грозы в воздухе пахло свежестью. Я прижала к себе Фредди и постаралась не разреветься. Я должна быть довольна тем, что сумела убежать, но слишком переживала из-за мамы, и Аполлона, и Хрустика, и контактного зоопарка на Лимонных холмах. Вся моя жизнь – даже то, что от неё ещё оставалось, – рушилась на глазах.
– Пойдём, – мистер Приставала взял меня за плечо.
– Спасибо, что вытащили меня, – сказала я. – Вы не видели Перси, моего брата? – Услышав знакомое имя, Фредди пискнул.
– Нет, не видел. – Он показал в сторону своего дома. – Пойдём. Согреешься у нас и попьёшь горячего какао, а потом я отвезу тебя домой. Твоя мама ужасно встревожена.
Ужасно встревожена. Слова эхом катались у меня в голове. Если мама опять заболеет, то по моей вине.
Однако свет в окнах дома мистера Приставалы показался мне сейчас очень заманчивым. Он шёл уверенно, по-хозяйски, хотя я-то знала, что это моя земля – ну, по крайней мере, была когда-то. За нами плёлся агент Стинкертон, что-то недовольно бурча себе под нос.
Едва мы отошли от сеновала, Фредди вывернулся у меня из рук и скрылся в темноте.
– Фредди! – закричала я в темноте. Хрустик не простит мне, если из-за меня что-то случится с его лучшим другом. Хотя после всего, что сделал Хрустик, с какой стати мне вообще об этом беспокоиться?
Агент Киллджой обогнал меня и бросился в лес, вдогонку за Фредди. Я услышала писк, потом удар, а потом грубую ругань Киллджоя. Не иначе как споткнулся о корень и шмякнулся в грязь. Так ему и надо.
За спиной зашуршали листья, и я нервно обернулась. Это вернулся Фредди, только теперь он сидел на плечах у Хрустика. Умница хорёк обвёл Киллджоя вокруг пальца.
– Хрустик? Ты что здесь делаешь?
– Я пришёл тебя искать.
– А мама знает, что ты здесь?
– Нет. Я убежал. – Хрустик внимательно осмотрел меня с головы до ног. – Что с тобой случилось?
– Из-за тебя я чуть не погибла на этом сеновале. – Я сердито прищурилась на своего младшего брата. – Зачем ты похитил Аполлона и спрятал там?
– Кассандра? – окликнул мистер Приставала.
Он что, глухой? Даже когда Киллджой поднял весь этот шум, он не оглянулся. И уже успел подняться на крыльцо, когда понял, что я не иду следом. Он стоял под фонарём и медленно моргал, как старая черепаха.
– Я иду, мистер Бассельберг, – ответила я. Ну да, на самом деле его зовут не мистер Приставала.
– Идёмте выпьем какао, а потом я отвезу вас обоих домой. – Он прикрыл глаза ладонью, стараясь разглядеть меня во тьме. – Сара испекла вишнёвый пирог. Я позвоню вашей маме и спрошу, можно ли угостить вас пирогом, прежде чем мы поедем домой, – и он снова занялся телефоном.
У меня заурчало в животе. Горячий вишнёвый пирог – это прекрасно. Совершу ли я предательство, разделив пирог с Приставалами после того, как они захватили нашу землю? Ну, они не то чтобы прямо так захватили, но вы ведь понимаете, что я хочу сказать.
– Пирог с какао. – Хрустик поднял на меня голодные глаза. Фредди пискнул.
– Уже совсем темно, и лучше нам согласиться, чтобы мистер Приставала отвёз нас домой. А потом тебе придётся ответить на кое-какие вопросы. – Я дёрнула Хрустика за рукав. – Пошли. Лучше укрыться в доме, пока агент Киллджой нас не схватил. Он спит и видит, как бы снова поймать Фредди… ну, и ещё, конечно, Аполлона.
21
Наказание
Когда мы приехали, мама уже ждала нас на крыльце. И вид у неё был не радостный. Она стояла, уперев руки в бока. Это само по себе было плохо. Поднимаясь на крыльцо, я заметила, как опухли и покраснели у неё глаза – наверное, она плакала.
– Мы почти нашли Аполлона, – постаралась оправдаться я. – Он был заперт на старом сеновале у ручья. – Меня так и подмывало выложить правду о Хрустике, но у него был такой убитый вид, что мне стало жалко его.
– Слышать ничего не желаю. – У мамы на глазах блестели слёзы. – Я же запретила тебе туда ходить.
Наверное, слёзы бывают заразными, потому что мои глаза тоже были на мокром месте.
– Это я виноват…
– Вы оба наказаны на месяц, без телевизора и Интернета, – перебила мама. – Только школа, домашка и никаких поблажек. – Она смахнула слёзы тыльной стороной руки. – Сейчас же умывайтесь и марш в кровать. Вам давно пора спать.
– Но если мы будем сидеть взаперти, то как же найдём Аполлона? – у меня задрожал голос.
– Вы не будете никого искать. Пинкертон его найдёт. Марш в кровать.
– Нет! – всхлипнул Хрустик.
– Только не Охрана животных! – не выдержала я. Однако мама так грозно глянула на меня, что слова прилипли к языку.
– Марш наверх! Сию минуту! – Гуси у бабуси! Она разъярилась не на шутку! – Завтра после школы вылижете зоопарк, чтобы всё сверкало!
Мы с Хрустиком побежали наверх.
– И лучше вам быть в кроватях, когда я поднимусь! – гремел нам вслед мамин голос.
– Это всё из-за тебя! – набросилась я на Хрустика, едва добравшись до второго этажа. – Зачем? Зачем ты всё это сделал?
– Я хотел помочь тебе получить сенсацию.
– Чего?!
– Ты же сказала, что тебе нужно какое-то происшествие. Преступление, например, похищение или кража.
– Ты что, шутишь?
– Я просто хотел тебе помочь, – взмолился Хрустик. – Я никогда не думал, что Аполлон сбежит!
– Ну так вот, он сбежал и теперь пропал по-настоящему. – Я покачала головой. – И теперь мы под замком, а агент Киллджой его поймает. Ты всё испортил! – и я стукнула дверью перед несчастным лицом Хрустика.
Я машинально занималась привычными делами: умывалась, чистила зубы и расправляла постель. После часов, проведённых в грязи на сеновале, ванна была бы кстати, но я так устала, что смогла лишь плюхнуться на кровать и уставиться в потолок. У меня не осталось сил даже на то, чтобы почитать словарь.
Моя история для «Начинающего репортёра» превратилась в дым. Папа считает меня воровкой. Мама на меня злится. А Хрустик… ну, о нём я вообще молчу. Это ведь он втянул меня в этот хаос. И у него есть хотя бы Фредди. А с кем осталась я, рассорившись со всей семьёй? Какая катастрофа!
А я-то решила, что хуже и быть не может, когда ушёл папа. Я ошиблась. И теперь даже мама на меня обиделась. Бедняжка Аполлон где-то скитается, бездомный, и ужасный Стинкертон идёт по его следам. Я наказана. Как я спасу Аполлона, если не могу