Читать интересную книгу Око Сатаны - Антон Вильгоцкий

— Да вот, совершенно неожиданно вспомнил, что я уже больше года как Президент, — продолжая улыбаться во весь рот, сказал Райшмановский. — И решил отчитаться перед своим народом о проделанной работе. Как мне кажется, Дарья, ваша сверхпопулярная и рейтинговая программа подходит для этого наилучшим образом.

— О, в моем рейтинге немало и вашей заслуги, — подмигнула Президенту ведущая. — Помните? В прошлом году, в этой же студии.

— Помню, — рассмеялся главарь сатанистов. — Кстати, на случай чего… — он выразительно похлопал себя по лацкану пиджака. Хозяйка студии заливисто рассмеялась, запрокинув голову.

Происходящее на экране больше напоминало юмористический скетч, нежели политическую программу. Это не осталось незамеченными участниками Альянса.

— Клоунада какая-то, — буркнул Макарий.

— Так сценарий же, наверное, Пуля писал, — усмехнулся Патриарх.

— Нет, они импровизируют, — покачал головой магистр Ордена. — Насколько я помню повадки Геннадия, это в его натуре. Чувствуя себя в безопасности, он всегда много шутил.

Райшмановский тем временем разливался соловьем, в красках расписывая, как хорошо и славно стало жить россиянам за последний год. Что самое обидное, при этом его нельзя было поймать на лжи — все факты и цифры, приводимые Президентом, соответствовали действительности. Он действительно сделал работников бюджетной сферы столь же состоятельными гражданами, как и бизнесмены средней руки. Действительно снял душное налоговое ярмо с самих бизнесменов. Действительно искоренил уличную преступность — не только сатанистов, но и обычных хулиганов. И даже принес извинения жителям кавказских республик за свои давние острые высказывания в их адрес. Разве только зеков не освободил, как обещал когда-то. Но ведь и это в народе считали признаком его политической мудрости и дальновидности, а вовсе не подлостью!

Если бы сидящие в гостиной логвиновского дома люди не знали, кем на самом деле является Геннадий Алексеевич Райшмановский, и что он натворил за предшествующие двенадцать лет, они вполне могли бы принять его за новое воплощение Иисуса Христа.

И, как ни печально, именно такого добрейшего человека видели в своем четвертом по счету Президенте 99,9 % населения Российской Федерации. Патриарх и прочие священники не раз становились свидетелями того, как в православных храмах возносят молитвы и жгут свечи за здравие «раба Божьего Геннадия». О, если бы могли они доказать, что этот человек на деле не кто иной, как злейший Божий враг! Но увы — в распоряжении у Альянса не было никаких доказательств, кроме знаний Ярополка Логвинова и множества догадок. И, хоть догадки эти и соответствовали реальному положению дел, документальных свидетельств причастности Райшмановского к деятельности сатанинской секты по-прежнему не было. Не пришьешь же к делу «показания» души вернувшегося с того света иеродьякона Амвросия, да мерзкий писк зачарованных Гольдштейном гремлинов и кобольдов. И что может поделать один человек — пускай даже являющийся известным некогда ученым и популярным писателем — выступив с голословными обвинениями против того, кого считают настоящим спасителем страны?

А после сегодняшней передачи народная любовь к Райшмановскому наверняка зашкалит за все разумные пределы.

«Чего же он добивается? — размышлял Патриарх, отвлекшись от происходящего на экране. — К чему стремится? Хочет, чтобы ему воздвигли памятник при жизни? Но, Господи, зачем же было делать это такой ценой?!».

Слово «памятник» вдруг прозвучало и в останкинской студии. Взгляд первосвященника вновь устремился к плазменному экрану.

— Памятник Сталину?! — лицо Даши Лимановской вытянулось от изумления. — Но не кажется ли вам, что для нашей страны, столь сильно пострадавшей от этого человека, такое было бы чересчур?

— Да, я много размышлял, прежде чем вынести свое решение на суд общественности, — мягко сказал Райшмановский. — Советовался с историками, психологами, социологами. И пришел в итоге к выводу, что такой памятник, как бы странно это ни звучало, на самом деле необходим России. Судите сами — какие бы невзгоды ни претерпел народ за время правления Сталина, в то время Советский Союз находился на пике своего расцвета. Мы были величайшей державой в мире, нам многие завидовали, а боялись — так абсолютно все! И, должен отметить — при Сталине был невозможен тот разгул мракобесия и дьяволопоклонничества, который мы все имели несчастье наблюдать еще совсем недавно. Если помните — одним из своих указов Иосиф Виссарионович вообще запретил деятельность всяческих магов и колдунов…

— Извините, что перебиваю, — сказала Лимановская, — но как с таким решением можете быть солидарны вы — практикующий экстрасенс?

