-и!! — подробно объяснил он ей.
— То есть ты говоришь, что процесс философской интоксикации сопровождается отрывом от реальности, когда ты чувствуешь себя как высокоинтеллектуальный субъект человеческих взаимоотношений, но на самом деле ты полон примитивизма и инфантильных блокировок, которые приводят к ментальным закупоркам духовных артерий?
— Уи! — довольным тоном произнес Пиксель.
— Слушай, я же не настолько умна, чтобы это все понять. Я обычная женщина, что ты от меня хочешь…
— Уиии!
— Ничего не хочешь, но мне надо взять себя в руки и больше предлагать, чем критиковать?
— У-и! — кивнул Пиксель.
— Пиксель, а еще вопрос, а сколько тебе лет все-таки?
— Уи…
— Не очень поняла. Что значит «когда континенты пронзили гладь мирового океана своими земляными верхушками…». Какие континенты, Пиксель? У нас же всего один континент, это наша страна, ты географию не учил? Или…
Но Пиксель уже убежал. Он и так сболтнул лишнее.
В компании может быть только один Главный Бухгалтер. Особенно если мы говорим про маленькие фирмочки.
Но иногда заводится второй. И тут начинается самое интересное.
Директора любят решать, бегать, суетиться, шевелить всех вокруг, а также создавать мириады мелких кармашков, из которых впоследствии черпаются деньги. А то вдруг один источник перекроют? Нерадивый сотрудник, любимое государство, бывший (сволочь!) друг из училища — да кто угодно!
В общем, собственник небольшой фирмочки похож на упитанного запасливого хомячка. Только, очень прошу, никогда ему об этом не говорите! Обидится…
Итак, кармашки создаются, множатся, плодятся буквально на глазах, а этим всем добром нужно еще распоряжаться.
— Слушай, — говорит Директор, жуя на ходу какую-то булочку. — Мы тут взяли у человека бизнес… он его вести отказывается, просто платим ему деньги и все.
— Я не буду сдавать отчеты за него! Что это такое! — возмущается Главная Бухгалтер, также уминая очередную булочку.
— Ага-ага. Ясно. Понятно. Я пошел, — и Директор уходит, оставляя бухгалтера с носом.
И с булочкой. И с лишней отчетностью, которую надо вести. Хотя данных никаких нет.
— Ты мне напомни… переговоры, куча дел. Напомни, — вяло отмахивается Директор, не желая уже возвращаться к вопросу, который он уже передал.
А если задача делегирована, то все, хватит. Не мое это.
Возвращается Главный Бухгалтер к себе в кабинет, накричит на госпожу Хомяковну, купит еще одну булочку для успокоения нервов и засядет за задачи. Успокоительный чай в итоге сделает свое доброе дело, таблетки от друга-ветеринара для ликвидации нервных расстройств у слонов приятно бурчат в желудке и вроде как… да, все налаживается.
Но тут…
— Слушай? — Директор засовывает голову в кабинет, а на его лице блуждает безумная улыбка. — А давай еще фирму откроем?
— У нас и так их уже пять! — кричит Главный Бухгалтер, сетуя на то, что слоновьи таблетки еще не успели рассосаться как следует.
— Ну… будет шесть. В чем проблема-то? Производство требуется…
— Производство?! — кричит Бегетта, краснея с головы до пят. — Производство? Какое еще производство?!
— Немыслимо! — поддакивает лояльная своей начальнице госпожа Хомяковна.
— Спокойствие, — осаждает обеих Директор. — Нужно и все. Вся эта алхимическая посуда низкомаржинальна, если перекупкой заниматься, сечете? Вот и будем ее выдувать сами.
— Посуда… — Бегетта стремительно белеет, становится похожей на замерзшего альбиноса.
— Ага. А потом и на мебель перейдем.
— Мебель… — госпожа Хомяковна также в шоке.
— В общем, что я тут распинаюсь. За работу.
И Директор уходит, снова оставляя бухгалтера с носом.
На следующий день Бегетта не выходит. Директор сразу же звонит домой сотруднику, немного обеспокоенный. Совсем немного, потому что недавно он приобрел участок под новый дом, чем очень доволен.
— Ну что там?
— Я не справляюсь! У меня нервное расстройство! — кричат ему в трубку.
— Ну ладно. Бывает. Проходили. Что от меня надо-то?
— Нужен еще один человек в помощь! Столько фирм! — бухгалтер начинает плакать.
Директор достает платок и протирает трубку. На всякий случай.
— Ладно. Давай наймем. Проблема нанять, что ли? Вас, бухгалтеров, целая прорва на улице. Сейчас займусь, не реви.
И он кидает своему заместителю задачу найти еще одного бухгалтера. Делов-то.
Но в компании может быть только один Главный Бухгалтер. Особенно если мы говорим про малую фирмочку.
Иногда заводится второй. И тут начинается самое интересное.
Эльза робко постучалась в массивную железную дверь, напоминающую холодную неприступную твердь банковского хранилища.
— Да? — отозвался приятный спокойный мелодичный голос.
Эльфийка налегла на дверь, которая подалась на удивление легко, открылась без единого намека на скрип.
— Э-э… я назад пришла.
— Чудесно, — похвалил ее Вася, который как раз наливал себе очередную порцию чая. — Садись.
— Я постою, не хочу мешать. А где Пиксель?
Вася вздохнул.
— Сказал, что ему надоело возиться с бумажками, пошел с Игорем играть в «альфача-мага».
— Игорь совсем уж распоясался! — возмутилась Эльза.
— Все хорошо. Пиксель сказал, что Игорь читает.
— Читает? — удивилась Эльза. — Что читает? Он умеет читать?
— Мы к нему слишком строги, — укоризненно заметил Вася. — Он не так и глуп, как ты можешь полагать. А читает он труды знаменитых пролетарских философов о правильном режиме общественных работ. Авторы сих трудов хорошие люди, с некоторыми я был знаком лично.
— А-а… это современная проза?
— Не совсем, — Вася замялся. — Скорее, вовсе не современная.
Эльза покраснела. Она совсем забыла, что Вася был гораздо старше ее. Сколько ему было лет?
Она чувствовала себя рядом с ним как маленькая глупая девочка. Это было донельзя приятное чувство.
— Так что ты хотела? — спросил Вася, роясь в свежих накладных.
— А… извини. Документы на оформление принесла.
— Правда? — он нацепил очки, которые носил чисто для вида, ибо его вампирское зрение до сих было преотличнейшим. — Давай. На