- Свет… все хорошо будет, - неловко потрепал он по плечу свою бывшую. - Нам помогут, обещаю.
Она сидела на краю кровати, где, видимо, и спала Лиза в тот момент, когда ее вытащили из постели и куда-то уволокли. Вновь пришло сравнение с Никиткой… Украл бы кто его, Ваня из штанов бы выпрыгнул, но нашел этого урода и убил особо кроваво. А тут… Никаких чувств, никаких эмоций, ничего такого.
Только желание вернуть Лизу матери и на этом распрощаться навсегда. Ну и жаль было Свету, которая прижимала ладонь к разбитому лицу. За точно такие же увечья у Мии достал бы того, кто их нанес, с того света… Вот и вся разница.
Вот и вся разница.
- Вас давно не было видно, Мия.
Я подняла глаза от коляски, в которой мирно спал Никитка, и посмотрела на человека, нависшего прямо над нами. Он тоже смотрел на моего ребенка и от этого взгляда почему-то стало не по себе.
- Добрый день, Тимур, - откликнулась я, невольно подтягивая коляску ближе к себе.
Он присел рядом со мной на скамейку, словно старый знакомый. Ничего лишнего, казалось, себе не позволял - держал руки, сцепленные в замок, на коленях и оставил между нами достаточно места, и все же… откуда-то упрямо подползало чувство неуюта от его присутствия.
Я тут же отругала себя за это. Человек ведь не делал ничего плохого. Вероятно, ему просто было одиноко и хотелось с кем-то поговорить.
Я огляделась по сторонам, рассчитывая увидеть поблизости его дочь, о которой он рассказывал. Но никого не было.
- Уезжали куда-то? - снова поинтересовался Тимур, так и не получив от меня ответа на свою реплику.
- Да, были на море, - все же призналась я. - А вы… гуляете один?
- Я в аптеку вышел… Вика простыла накануне - кашляла, бедняжка, всю ночь… А тут смотрю - вы сидите. Решил подойти, поздороваться…
Мне снова стало неудобно от того, что я словно заставила его оправдываться своим вопросом. Поэтому не нашла ничего лучше, чем вежливо ответить:
- Надеюсь, ваша дочка скоро поправится.
Он заулыбался:
- Она у меня крепкая… вся в меня. Уверен - уже завтра будет скакать, как ягненок.
Я не знала, как продолжить этот странный разговор, и как его избежать - тоже. Мой взгляд пробежался по сидящему рядом мужчине и невольно замер на его руках - крепких, огромных кулаках, на которых красовались сейчас тонкие борозды.
- Кошка поцарапала? - улыбнулась я, кивая на его боевые раны.
Он проследил за моим взглядом, и вдруг досадливо поморщился, что странным образом исказило обычно благодушное лицо.
- Да, кошка… - кивнул он. - Очень, знаете, своевольная…
- Купите левомеколь, - посоветовала я, заметив в царапинах начинающееся загноение. - Вы ведь все равно идете в аптеку.
- Да… спасибо, - улыбнулся он грустно. - Знаете, Мия… вы немного напомнили мне мою жену. Она тоже была такая неравнодушная ко всем…
Говоря это, он смотрел прямо перед собой, словно видел эту женщину, как наяву. Потом неожиданно спросил:
- А почему вы гуляете одна в такую рань?
Я пожала плечами:
- В последнее время привыкла рано вставать. Мне нравится гулять, когда на улице почти никого нет. Но я не имею в виду вас…
- А муж? - продолжал спрашивать Тимур. - Почему не с вами?
Говорить о своем рухнувшем браке с фактически незнакомым человеком не хотелось. Хотя он ведь, в свою очередь, был со мной так откровенен…
- От мужа тоже надо иногда отдыхать, - отшутилась я.
Тимур неожиданно вздохнул. Потом признался:
- Знаете, а я бы все отдал, чтобы провести с женой еще хоть день… да хоть даже одну минутку… и сказать ей все, что не успел.
Эта фраза произвела на меня странный эффект. Я подумала - а что, если вдруг с Ваней что-то случилось бы? А последнее, что я ему сказала - «это все»?