— Ну, во-первых, я уже давно не практикую… — Райшмановский на миг замялся, ища пути к отступлению и контратаке, — А во-вторых, экстрасенсорика — это, все же, совершенно иное дело, нежели черное колдовство. Вы вслушайтесь в само слово. Оно означает «сверхчувственность». Экстрасенс апеллирует в своей деятельности к собственным чувствам, к скрытым возможностям человеческой души, данной ему Богом. А колдун — тот проводит отвратительные ритуалы, причиняет страдания, убивает животных, а то и людей. Согласен, при Сталине под одну гребенку попали все. Но основной удар Генеральный секретарь намеревался нанести как раз по приспешникам Дьявола.

— При том, что воплощением Дьявола многие до сих пор считают его самого… — не сдавалась Лимановская.

— Он таким не был, — покачал головой Президент. — Зловещая репутация, которую имеет сегодня этот великий вождь советского народа, явилась результатом многочисленных подтасовок и передергиваний, осуществленных уже после его смерти. Догадываюсь, кому это могло бы нужно.

— И кому же? — с фирменной журналистской интонацией поинтересовалась Дарья. — Это очень интересно.

— Да тем же, с кем он так яростно боролся при жизни! — воскликнул Райшмановский, имевший сейчас такой будто речь в студии шла о решении простейшего математического примера. — Врагам русского народа! В том числе, конечно, и сатанистам. Вот я и подумал — а почему бы и не воздвигнуть в центре Москвы монумент Сталину, в назидание всем, кто, возможно, захочет снова начать заигрывания с Дьяволом? Ведь Сталин боролся с ними? Боролся. Успешно. Я бы сказал — более чем. Нужно нам зафиксировать этот исторический момент для будущих поколений? Да просто необходимо! Чтобы даже те, кто родится через пятьдесят лет, жили в полной уверенности: «Сатана не пройдет!».

— Грамотно обосновано, — закивала ведущая. — Но все-таки Сталин… Выражаясь языком простонародья… стремно как-то, знаете ли.

— В принципе, в истории России есть еще один человек, который также успешно вел борьбу с сатанистами и полностью избавил страну от них, — улыбнулся Президент. — Но этот человек — я. Согласитесь, ставить памятник самому себе тоже было бы несколько… стремно.

— Вам самое место в одном ряду с великими мастерами риторики! — смеясь, воскликнула Даша. — Вы, кажется, можете убедить кого угодно в чем угодно. Лично я уже готова идти на торжественное открытие памятника Сталину. Признайтесь, вы сейчас не пускали в ход гипноз или что-то в этом духе?

— Ну, я ведь уже сказал — давно не практикую, — улыбаясь, развел руками Райшмановский.

Как водится, по окончании программы было запущено электронное голосование, предлагавшее телезрителям выразить свое отношение к обсуждаемому вопросу. Вопросом, разумеется, была перспектива возведения в Москве памятника Сталину. Несколько членов Альянса потянулись к своим мобильным телефонам, чтобы принять участие в опросе.

Они голосовали против, как выступили бы против любого начинания Райшмановского. Но их голоса, конечно, ничего не решили. Четвертому Президенту, этому «ангелу во плоти», простили бы, наверное, и куда более спорную инициативу. Подавляющее большинство телезрителей проголосовало «за». Скорее всего, если бы Райшмановский провел в стране референдум на ту же тему, результат отличался бы от нынешнего не слишком сильно…

После просмотра программы Патриарх, магистр и прочие выглядели обескураженными и растерянными. Они надеялись выявить в речах преступного Президента тайное дно, предугадать его дальнейшие намерения. А вместо этого стали свидетелями журналистского подхалимства, политического фарса, пускай и правдивого — но бахвальства, а под конец — самого настоящего бреда.

Тишина в гостиной затянулась и стала давящей.

— Но почему Сталин? — произнес, наконец, Патриарх. — Это как-то связано с сатанизмом? — поднял он взгляд на Логвинова. — Сталин был тайным дьяволопоклонником? Или, — владыка перекрестился, — Дьяволом во плоти?

— Да нет, — покачал головой магистр. — Сталин был жестокосердным диктатором, самолюбивым самодуром, он причинил народу много зла, но с Сатаной не якшался. В этом смысле Райшмановский прав — Сталин действительно считал сатанистов врагами, как считал он врагами всех, кто верит в кого-то, кроме него. Я не знаю, зачем Президенту нужен памятник Сталину. Возможно, это — не более чем очередная хитрая уловка, чтобы запудрить нам глаза.