Он не был идеальным мужем. Но все, что между нами случилось, не отменяло того, что он - отец Никитки. И что он его любит, несмотря на то, что выбрал в итоге не нас с сыном.
Я не смогу его простить - это я знала точно. Не смогу просто потому, что никогда уже не буду в нем уверена. И хотя бы потому, что сам он этого не просил…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Не приходил, не звонил, не стоял под окнами. Просто шел, когда его посылали, не настаивая на том, чтобы остаться.
И все же… Как бы ни хотелось мне вычеркнуть его навсегда из своей жизни, у нас был общий сын. И с этим фактом было ничего не поделать. А значит - пора было как-то налаживать диалог. Обговорить его встречи с сыном…
Под ложечкой засосало от мысли, что придется регулярно видеться с почти бывшим мужем. Там, на море, где от него были лишь воспоминания, мне дышалось свободнее. И совсем не хотелось снова нырять в это болото наших запутавшихся в его вранье и моих обидах отношений.
Но это было неизбежно. И чем раньше я предприму необходимые действия - тем раньше смогу все это пережить и идти дальше.
С этими мыслями я поднялась со скамейки и оглянулась на своего собеседника:
- Спасибо, Тимур. Вы даже не догадываетесь, как помогли мне.
- Чем же? - удивленно спросил он.
- Подали верную мысль, - улыбнулась я. - А теперь мы пойдем, да и вам наверно тоже пора.
- Да, дочка уже проснулась, наверно… - пробормотал он, вставая за мной следом. - Я вас провожу?
- Не хочу вас отвлекать…
- Пустяки, - отмахнулся он.
И мне не осталось ничего иного, как позволить ему дойти со мной до дома. Уже у подъезда я коротко попрощалась и, ныряя за дверь, помахала ему на прощание рукой.
На мой звонок Ваня ответил не сразу. Я даже ощутила, что начинаю от этого злиться, хоть и договорилась сама с собой, что отныне у меня с ним будет только спокойный диалог. Без истерик, претензий и упреков - все это больше не имело никакого смысла.
- Да? - наконец раздался в динамике голос мужа.
Я расслышала на заднем плане два женских голоса. Что именно они говорили разобрать было невозможно, но один из них звучал истерично. А вторая женщина, похоже, рыдала.
- Я хотела, чтобы ты заехал и мы могли обсудить спокойно наши дальнейшие отношения, - произнесла я, отмахиваясь от звуков на фоне.
- Приеду сразу, как смогу, - коротко пообещал Ваня и отключился.
Я поджала губы. Похоже, муж не хотел, чтобы я и дальше слышала то, что там творилось. Но меня это, впрочем, никак уже не касалось.
Приехал он, тем не менее, довольно быстро. Я как раз успела покормить сына и готовила завтрак себе, когда раздался звонок в дверь.
Открыв и знаком пригласив мужа пройти на кухню, я спросила:
- Кофе будешь?
Он посмотрел на меня удивленно, словно не ожидал такого радушия.
- Нет, спасибо. Мия…
Ваня сократил дистанцию между нами, оказавшись так близко, что я попятилась. Его знакомый, родной запах, проникая внутрь, рождал во мне панику, мучительно оживляя все, что когда-то нас связывало.
- Тогда садись, - указала я мужу на стул, сама приземляясь от него по другую сторону стола. Сразу очерчивая границы и показывая официальность этого разговора.
- Мия, прежде, чем ты что-то скажешь, позволь мне все объяснить. Мы ведь так и не поговорили толком ни разу. Я хочу… просто рассказать все так, как было. Нам пора наконец пообщаться, как взрослым людям - без криков и истерик.
- Для этого я тебя и позвала, - откликнулась спокойно. - Ваня, что бы ты сейчас ни сказал - имей в виду - это ничего уже между нами не изменит. Но мы можем договориться о нормальном будущем для нашего сына. Это все, чего я хочу.
Его руки сжались в кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Я видела - ему нелегко слышать все это. И все же он кивнул.
- Я понимаю. Но все же выслушай меня.
- Говори.
Он смотрел прямо на стол передо собой, словно мучительно пытался найти там подсказку о том, как лучше начать разговор. Наконец произнес:
- Я не хотел бы снова говорить о Свете, но этого просто не избежать, поэтому заранее прости меня за это.